– Все-таки скажи, что за дела между вашей ведуньей и Кастанедой?
– Да какие дела. Ерунда, а не ситуация, иди уже, военный, там все по ходу поймешь. Ильич, это вчерашние гости. К князю проведи их.
– От чего ж не провести, проведу, – улыбнулся привратник, от чего стал еще более похож на добродушного дядюшку.
Князь встретил их «по-княжески», когда они зашли в зал, на дверях которого красовалась прибитая кем-то табличка с надписью «актовый», он как раз стирал что-то в огромном эмалированном тазу, установленным на грубо сбитом табурете, по пояс раздетый, в одних лишь трениках с вытянутыми коленями и обутых на босу ногу красовках «nike». Переглянувшись между собой Дубов с Тигренко улыбнулись, по сравнению с тем, что они видели до этого, контраст был не просто поразительный, комичный. Крепкий мужик среднего роста, с огромной залысиной обрамленной длинными до плеч светлыми волосами, загорелое лицо с глубокими складками вокруг рта и на лбу, наводило на мысль, что его владелец часто морщится или же хмурится, и немного небрежной бородкой «испанкой». В целом, князь больше всего походил на институтовского профессора находящегося в отпуске где-нибудь на даче в пригороде. Единственное что выбивалось из образа, это оружие, меч без ножен лежал у ног князя и выглядел вовсе не бутафорским. Более того, он зачаровывал холодным блеском камней инструктированных в рукоять, не иначе какой-то музейный экспонат, отметил про себя Тиграш.
Подняв на вошедших взгляд серых глаз, князь кивнул, будто старым знакомым, мокрой рукой махнул в сторону длинного стола стоящего в центре, на котором в неком художественном беспорядке замерли различные по своей форме и исполнению бутылки, тарелки, пластиковые контейнеры, остатки судя по всему вчерашней гулянки. Над всем этим великолепием лениво кружили две огромные мухи.
– Садитесь, я сейчас – произнес князь, отжимая выстиранную вещь. – Там где-то вино, да и пиво оставалось, в общем, ешьте если не побрезгуете. Оденусь, вернусь к вам.
И зажав под левой подмышкой меч, а под правой мокрую тряпку, он по-хозяйски подхватил таз, вышел. Едва дверь за ним закрылась, как плечи Дубова затряслись от смеха, Тигренко тоже хохотнул, лишь их молодые спутники не разделяли веселья, не понимая даже его причин. Ленька бухнулся за стол, непринужденно придвинул к себе тарелку с холодным мясом, и выбрав кусок побольше, по-волчьи хищно вгрызся. Недолго думая, к нему присоединился Молчун, смачно зачавкал, наблюдая за ними, Роман пришел к выводу, что, судя по всему, последние время парни серьезно не доедали. Дубов все еще смеясь, тоже подошел к столу, но садиться не стал, загремел бутылками, выискивая не совсем пустые. Рысь по своему обыкновению, не упустила случая подколоть сержанта, с его все побеждающей алкогольной жаждой, но внимания на нее никто кроме Тиграша не обратил. Роман же, погрозив ей пальцем, подошел к окну. Покои князя, как и этот актовый зал, куда их проводил Ильич, находились на последнем, третьем этаже крепости, но вид из окна открывался захватывающий. Сразу стала видна, не обнаруженная ими раньше деревня, разбитая на краю леса, домов в пятьдесят-семьдесят, с огородиками и садами, и самое главное с огромным, опоясанным двойным забором ангаром под охранением трех вышек. Хотя какой к чертям ангар, весело поправил себя Тиграш, конюшня. Вокруг здания, по внутреннему дворику неспешно переходили кобылы в сопровождении жеребят, общим числом голов в двадцать, двое мужиков выгружали из только что ими же вручную прикаченного автомобильного прицепа свежескошенную траву в ясли. Опустив взгляд, Тигренко рассмотрел часть двора, противоположную той, через какую они пришли. Большую часть занимал импровизированный плац, на котором сейчас занималось пацанов двадцать под предводительством огромного лысого мужика средних лет, судя по раскрасневшимся мальчишеским лицам, верзила им спуску не давал. В дальнем конце двора дымила почерневшей от копоти трубой кузница, рядом с ней навалены кучи металлического хлама, видимо будущее сырьё. Справа, вдоль всего забора растянулся барак, не иначе служивший казармой для носящихся сейчас по двору ребят.
– Серьезно все организованно, – прокомментировал увиденное, незаметно подошедший Дубов.
– Да уж, – произнес Роман, не то, соглашаясь, не то, напротив, отвергая такую оценку.
– Глотнешь? – сержант протянул ему бутылку. – Пиво, еще то, старинное, явно до Торнадо сваренное. Не представляю где они его взяли, и теплое как моча, но ведь настоящее пиво же.
