Время неторопливо потекло в зимнем Городе, выбив меня из привычного состояния. На службе я был постоянно при деле, в походе так вообще стресс на стрессе. А тут слегка потерялся, не зная чем себя занять. Семья и Оленька это, конечно, прекрасно, но пришлось подстегивать свой организм физическими упражнениями, которые я бессовестно пропускал, когда все силы забирала любви обильная женушка. Я усиленно разрабатывал ее мини фабрику и добился в этом некоторых успехов.
Для успокоения совести, завел себе альбом и зарисовывал технические механизмы из двадцать первого века. Буду русским Микеланджело! Для начала нарисовал наган, который более понятен и легок в изготовлении. Естественно, я не разбирался в спусковом механизме, но остальное более-менее понятно и можно изготовить в современных условиях. Думаю про патроны можно даже не беспокоиться. Как только мы предъявим свои снаряды к новым пушкам, то ушлые люди сразу подумают о своих допотопных ружьях. Если у нас будут свободные мощности, попробуем сделать, но что-то я сильно сомневаюсь. А вот пистолет для себя я сделаю обязательно! Дальше я тупо зарисовывал всякие открывалки, терки, закаточные машинки и крышки для банок. Записал рецепт возможного выращивания пенициллиновых грибков на хлебных корках. Вершиной моего творения стали канцелярские скрепка и кнопка, которые навели на мысль о перьевой ручке с возможностью заправки чернилами. Вот это уже можно взять в работу и попробовать сделать своими руками. Нужно только подобрать подходящий природный губчатый материал и дело в шляпе!
Наступило рождество, и мы всем совершеннолетним семейством отправились на бал. Он проходил во дворце Куракиных и собрал в своих залах всю знать нашего Города. Пышные платья, прически, блеск драгоценностей и помпезность мундиров. Красиво! Черт, побери! Моя Оленька удачно спрятала свой животик под пышным платьем и была вне конкуренции, светясь изнутри женской красотой беременной мадонны. Я оделся в гражданское платье и тоже привлекал внимание, но уже особей противоположного пола. Скажу без скромности, наша пара затмила всех на этом сборище помпезности и роскоши. Я не стал афишировать свои ордена, а Оленька надела только маленькие брильянтовые сережки и скромное колье, которые терялись на фоне ее изумрудных глаз и приоткрытой великолепной груди. Сначала танцевал исключительно с женой, но затем Маман сделала нам внушение и мы вынуждены были дать шанс всем страждущим прикоснуться к прекрасному. Ха-ха! Ближе к завершению, Оленька притомилась и присела отдохнуть, а мне пришлось работать за двоих. Я периодически наблюдал за любимой, кружась с очередной партнершей. Поэтому вовремя заметил, какого то хлыща, грубо схватившего мою Оленьку за руку. В глазах помутнело, и я не заметил, как очутился возле разгневанной супруги и с ходу отправляю рослого ухажера на пол хорошим хуком справа. Подхватываю супругу под руку и веду на выход.
Дома меня одновременно хвалили, ругали и жалели, стеная и причитая.
- Вася! Тебя могут убить! Я не переживу! Как ты ему врезал! Так ему и надо! Что же теперь делать?! – и дальше. – Утешай меня, здесь погладь, там погладь, а вот туда не надо, а то девочке стыдно будет!
В итоге мы все-таки уснули, но для этого пришлось постараться, успокаивая изрядно нервничающую супругу.
Глава 21
Утром состоялся разговор с тестем о предстоящей дуэли.
- Петр Казанцев. Прощелыга и мот. Охмуряет богатых вдовушек и пускает по ветру. Имел несколько дуэлей, три на шпагах две на пистолетах. Во всех победил. Но фехтование его далеко от идеала. Просто соперники были никудышные, так что, не пуганный еще. Общество на твоей стороне, если убьешь его, никто слова не скажет. Оружие выбирать тебе, поэтому советую шпаги. Пуля она дурная, не всегда благоволит правому.
- Спасибо, батя! Просветил. Поступим по твоему. Я за Оленьку намотаю его кишки на клинок.
- Вот и правильно! Так и сделай!
