Винни―пух
Пятачок
Тигра
Кролик
Ослик Иа
Улыбнулась и покосилась на банку мороженого. Сейчас точно Винни―пух.
Ответила ещё на два вопроса и не без нетерпения полезла в результаты.
Итак, я оказалась… «чувствительная и ранимая!».
Картинка Бриджит Джонс на обороте о многом сказала.
Я усмехнулась, быстро пробежавшись глазами по тексту и вынесла для себя, что я:
a) порядочная;
b) способная сопереживать;
c) порой тяжело начинаю общение с другими людьми, потому что ставлю защитный барьер для всего нового и, как мне кажется, опасного;
d) постоянно прокручиваю в голове все события, поступки, реакции;
e) без конца возвращаюсь к сделанным ошибкам.
Совет: не зацикливайся на переживаниях и попытаться жить настоящим.
— Хэй, что делаешь?
Я оторвалась от журнала и подняла на Тейлор глаза.
— А, вижу, убиваешь банку с мороженым. ― она взглянула на визитку, затем опять на меня и кивнула. ― Проветриться не хочешь? Я собиралась съездить в книжный магазинчик, заодно думала заскочить к Аарону. Ты ведь так и не отдала ему свой подарок?
Подарок. Точно. Я совсем про него забыла.
— Не отдала. ― взглянула на убитую на половину банку, визитку с именем Боба, а затем спрыгнула со стула. ― Да, мне очень нужно проветриться.
— Отлично! Жду тебя у машины!
Я собралась за десять минут.
Взяла подарок Аарона, свой мобильник со стола, куртку и выскочила на улицу.
Погода была на удивление теплой, так что я решила, что кину её в машине.
Хлопнула глазами, заметив ярко красный ретро―автомобиль, возле которого почти прыгала счастливая Тейлор. Я понятия не имела, что это была за марка, ведь совершенно в них не разбиралась, заметила лишь надпись на переднем крыле: «Beaumont».
— Чья она?
— Моя. ― улыбнулась Тейлор, а затем тряхнула головой. ― Точнее, отцовская. Долго прозябала в гараже, но это ведь кощунство. Такая классная тачка не должна стоять необъезженная, согласись.
— Да… а Мак не будет против?
— Ну что ты заладила, ― закатила глаза она, ― садись давай.
— Ну―у… ладно.
Не сказать, что чувствовала себя в полной безопасности и, если бы могла, пристегнула бы не один ремень, а все двадцать. Ехать в машине с Маком ― одно. А вот с Тейлор ― совсем другое. Зная её взрывной характер и совершенно не зная, как она водит, считала, что мои страхи обоснованы.
Успокаивало лишь то, что как―то ведь ей выдали права, да?
— Готова?
— Э―эм…
Тейлор улыбнулась шире, включила музыку, тоже в стиле ретро, а затем газанула. Я вжалась в сидение и едва сдержалась, чтобы не зажмуриться.
— Да расслабься ты, ― рассмеялась она, ― я отлично вожу.
И это ― к моему облегчению ― оказалось правдой.
Ну либо мне просто повезло.
В любом случае ― до книжного мы добрались живыми.
— Аарон ответил, что подойдет, как только закончит с делами, ― прочитала Тейлор, убирая в карман телефон.
— Я думала, мы зайдем к нему сами.
— Я предложила. Но он написал, что ему всё равно нужно в город. ― она подняла голову и указала на красивую деревянную вывеску. ― Нам сюда.
Пока Тейлор искала нужные ей книги, я бесцельно бродила между рядами, ловя себя на забавной мысли, что, похоже, делаю это впервые. Я относилась к чтению нейтрально. И не любила, и не ненавидела. Читала, если это было необходимо, но всё свободное время всегда отдавала искусству.
Я прошла два ряда, разглядывая надписи лишь мельком. Но внезапно моё внимание привлекла темная книга в твердом переплете, и, остановившись, я взяла её с полки.
Лейла Аттар ― Бумажный лебедь.
На обложке ― темной, мрачной ― была изображена девушка в белом платье, сжимающая в руках небольшого бумажного лебедя. Её тело будто погрузили в стеклянный ящик с водой, и эта вода всё прибывала и прибывала, грозясь заполнить его до конца.
