веки понадобился, да причем по вопросу жизни и смерти — а он как сквозь землю провалился!
— Призрак! — Простонала я едва слышно. И, прежде чем окончательно лишиться сознания, увидела, как мой полупрозрачный приятель медленно выплывает из гардеробной.
— О… Ты меня звала? — Лениво протянул он. — А я совсем не слышал.
По его ехидной физиономии сразу стало понятно: все он прекрасно слышал. Вот только появляться не торопился по каким-то своим причинам.
— Наверное, задремал, — продолжал куражиться призрак. — Устал очень. Полночи, знаешь ли, по подвалу рыскал. И совершенно, между прочим, без толку. Потому что железной короны там по-прежнему нет. Интересно, кто же меня туда отправил?
Вот же невыносимый зануда! Однако, кое-что хорошее в его словах все-таки было. Призрак явно понял, что со мной случилось и что бы оно ни было, моей жизни ничто не угрожает. Потому что если бы угрожало — он точно бы не разговаривал так вальяжно и не вредничал. Он бы носился по всему королевскому дворцу, выискивая все возможные и невозможные способы меня спасти.
— Я тут, между прочим, умираю, — На всякий случай обиженно сказала я.
— Вовсе нет, — спокойно возразил призрак.
— Но уж точно мне очень плохо!
— А вот это да, — согласился он со мной с самым важным видом. — Но тебе ведь и должно быть плохо после вчерашнего.
— Какого такого вчерашнего? — не поняла я.
— А твоя рыжая подружка не предупредила о побочных действиях того ароматного средства?
— Нет, — с тревогой в голосе ответила я, даже не подумав поправить его, хотя магистр Калмин уж точно моей подружкой не была.
— Как нехорошо с ее стороны. Ну ладно. Мне пора. Как я тебе уже говорил, ночью совершенно не выспался. А гардеробные у них тут весьма комфортные, и звукоизоляция великолепная. Спокойной ночи!
— А ну стой… — Попыталась рявкнуть я, но получился лишь жалобный писк. — Сейчас же объясняй, что со мной происходит!
— Иначе — что? — призрак задиристо сложил руки на груди. Похоже, и вправду обиделся на меня.
— Ты же сам сказал, что я не умру. А значит, что бы это ни было, оно скоро пройдет?
Призрак хмыкнул. Ага. Кажется, нескоро.
— Когда-нибудь пройдет, — Поправилась я. — Пройдет же рано или поздно? — проговорился с нажимом, и, кажется, призрак был вынужден признать мою правоту. — А книга с заклятьем изгнания духов никуда не делась, так и лежит в моей комнате. Соображаешь, к чему я клоню?
— Какой у тебя все-таки неприятный характер, — поморщился призрак. — Уже и пошутить нельзя! Зелье, которым ты вчера обмазывалась и которое вынуждает людей говорить правду и раскрывать свои истинные чувства, не такое уж и безвредное.
Я похолодела. Это что же, все, с кем я вчера общалась, сейчас лежат не в силах рукой-ногой шевельнуть? И Рилан, и магистр Линард, и принц, и король, и… ой, мамочки…
— Те, кто его вдыхают, — Продолжал рассказывать призрак, — можно сказать, отделываются легким испугом. Небольшое похмелье. Но после бала никто такому даже не удивится. А вот те, кто имел поразительную глупость нанести его на кожу… — призрак сделал знак рукой в мою сторону — Думаю, объяснять не надо.
Я недобрым словом вспомнила магистра Калмин. Все-таки наша дружба и правда складывается не очень. Я вот считаю, что она могла бы меня и предупредить.
— И как долго я буду валяться здесь тряпочкой? — требовательно настолько, насколько это было возможно с моим полуживым голосом, спросила я.
— Дней шесть или семь, — безмятежно объявил призрак.
— Что?
От ужаса я даже пыталась подскочить на кровати, но, разумеется, у меня ничего не вышло. Я бесславно плюхнулась на подушку.
— А что ты хотела? Мазала ведь щедро, не жалеючи. Быстро не пройдет.
— Это невозможно, так нельзя! Принц сказал, свадьба через две недели. Я не могу терять столько времени!
— Да неужели. А я вот, значит, запросто могу потратить целую ночь на то, чтобы искать в темном подвале корону, которой там нет.
— Ну прости. Я просто не хотела, чтобы ты подслушивал. Вернее, даже не так: я бы знала, что ты там, и нервничала. Ну знаешь, вдруг ляпну что-то глупое, неловко выйдет, ты ведь услышишь. В общем, вместо того чтобы сосредоточиться на разговоре, я бы отвлекалась.
Ох, хорошо, что в этой комнате нету никого, кто благоухал бы ароматом магистра Калмин. Иначе бы пришлось признаться призраку, что, зная, что он за мной следит, я бы думала не о разговоре, а о том, как бы придушить эту заразу полупрозрачную. Да только придушить призрака невозможно, к сожалению.
— Так что, можно что-то сделать? — с надежной в голосе спросила я.
— Позвать лекаря, — снисходительно проговорил призрак. — Между прочим, могла бы и сама догадаться.
— И что лекарь?
— Лекарь выпишет тебе самый обычный, простой эликсир и через полчаса будешь как новенькая.
Я бросила на призрака уничтожающий взгляд.
— И зная все это, ты бы позволил мне валяться в муках семь дней? Хорош же у меня защитничек.
Ответить призрак не успел. В комнату ворвалась Филая. Она плотно прикрыла за собой дверь и заговорила торопливо громким шепотом:
— Сколько можно валяться, поднимайся сейчас же. Я там такое нашла, такое… В общем надо срочно бежать. Ну же, шевелись!
Легко сказать. Беседа на повышенных тонах отняла у меня столько сил, что сейчас едва дышала.
— Лекаря зови, — прохрипела я еле слышно.
— Чего? — не поняла Филая.
— Сейчас же зови лекаря… — то ли взмолилась, то ли выкрикнула я. Результатом стал слабый беспомощный стон.
Судя по тому, как округлились ее глаза, Филая наконец сумела оценить всю бедственность моего положения. И, возможно, кто-то другой на ее месте стал бы спрашивать, что случилось, обеспокоенно охать, но не такова была моя подруга. Она коротко кивнула и молча скрылась за дверью.
Глава 26
Лекарь появился на пороге моих апартаментов довольно быстро. Похоже, что и Филая была чрезвычайно расторопна, да и сам сир Гильям не мешкал. Возможно, дело было не только в важности моей персоны для императорского двора, но и в том, что младшему принцу и правда полегчало. Так что у доктора выдался относительно спокойный день.
Сегодня он и правда выглядел получше: почти исчезли серые тени под глазами, да и лицо вроде как разгладилось и стало по-своему привлекательным. Императорского лекаря вряд ли можно было назвать ослепительным красавцем, но уж точно он был симпатичными и принадлежал к той породе людей, которые, кажется, никогда не стареют. Хотя, конечно же, стареют: тонкая сеть морщинок и россыпь седых волос на висках явно указывали на то, что сиру Гильяму за сорок.
Он озабоченно осмотрел меня
