не веря. Глупо… Ей богу, глупо! Целовались-то они по-настоящему.
– Я сегодня утром была готова развернуться и бежать к машине, – призналась Эльза, уткнувшись лбом в его плечо.
Они сидели под яблоней, которая только-только набирала цвет. Вопреки ожиданиям, май обещал быть теплым.
– Почему?
– Знаешь, у меня ведь совсем нет друзей…
– У меня тоже, – ответил Пашка и пожал плечами, – кроме Эрика. Но это вышло случайно.
– Расскажи! – попросила Эльза и придвинулась к нему ближе.
– Тут и рассказывать нечего. Нас поселили в одной комнате. Оказалось, у нас с ним много общего. У него тоже есть старший брат. И он любит море и читать.
– А у меня никого нет, – сказала Эльза и печально вздохнула, – ни братьев, ни сестер, ни друзей.
– А друзей почему нет?
– Моя единственная подруга переехала вместе с родителями в другой уезд. Ее отцу дали повышение. Я просила маму отпустить меня в гимназию в столицу, но она не согласилась, к сожалению.
– А моя кузина из столицы, наоборот, переехала к нам на остров. Но она тоже скоро уедет.
– В университет? – уточнила Эльза.
– Ага, и замуж. Ее жених остается там преподавать.
– Ого! А сколько же ей лет?
– Девятнадцать.
– Ты скучаешь по ней?
– По Агате? Очень. И по Елисею. Но по нему меньше всего, – ответил Пашка и добавил, понизив голос: – Знаешь, любить старших братьев – это очень сложно! Они сами всячески мешают этому, говорят всякие гадости…
Эльза засмеялась и потянулась к нему за поцелуем. Пашка немедленно ответил тем же, про себя удивившись, как легко им друг с другом, будто знакомы тысячу лет.
– Мне пора, – с сожалением произнесла Эльза, поднимаясь. – Я обещала сегодня быть дома к четырем.
– Я провожу! – спохватился Пашка.
Если идти коротким путем, а не бесцельно блуждать по городу, то от школы до дома Веске было не больше получаса ходьбы неторопливым шагом.
Пашка только на минуту поднялся в свою комнату, оставил там сумку, на всякий случай взял куртку и под удивленным взглядом Эрика побежал в сад.
Эльза с независимым видом ждала его у старой скрипучей калитки.
– Идем? – спросил Пашка, протягивая руку, чтобы забрать ее рюкзак.
– Идем, – ответила девушка. – Ты быстро.
– Ну ты же ждала меня одна…
– Ну и что? Я все время одна, – девушка пожала плечами.
– Знаешь, я раньше этого не замечал. Вокруг тебя все время что-то происходит.
– Вокруг, – она кивнула, – но не со мной. Это как постоянно находиться на званом ужине: спина прямая, манеры изумительные и речь правильная, а хочется пирогов с мясом на пляже. И квасу.
– Квасу? – ужаснулся Паша.
– Ты не любишь квас?
– Терпеть не могу! – он скривился, заставив Эльзу расхохотаться в голос. – А пойдем прямо сейчас за пирожками? Я знаю одно место…
– Идем! – ответила Эльза.
Маленькая домашняя пекарня находилась недалеко от парка. Эрик и Павел заприметили ее еще осенью (точнее, Эрик заприметил; Паша тогда находился в глухой тоске по маминым пирогам и жил только от выходных до выходных. До Нового года он каждую субботу ездил домой).
– А здесь мило! – заметила Эльза, с интересом рассматривая витрину с выпечкой.
– Что тебе взять? – спросил Паша и улыбнулся при виде ее растерянного взгляда.
– Мммм, пирожные… – протянула Эльза и счастливо зажмурилась. – Мама меня убьет!
– Почему?
– Потому что мне нужно следить за фигурой! – девушка презрительно фыркнула. – Но не сегодня. Я буду… Венский пирог! И какао! Какао с зефирками! Можно?
– Конечно, можно!
Пожилая женщина за прилавком посмотрела на Эльзу немного грустно и протянула ей самый большой кусок ягодного пирога.
– Кажется, я сплю! – пробормотала девушка с набитым ртом.
Пашка рассмеялся, а потом не выдержал, аккуратно смахнул кончиком пальца крошки с ее подбородка, отчего Эльза залилась румянцем, и поцеловал. Почему-то рядом с ней он чувствовал себя ужасно взрослым. И это ему безумно нравилось.
Они успели ровно к четырем. Эльза, немного раскрасневшаяся и запыхавшаяся, выглядела счастливой. И такой живой.
– До завтра? – произнесла Эльза немного смущенно.
– До завтра, – ответил Пашка.
Целовать ее средь бела дня у самого дома Павел не решился – только крепче сжал руку в своей ладони и, махнув на прощание, поспешил прочь.
Глава седьмая
Простившись с Эльзой, Паша поспешил к родителям в отель. Стоило Эльзе отпустить его руку – и наваждение как будто спало. Теперь он изо всех сил старался не перейти на бег, чтобы поскорее узнать новости о капитане Ильинском. Берг вместе с поисковым отрядом вышел в море еще накануне. Если бы поиски увенчались успехом, Пашка уже знал бы об этом: отец нашел бы время заехать в гимназию. А что, если он приезжал, а Паша в это время как раз ушел провожать Эльзу? Юноша ужасно переживал за Альку, но и отказаться от новых, таких хрупких отношений с Эльзой он не мог. Только не сейчас.
И это противоречие – такое острое, такое болезненное – разрывало юного Павла Колбецкого на части. Он испытывал странное чувство вины от того, что не рассказал Эльзе об Алевтине, и ему было ужасно стыдно, что сегодня утром он далеко не сразу вспомнил об Альке. Впрочем, его оправдывало то, что она была под присмотром. А больше ничем помочь он все равно бы не смог.
Но в отеле Павел застал одного отца: тот сидел за письменным столом и работал с бумагами.
– А где все? – спросил Павел, растерявшись.
– Ушли в порт, – ответил Алекс Колбецкий, не поднимая глаз от документов. – Алевтина сама не своя, и твоя мать решила, что им стоит прогуляться.
– Точно в порт?
– Собрался идти к ним? – отец обернулся и посмотрел на Павла поверх очков. – Они тебя ждали. Но не дождались, как видишь.
Пашка покраснел.
– Тогда пойду поищу их, пап. Не буду тебе мешать.
Мужчина рассеянно кивнул, снова погрузившись в работу.
Маму и Алю Павел увидел издалека: они стояли в конце длинного бетонного пирса и кормили чаек хлебом. Наглые птицы с пронзительными криками подлетали близко-близко. Со стороны казалось, что они готовы вырвать угощение прямо из рук. Скорее всего, так и было.
– Привет! – произнес Пашка как можно жизнерадостнее.
– Аля, смотри, Павлик нас все-таки нашел! – преувеличенно бодро воскликнула мама и сделала страшные глаза.
Юноша хмыкнул и подхватил игру.
– Чем занимаетесь? – спросил он.
– «Флиппер» Берга ждем, – буркнула Алевтина, не глядя на него.
– Новостей никаких?
– Как видишь! – она хотела сердито фыркнуть, а получилось жалобно.
– Рано еще… – попытался приободрить ее Паша.
– Они должны вернуться до того, как стемнеет, – заметила Алевтина, – но пока никого.
Они еще немного побродили вдоль моря, но вскоре поднялся холодный пронзительный ветер, и Алевтине пришлось смириться с возвращением в отель. Девчонка упрямо молчала,
