– Так. – делаю вывод я: – Джин – держишься рядом с Читосе. Лучше в сумрак уйди, прикройся во всех диапазонах.
– Хай, Сумераги‑тайчо! – Джин растворяется в воздухе. Читосе только головой качает и вздыхает.
– Ну, что выдвигаемся? – поворачиваюсь я к майору ЕИВ Инквизиции Такаги‑сану. Тот стоит на месте и озирается по сторонам.
– Эээ… а она все время с нами в автомобиле ехала? – спрашивает он: – чертовски полезная способность… для диверсии или саботажа. И… а еще кого‑то тут нет? Мы точно одни? Никого больше нету?
– Не, она у нас одна такая. – машет рукой Читосе: – хотя… если подумать…
– Одна, одна. – спешу перевести тему я: – ну, что, попрыгали?
– Джеронимо. – кивает майор: – Аника, направление?
– Северо‑северо‑восток. – говорит Аника, разведя руки в стороны и позиционируя сферу в воздухе.
– Ага. – Читосе прикидывает что‑то в голове и указывает рукой: – вон туда.
– Эээ… если точнее, то вон туда. – пирокинетик с фингалом, Томоко‑тян поправляет Читосе, указывая в совершенно другую сторону. Читосе немного краснеет. Ага, думаю я, а до географии наша Знайка пока не добралась, начала с боевых искусств, кулинарии, заваривания чая и … навыков сексуального мастерства. Хм… да она идеальная невеста! А что, если она так и планировала? Вот тут‑то мне бы и холодным потом покрыться – если бы мне было лет шестнадцать. Чего тут боятся, думаю я, – девушка ладная, черный пояс по всему, чему только возможно, готовит превосходно, чай заваривает великолепно, в сексе опять‑таки… и раньше все отлично было, а уже теперь… надо будет проверить, так сказать тест устроить. Мы ж люди такие, на слово не верим, нам бы пощупать. А там – завести себе домик на берегу, в гости Майко с Акирой пригласить и …
– Сумераги‑тайчо! – повышает голос Читосе и я понимаю, что она обращается ко мне: – что с вами? Опять… мыслишки?
– Кхм. – откашливаюсь я, стараясь не глядеть на Читосе, которая находится так близко: – передаю командование вам, Такаги‑сан. Ваша операция, вам и распоряжаться.
– Спасибо, Сумераги‑тайчо. Аника – в авангард, указываешь дорогу. Томоко – арьергард, охрана тыла. Сумераги‑тайчо, я попрошу вас и Читосе‑сан идти сразу за Аникой. Я сразу за вами. И… так понимаю, что эта ваша Джин – будет где‑то рядом.
– Слушаюсь! – Аника шагает вперед, мы с Читосе идем за ней, за нами шагает Такаги‑сан и я не могу отделаться от ощущения, что кто‑то следит за нами. Чей‑то взгляд упорно сверлит мне спину.
Через несколько сотен метров сквозь лес, я убедился в том, что Читосе действительно обучается на ходу – если сперва она шла довольно неуклюже ставя ноги и тратя много энергии на преодоление расстояния, то буквально через несколько минут она уже уверено скользит по лесу с грацией черной пантеры. Мне бы так. Я все‑таки привык к плоским поверхностям цивилизации – пол, паркет, асфальт, бетон. Потому ставить ногу каждый раз на немного иной уровень – незаметно утомляет. За спиной пыхтит товарищ майор, товарищу майору тоже нелегко, он тоже привык к паркету и асфальту, ему, пожалуй, даже труднее чем мне, все‑таки в нем навскидку килограммов девяносто, а то и сто, немалую часть из которых, конечно, составляют мышцы. Однако, как и полагается кабинетному работнику – жирок там тоже присутствует. И немало. По лицу Такаги струится пот, он глухо ругается на «идиотов из центрального офиса» и что «надо было следопытов отправлять, а не паркетных оленей». Паркетные олени, кстати, держатся на удивление хорошо, Аника впереди нас шагает с уверенностью и точностью метронома, и даже ни разу не споткнулась.
– Смотри‑ка. – останавливается вдруг Читосе: – дрянь какая.
