– А как же разбогатели вельможи? Без соизволения Господа? Как бы не так, Ивась! Что сказано в Писании? Богу богово, а кесарю кесарево. А где можно увидеть честного кесаря? Таких просто Бог не создал. Так что...
– Угомонитесь вы! – Остановил спорщиков Омелько. – нашлись знатоки Писания. Вы и читать-то не умеете, а туда же! Спорят! Заткнитесь лучше.
В море вышли не мешкая. Долго пробирались среди рифов, проверяя каждую сажень дна. Хорошо, что море оказалось тихим, и ветер едва ощущался. Шлюпки шли впереди, таща на буксире судно.
Укреплённые на палубе пушки придали судну совсем другой вид. А длинная кулеврина стояла на полубаке, смотря хищным зёвом вперёд, выискивая свою жертву.
Капитан приказал переделать парусное вооружение, и теперь бизань-мачта несла большой латинский парус и прямой на самой верхушке. Были вытесаны и три пары вёсел на случай штиля или чего ещё. Всё было приготовлено на случай внезапной встречи не только с купцом, но и с военным судном испанцев. От последних решено было побыстрее уходить, используя облегчённый трюм.
Капитан Мак-Ивен долго совещался с помощниками, пока не договорились обойти Пуэрто-Рико с востока, разведать северный берег и подготовиться к возможному отступлению. Ведь карт почти не было. И берег совершенно ими не изучен.
– Подойдём к Аресибо, – настаивал Мак-Ивен, – посмотрим, что можно там предпринять. У меня есть особый план отхватить приличный куш. И в этом главную скрипку должен сыграть Барт.
Солт подозрительно глянул на товарища, от вопросов всё же отказался, понимая, что у капитана выведать ничего не удастся, пока он сам не сочтёт нужным поделиться своими планами. Он начинал завидовать Барту за его близость к капитану. И это не могло ускользнуть от внимания Мак-Ивена.
– Этот Барт что-то задумал с капитаном, – жаловался Солтер своему приятелю Тому Хьюзу. – Хотелось бы мне узнать, что у них на уме?
– Лучше бы тебе не встревать между ними, Билл. Они, я думаю, люди уж сильно мудрёные для таких, как ты.
– Как сказать, Том. Этот Барт слишком скользкий тип. Мне сдаётся, что он испанец или португалец. Слышал ещё в Плимуте, как он бегло говорил с одним португальским штурманом. Подозрителен он мне.
– Чёрт с ним, Билл! Лишь бы польза для дела была!
Билл показал своим видом, что не согласен с приятелем.
Барт тем временем тщательно изучал береговую линию севера острова и нервничал, подмечая сильно устаревшие данные этой карты.
– Бен, тебе не кажется, что наш Солт чрезмерно вникает в дела?
– Это естественно, Барт. Пусть себе. Мы же не намерены с ним делиться нашими планами. Это не входит в наши намеренья. Пусть будет простым исполнителем. В этом от него больше толку.
– Между прочим, Бен, у меня тут мелькнула мысль одна, изучая карту.
– Если дельная, то выкладывай, – без энтузиазма ответил капитан.
– Пока мы будем тут в Аресибо вести наши дела, отряд в двадцать человек легко сможет преодолеть двадцать миль до одного городка в глубине острова. Уж там никто нас не ждёт.
– Надеешься получить дополнительный куш, Барт? – уже заинтересованно спросил капитан.
– А чем чёрт не шутит, Бен. Кто сможет подумать на нас, стоящих в бухте?
– Надо на месте прикинуть всё. Но мысль дельная, Барт. Поговорим после.
В Аресибо пришли под вечер. Городок оказался в приятной бухте в окружении отличного леса, поднимающегося вверх по склону пологой горной цепи. Дома утопали в густой зелени пальм и сейб.
– Утром посетим коррехидора, поговорим, прощупаем почву, – проговорил помощник Барт. – Мне необходимо подготовиться. Хотя в этих захолустьях вряд ли можно рассчитывать на умного чиновника.
– Уж тут я тебе помочь ничем не смогу, Барт. Старайся.
Матросы были удивлены отказом съехать на берег. Роптали, искоса поглядывали на офицеров. А те спокойно осматривали берег, городок и ближайшие горные цепи, покрытые тёмной тропической растительностью.
– Я так надеялся посмотреть, что это за остров! – сожалел Ивась. – Глянуть, как тут испанцы живут. Можно ли тут устроиться.