Тиграш молча взял бутылку, глотнул.
– Олег, как думаешь, насколько тут задержимся?
– Да мне-то что, можем хоть прям сейчас выдвигаться, другое дело, я в этих местах не был. Проводника бы нам.
– Ах ты козлище! – раздался за их спинами выкрик Рыси.
Звонко грохнулась что-то тяжелое на пол, зазвенели бутылки посыпавшиеся стола. Роман рывком развернулся одновременно с Корявном. Рысь закусив губу и гневно сощурив зеленые глазища, целилась из своей трещотки Леньке в лицо. Молчун сидел с открытым ртом, явно не понявший еще ничего, а вот сам Ленька, злой, раскрасневшийся хмуро уставился в дуло направленного на него пистолета и удивленным не выглядел.
– Так, развлекаетесь, я смотрю, – прикрыв за собой дверь, в зал зашел князь. Теперь он не выглядел как профессор, облаченный в строгий костюм, он более всего походил на клерка средней руки, и лишь настоящий, далеко не бутафорский, золотой обруч на голове, да меч в кожаных ножнах, говорили о том, что перед ними венценосец. – Не буду интересоваться причинами, почему эта юная валькирия собирается пристрелить не менее юного мужа, они наверняка веские, но настоятельно рекомендую этого не делать. Не люблю, когда в моем доме кого-то убивают, тем более без моего на то приказа.
Тиграш, отдав должное выдержки князя, шагнул к столу, произнес тихо, но от его голоса температура в комнате стремительно упала, стремясь к абсолютному нулю:
– Вы что, совсем охренели, дети Первоцвета?! Я грозить не буду, говорю в первый и последний раз, еще одна такая выходка и вышибу из отряда к хренам собачьим! Вы мне, бля, еще дуэль тут устройте! Рысь, я кому говорю, пушку зачехли, твою таманскую дивизию!
Девчонка неуверенно глянула на него, в изумрудных глазах, блеснули слезы обиды. Тигренко собравшийся продолжить резкую отчитку, осекся, наблюдая как из уголков ставших самыми дорогими для него глаз, побежали по щекам слезы. Несколько секунд все молчали, затем, грохнув с силой пистолет на стол, от чего, вновь посыпались на пол бутылки-тарелки, Рысь, выскочила за дверь.
– Фурия, – крикнул ей в след Ленька, за что тут же, получил звонкий подзатыльник от Дубова и, злобно сопя, заткнулся.
Князь, наблюдающий все это, облокотившись на стену, мягко улыбнулся капитану.
– Давай, командир, догони ее, а то, не ровен час, в истерике покрошит мне твоя девочка пол-охраны.
Внутренне собирая всех богов, Тигренко бомбой вылетел вслед за Кристиной. Догнал уже на лестничном пролете между первым и вторым этажом, схватив за плечи, развернул лицом к себе. Она попыталась вывернуться, пнула, довольно чувствительно, в голень, бормоча сквозь рыдания оскорбления вперемешку с упреками.
– Объясни, что за истерика? Кристина! Блин, да, в конце концов, успокойся уже.
– Да пошел ты… я… он меня шлюхой… а ты… орешь на меня… – она то и дело затыкалась от душивших рыданий.
– Так, – лицо капитана застыло в каменную маску, – это он тебе сейчас, за столом сказал?
Девушка кивнула и, уткнувшись в его плечо, опять зарыдала.
Гладя ее по голове, Тиграш зашептал:
– Извини меня, извини меня, малыш. Извини, что не разобрался, что наорал.
Она наконец-то начала успокаиваться, всхлипывая все реже. Подняло на него зареванное лицо, спросила:
– Я, наверное, сейчас ужасно выгляжу, как к князю идти, вдруг не понравлюсь.
– Ты великолепна, – Тигренко помимо воли улыбнулся, нежно проведя ладонью по ее щеке, утер последние слезы, внутренне махнув рукой на все попытки понять женскую натуру.
Когда они вошли в актовый зал, князь с его спутниками уже сидели за столом. Местный венценосец вовсю смеялся над рассказом Корявна, тот сочно и не брезгуя всевозможными приукрасами рассказывал об их путешествии. Парни тоже сидели с улыбками на лицах, им история явно нравилась. На стук двери, князь вместе с сержантом обернулись, Дубов кивнул, улыбаясь, а самодержавец спросил лишь:
– Все в порядке, капитан? Рысь больше не имеет желания никого убивать? Или все же стоит немного опасаться? – понятное дело, Олег их заочно представил и, наверное, описал невесть как, и теперь Игорь с благодушной улыбкой смотрел на гостей.
– Убивать никто никого не будет, – улыбнулся Роман, и, переведя холодный взгляд на Леньку, продолжил, – а вот маленький воспитательный урок, проведу, с вашего позволения, так сказать.