– Где? – я останавливаюсь возле нее и смотрю туда, куда указывает ее рука. Сперва мне кажется, что на дереве висит младенец, но потом я вижу, что это – кукла. Обыкновенная кукла, довольно большая, такие вот продаются с почти полноразмерными колясками и бутылочками для молока. Кукла прибита к дереву гвоздями. Я уже знаю, что в Японии каждое дерево находится на учете, а свободной земли в стране попросту нет. И такое вот отношение к деревьям – наказуемо. Но кто‑то не пожалел ни куклу, ни дерево. Потратил время, чтобы привезти сюда игрушку и прибить к дереву.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А я и не увидела. – говорит Аника, вернувшись к нам: – на сканнер смотрела. Но там – она машет рукой: – впереди еще есть.
Я подхожу к кукле и внимательно осматриваю ее. У куклы нет глаз. Она прибита за маленькие ладошки, разведенные в стороны. И один гвоздь – слева в груди, в той области, где у человека находится сердце. Гвозди, кстати разные – в ладошках поменьше, а в груди – здоровенный такой, соточка не меньше.
– Ритуал такой? – спрашивает Читосе: – лично я только аллюзии на Иисуса вижу. Ну, распятие и в сердце удар, который Лонгиний нанес. На ногах правда нет ничего.
– Не было необходимости. – говорю я: – это же кукла. Двух гвоздей более чем достаточно для удержания.
– Дайте‑ка мне. – Такаги подходит к кукле и кладет на нее руку, что‑то бормочет. Открывает глаза.
– Это сделал человек. – говорит он и я поднимаю бровь. Серьезно? Уж то, что это сделал человек мы и сами определить смогли бы. Кто еще? Или он о мифических существах, которые крадут кукол и прибивают их к деревьям в полночь? Такие вообще есть?
– Это сделал человек. – повторяет майор: – он стар. У него седые волосы. Это мужчина. Он очень устал, но ему надо было это сделать. На правой руке у него шрам в виде трехлучевой звезды. У него болят колени и спина. А еще – у него похитили дочь и если он не прибьет эту чертову куклу, то он не увидит своей дочери.
– Охренеть. – тихо шепчет Читосе мне на ухо: – этот тип действительно прирожденный следователь. Он нам нужен. Пригодится.
– Ну… одну услугу он нам уже должен. – шепчу я в ответ: – свозим его к Кикуми‑тян и узнаем, кто же все‑таки у нас претендент на звание «самый изувеченный мудак года».
– Идем. – отрывает ладонь от куклы майор: – мы уже близко.
– Я точно помню, что это было приключение на пятнадцать минут. – ворчит Читосе, поправляя дробовик на тактической перевязи у себя на груди: – но предчувствие у меня нехорошее.
Куклы на деревьях стали встречаться чаще. Майор сперва прикладывался к ним, но истории у всех были примерно одинаковые. У кого пропала дочь, у кого сын, кто искал родителей, а кто – невесту. Такой вот лесной храм, куда должен был прийти человек у которого пропал кто‑то и прибить куклу к дереву.
– Впереди. – коротко бросает Читосе и поднимает ствол дробовика. Я смещаюсь в сторону, чтобы не перегораживать сектор обстрела сзади идущим и высвобождаю кровавые нити, сразу же прицепив одну к Читосе, а другую повесив в воздухе в той области, где я только что слышал невесомые шаги Джин. Есть контакт – Джин умничка, увидела нитку и дала ей прикрепится к себе. Мои нити исчезают в воздухе – Джин заслуживает звание умничка дня во второй раз, мы это не отрабатывали, но если противник не видит нитей, то и способности команды к регенерации будут восприниматься иначе. А то, знаем мы эти крики – «хилера первым выносим!». А война – это путь обмана, так что не помешает. В целом, Джин у нас оказывается довольно полезной на полевом выходе и на игровом поле. Еще и соображает быстро, что, впрочем, неудивительно – она с определенного возраста сама о себе заботилась, уж улица научила.
Впереди у нас пещера. Вернее – какой‑то вход в земляную нору, словно домик для хоббитов. Читосе отодвигает Анику в сторону, включает фонарик, прикрепленный к планке Пикатинни на дробовике и приседает у входа, держа оружие наготове.
– Внутри тишина. – говорит она: – воздух неподвижен, вентиляции нет. Будем ждать подкрепления или проверим? – она бросает быстрый взгляд на меня. Я смотрю на Такаги. Майор хмурится. Влезать в неизвестное ему неохота, но и организовывать штурм пустой земляной норы – как‑то не комильфо.
– Проверим. – кивает он: – но если что…
– Да, я помню. – говорит Читосе и поднимает дробовик: – я первая, Син… Сумераги‑тайчо за мной.