– Ты что, задумал обосноваться здесь, хлопец? – удивился Демид.
– Вот и хотел бы поглядеть, чего можно ожидать от этих мест, – отозвался юноша. – Будет ли возможность вернуться, а тут тоже люди живут. Да и куда мне возвращаться? Под польские батоги?
– Да с деньгами везде можно устроиться, — не отставал Демид.
– А у нас деньги? Ты их ещё добудь. Были они у нас, да сплыли. Об деньгах лучше не вспоминать. Появятся, тогда и думай!
– Глядите, как заговорил, хлопец! Ему, видите ли, посмотреть охота! Тут просто по земле тоскую, а он смотреть!
– Что ты накинулся, Демид? – это встрял Омелько. – Пусть себе делает по своему разумению. Это ж только слова.
– Всё спорите? – подошёл с улыбкой Том. – Чего не поделили?
Ивась обрадовался приятелю. Поведал причину спора.
– Погодите со спорами, парни, – ответил Том. – Есть предположение, что в скором времени у нас зазвенит в кармане.
– Хм! Пока что одна пустота. – Ивась пренебрежительно скривился.
– Капитан что-то толковое задумал. Вишь, на берег не отпускает. А Джефа постоянно гоняют к капитану.
– С чего бы это? – вскинулся Ивась.
– Он прилично знает испанский, Джон. Значит, готовят его на берег. Правда и капитан говорит по-ихнему, но хуже Джозефа.
– Я думал, мы сразу атакуем город, – высказался Омелько.
– Значит, планами это не предусмотрено, мой друг Ом, – усмехнулся Том.
На следующий день капитан с помощником Бартом и Джозефом, нарядившись во всё лучшее, сели в ялик и погребли к берегу.
Солт, оставшись за старшего, отбивался от наседавших матросов с требованием берега.
– Мы подписывали соглашение? Подписывали! Там ясно указано, что берега нас лишать нельзя! – Это кипятился высокий матрос с длинными грязными волосами пепельного цвета и кудлатой бородой.
– Значит, у капитана есть особый план. Видите, он взял с собой Джозефа. Обязательно вернётся и обрадует нас предстоящим дележом.
– Город-то брать на шпагу не собираемся! Что делить будем?
– Те мне не ведомо пока, ребята. Кстати, мне приказано не допускать на палубе скопления людей. Укройтесь куда-нибудь от глаз горожан.
– До города с милю будет, Солт! Чего опасаться?
– По бухте глазеют не только горожане, – отнекивался Солт. – Лодки вокруг шныряют. И потише говорите, особенно, если приблизится лодка. Это приказ, и его нарушители будут строго наказаны! Расходитесь! Больше десяти-пятнадцати человек на палубе не должно быть. Выполняйте! Крэбб, дай всем работу. Паруса шить, концы вить. Да мало ли чего можно найти на борту.
Матросы, грязно ругаясь и ворча, нехотя разошлись. Некоторые растянули у фальшборта паруса, улеглись на них и дремали, вяло переговариваясь о пустяках и наболевшем.
Капитан в это время вместе с Бартом с осторожностью вёл разговоры с коррехидором, судьёй и членом городского совета из самых уважаемых.
Собственно вёл переговоры Барт, выполняя роль капитана. Мак-Ивен был приложением, выдавая себя за португальца и помощника.
Лишь в конце беседы Барт намекнул довольно прозрачно:
– Собственно, сеньор де Морено, у нас к вам серьёзное предложение. Но с этим можно повременить.
– Дон Бартоломео имеет что-то важное? – просто из вежливости спросил коррехидор, посмотрел на своих помощников, ища поддержки.
– Более чем важное, сеньор коррехидор. Это может затронуть и ваш благословенный городок. Но больше столицу, Сан-Хуан.
– Мы заинтригованы, господа. Не могли бы вы выражаться яснее?
– Пока это не входит в наши намеренья, сеньор, – неторопливо отвечал Барт, поглядывал на капитана вопросительно, а тот кивал незначительно головой.
– Однако вы заявили о важности вашего сообщения, сеньор.
– Время терпит, сеньор, – коротко и уклончиво отозвался Барт. – Мы хотели бы заручиться вашим содействием и быть нашим посредником в этом очень важном для нас деле.
Коррехидор переглянулся со своими помощниками. Он был обескуражен, заинтригован, но всё же слегка напуган. Он прекрасно понимал, что пиратство набирает мощи, а их городок совершенно беззащитен перед их нападением.