Вскоре, заявились секунданты, которые огласили вызов. Я его принял и мы договорились, что пришлю своего представителя и они обговорят время, место и оружие предстоящей дуэли. Весь оставшийся день прошел во всеобщем напряжении. Жена ходила за мной по пятам и смотрела глазами раненной оленихи. Вечером перед сном я попытался ее успокоить, гладя по выступающему животу и общаясь с нашим ребеночком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Тук, тук! Кто в домике живет?!
- Ну, зачем?! Зачем ты его ударил?! Можно было все решить мирным путем!
- Наша мама красивая, но нервная... Ой! Он шевельнулся!
- Рано еще!
- Да, нет! Смотри! Глажу... вот! Видишь! Ну, ка! Кто это там?!
- Эй! Куда полез?! Домик закрыт! Иди сюда! Сейчас я тебя утешу...
Снежная поляна, тихая погода. Я, как Пушкин, жду дуэли в компании с тестем и своим секундантом отставным военным давним другом бати. Мой противник еще не приехал, и я дышу морозным воздухом, в пол уха слушая советы бывалого военного. Мои шансы я оценивал, как высокие, проведя многие часы в тренировках в училище и в полку, развлекаясь с сослуживцами. Плюс моя сила и реакция. И уже крайний вариант, это размен смертельными ударами с надеждой на свою способность к излечению.
Вот и противник! Этот позер скинул верхнюю одежду, оставшись в белоснежной рубашке. Да, фактура, надо признать, у него неплохая. Если бы не гнилое нутро, можно было бы и пожалеть.
Под скрип снега сошлись по команде секундантов. Я не стал форсировать события, дав противнику проявить себя. Тот не долго думая пошел в атаку, работая шпагой, как заведенный. Я легко выдержал его незамысловатые действия и, улучив момент, проткнул ему сердце, чтобы уже наверняка.
Красиво лежит! Подумал, глядя на живописно раскинутое тело и алые гроздья капель на снегу, разлетевшиеся от раны.
- Будем считать, что я удовлетворен! – сказал подбежавшим секундантам, и наша сторона покинула место дуэли.
- Все же пожалел! – тесть с другом раскурили в экипаже трубки.
- Уж больно красив, чертяка! - перед глазами появилось породистое лицо на снегу, сраженного мною любителя богатых дамочек.
- Это, да! Природа слишком размахнулась при его создании, потом спохватилась и сэкономила на душе. Теперь ты ее поправил и мир стал чище.
- Да ты философ, батенька! – Хлопнул друга по плечу мой секундант и засмеялся раскатистым смехом.
Запоздалый адреналин все же догнал меня и пришлось принять на троих предусмотрительно прихваченного с собой коньяку. Моя любимая повисла на мне в дверях и, несмотря на коньячный, запах впилась своими припухшими губками как пиявка.
- А вишневая, повкусней будет! – огласила она под всеобщий смех, разрядив обстановку. Вечером награда нашла своего героя и, несмотря на положение, Оленька пустилась во все тяжкие, выгоняя из своего сознания страшные картины напридуманные за время дуэли.
Наступил долгожданный момент. Январь 1808 года.
- Ба-бах! Орудие подпрыгнуло на сошках и ствол медленно пополз на место.
- Ура! - подкинули шапки заводские и к ним примкнувшие. Мы оглядели ствол и побежали икать болванку. С трудом нашли на краю поля маленькую дыру в земле и выкопали из мерзлой земли продолговатый снаряд.
- Хорошо снег сдуло, иначе не нашли бы ни за что, - я прикинул расстояние на которое пролетела с прямой наводкой болванка. Километра полтора, два. Уже в два раза дальше существующих орудий.
- Дак, нам и не надо! Мы же пушку испытываем. Снаряды будем настраивать летом. Сделаем к весне еще четыре, испытаем, пристреляем и к императору! – тесть мечтательно зажмурился и стал считать грядущие милости.
Постреляли еще и, убедившись в исправной работе орудия, поехали праздновать, наказав выкатить заводским бочку вина. С нами были ведущие инженеры и мастера. Гулянка продлилась почти всю ночь, и домой я прибыл в бессознательном состоянии. Моя любимая не оставила меня в одиночестве, а заботливо, с помощью матушки раздела до исподнего и уложила рядом со своим животом, который я и ощутил, открыв утром глаза. Погладил нашу малышку и пошел принимать туалет, обещая себе больше так не пить.