Я перевернула книгу и прочитала:
«Психологи утверждают, что формирование привычки занимает 21 день. Они лгут. 21 день она не ощущала НИ-ЧЕ-ГО. Пусть и оказалась в новом, невыносимом положении. Но на 22-й день она отдала бы все на свете, чтобы забыться. И привыкнуть к этому было невозможно. Потому что на 22-й день она поняла, что ее единственное спасение — смерть одного из двух мужчин, которых она больше всего на свете любит…».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Привет.
Я вздрогнула и, повернувшись, увидела возвышающегося надо мной Аарона.
— Привет, ― моргнула, в который раз отмечая, какие необычные у него были глаза.
— Нравится эротика?
— Что? ― не поняла я.
Аарон улыбнулся и кивнул на книгу у меня в руках.
— О. Н―нет. Не нравится. Я… ― почувствовав смущение, поставила том обратно на полку, ― …просто гуляла и смотрела всё подряд. С чего ты взял, что это эротика?
— «Роман о сумрачной стороне любви», ― процитировал он, ― брось, что ещё это может быть? Очередная романтическая ерунда и том, как красавица с добрым сердцем спасает чудовище от тьмы.
— Не веришь в любовь?
— Не верю в чудесное исцеление. Монстр никогда не станет принцем. Даже, если его спасительница будет очень сильно этого хотеть.
Аарон серьезно посмотрел на меня, и я задумалась, о каком именно монстре мы сейчас говорим и так ли уж он был метафоричен?
— Эй, ― Тейлор окликнула нас, а затем подошла ближе, ― я закончила, может, пойдем, в кафе посидим? Если честно, я жутко голодная.
— Да, ― кивнула подруге, ― я бы тоже что―нибудь съела.
— Тогда я угощаю.
Аарон отвел нас в миленький ресторанчик за углом, мы с Тейлор решили, что ни в чем не будем себе отказывать. Когда есть уже было невмоготу, а от смеха болел живот, я вспомнила, что так и не отдала Аарону свой подарок.
— Надеюсь, тебе понравится.
Он улыбнулся, а затем начал с любопытством развязывать бантик. Один, второй, третий… может быть, я чуток переборщила с упаковкой?
— Серебряная подвеска? ― услышала я, и всё внутри меня опустилось. ― Это что, регбийный мячик? ― я уловила улыбку Аарона и заставила себя сказать:
— Э―эм… он с гравировкой.
Аарон перевернул мячик и прочитал:
— «Аарону Вудби. Лучшему хукеру Бобров».
— Тейлор говорила, ты носишь.
— Да, ― с не менее широкой улыбкой чем раньше, Аарон отодвинул край футболки и продемонстрировал две цепочки на своей груди. Затем молча перекинул через голову подаренную мной.
— Если тебе не нравится…
— С ума сошла? Это лучшее, что мне когда―либо дарили.
— Эй, ― возмутилась Тейлор, и, повернувшись к ней, мы одновременно рассмеялись.
Когда вышли из ресторана было уже около четырех. Я приготовилась попрощаться с Аароном, но Тейлор внезапно эти планы изменила.
— У Молли очередной кризис. Просит приехать. ― она устала выдохнула, а затем оторвала взгляд от экрана мобильного. ― Черт. Давай я завезу тебя, а затем поеду. Потому что, зная Молли, её самобичевание затянется до самого вечера.
Я собиралась сказать, что Тейлор может ехать, потому что я без проблем доберусь на такси, но Аарон меня опередил.
— Не переживай, я подвезу Никки.
— Точно? ― уточнила она. ― Тебе не сложно?
— Нет, Тейлор, мне не сложно, ― улыбнулся он, ― ты можешь ехать к Молли.
— Супер! ― она облегченно выдохнула, а затем обняла меня и сказала. ― До вечера.
— До вечера.
Тейлор села в свою ярко―красную ретро малышку, посигналила нам, как в самых лучших старинных фильмах и, когда мы помахали, скрылась за поворотом.
— Хочешь, можем съесть по мороженому? ― внезапно предложил Аарон, и, вспомнив свою утреннюю вакханалию, я скривилась. ― Что? Ты разлюбила мороженое?
— Съешь пол килограмма за раз, и ты разлюбишь.
— Понял, ― рассмеялся он, ― тогда как насчет прогулки? Скажем, по океанариуму?
Я улыбнулась, понимая, что не хочу отказываться.
В любом случае, планов на сегодня у меня не было, рисовать я планировала только ночью, а звонить Бобу всё ещё не хотела, так что… океанариум казался отличной идеей.
