Глава 10
Полумна и Невилл тайно встречались с июля месяца 1998 года. Понятно, что все их планы были разрушены точно так же, как и мои, но они и не подумали сдаваться, при первой же возможности вступив в организацию Большого Противостояния Света. Корнер и Невилл стали его идейными вдохновителями, молодой, но опытной силой. Майкл первым из всего движения убил кого-то довольно значимого из свиты Волдеморта и нагло подкинул его труп к самому входу в Министерство, заявив тем самым о своей позиции, то есть, открытом противостоянии. Еще на седьмом курсе, спасая первокурсников от Кэрроу, парень доказал всем сомневающимся, что не робкого десятка. С тех самых пор с него навсегда слетел внешний лоск, бахвальство и легкомысленность, обнажив главную его черту, без которой всякая война будет проиграна, если только она настоящая — беспощадность. Не только к врагам, не только на поле битвы, и не только в случае необходимости. Многих этим он и разочарует, показав собственным примером, что разница между нашими противоборствующими сторонами ничтожна, да и та сводится к конечной цели борьбы. Но путь к ней будто бурный кровавый поток, смывающий на своем пути всю любовь, и эту разницу делает почти призрачной…
Вот кого я ненавижу до дрожи в коленях, вот чье имя я до недавних пор выкрикивала по ночам, вот чьей смерти я и сейчас жду, как избавления от собственных демонов, вот из-за кого я узнала, что значит сойти с ума. Да, это вовсе не Волдеморт, это Майкл. А вы что подумали? Что я тут рассказываю как трудно находиться по «другую» сторону? Нет же, нет! Я говорю вам, как легко стать той самой другой стороной, но как трудно бороться с теми, кто был когда-то дороже собственной жизни, с теми, кого любила! Как ненормально жить в согласии с теми, кого презирала, а верой и правдой служить тому, кого боялась! Я обязана рассказать.
Долгопупс в стороне от происходящего не остался. Профессор сказал, что у Корнера, как и у него, тоже были личные мотивы, правда, объяснять ничего не стал. Главную свою ошибку Невилл и Полумна совершили, предположив, что смогут совмещать любовь и войну и подав официальное заявление на брак. Помните, я говорила о слабых местах, которые маги сами преподносили министерским чиновникам на блюдечке с голубой каемочкой? Ребята попались в эту ловушку. Никто не стал уничтожать Долгопупса, им даже дали разрешение, но на следующий день после скромной свадьбы отцу Полумны пришло приглашение от мистера Драко Малфоя посетить его кабинет.
Что Ксенофилиус Лавгуд мог ожидать от этой встречи? Пожилой человек не верил, что Малфоям вдруг понадобилась его весьма специфичная газета и, к сожалению, оказался прав. Мастерски настроенная машина власти Волдеморта хотела устранить зарождающуюся угрозу в лице всех участников БПС, поэтому шпионы моего супруга уже давно следили за Долгопупсом, а после свадьбы и вовсе пришли к однозначным и верным выводам. Мистеру Лагвуду сделали отнюдь не заманчивое предложение — или Полумна раскрывает личности своих соратников и продолжительное время шпионит в пользу Лорда, или умирает она, он, её отец и Невилл, её муж.
Дочь поддалась на отцовские уговоры. А как же иначе, при таких-то условиях? Но в самый последний момент девушка сама решила свою судьбу и сожгла собственноручно составленный список с именами прямо перед носом доверенного лица Риддла! Узнаю Полумну. Она не смогла, не было у неё сил для измены! На помощь, защиту, верность — были, а для плохого — нет. Никогда. Её убили почти сразу, спустя одну страшную минуту безнадежной борьбы, наверняка у связного были четкие инструкции, как сказал Северус. Девушка пыталась защищаться всеми способами, но противник был ловким и сильным. Последней отчаянной попыткой сохранить себе жизнь стал вызванный ею же адский огонь, но вышел он слабым и даже более непослушным, чем должен был быть. Не помогла и незарегистрированная палочка, которыми снабжались все члены БПС.
Ни убежать, ни выжить, ни спасти отца и мужа. Я на секунду представила её страдание и почувствовала, как чья-то невидимая рука сжала мое сердце. Уж не Лагвуд ли пыталась дать мне знать, что такое настоящее мучение? На будущее? Ведь последнее, что видел в своей жизни этот нежный человечек — глаза своего убийцы и съедающие её белую кожу языки пламени. Даже если бы она раз сто прожила отпущенное ей время, все равно не накопила бы в себе столько дурного, чтобы заслужить настолько кошмарную боль.
Похороны, как и свадьба, были скромные, но к тому же еще и малочисленные. Друзьям приходить было опасно, Ксенофилиус бесследно исчез, передав права на никому не нужную «Придиру» Малфоям, Невилл пустился в бега. Не побоялась прийти Минерва Макгонагалл, Молли Уизли, Оливер Вуд, сестры Патил и еще несколько человек. Первым на прощальную церемонию прибыл профессор, и именно он простоял до самого её конца, наблюдая за нервными и тревожными людьми, быстро аппарирующими восвояси сразу же после неприлично короткого прощания. Я думаю, часть тяжести надгробного камня Полумны он взял на себя.
Все вокруг знали о её смерти, но Люциус почему-то строго-настрого запретил говорить что-либо мне. Кто ж его ослушается? Кто рискнет? Желающих не нашлось.
— Я не смог донести до вас это известие, мне очень жаль.
— Мне тоже, профессор, мне тоже…
Я лежала и разглядывала свои руки. То поднимала их к свету, наслаждаясь красотой солнечных лучей на своей коже, то опускала их на кровать, пытаясь спрятать подальше. У Полумны были очень красивые руки…
— На сегодня достаточно информации. К тому же, я уверен, в данный момент она и так была лишней.
— Точно, абсолютно лишней… — два черных глаза быстро скользнули по мне и отвернулись, а их обладатель еле заметно кивнул. — Гарри и Рон передали мне записку, в ней говорилось, что мне необходимо поговорить с вами, это все, что я должна была узнать?
— Нет, не все, — Северус подошел к окну, отвернулся от меня и, сцепив руки за спиной, монотонной скороговоркой выдал: — Вы можете разорвать и свадьбу, и помолвку сняв кольцо сейчас же. Не знаю, как вы после этого выживете и что это даст, но вы можете.
Ну и где гром небес, способный вправить мне мозги? Где Белла со своим Круциатусом? Где вездесущий Волдеморт, который был мне нужен в ту минуту для той же цели, что и гром небес? Где хоть что-нибудь, способное отвлечь меня от собственной глупости без границ и края? Но тогда в меня просто с разбегу ворвалось пафосное и, чего греха таить, неумное желание прекратить всё и броситься к друзьям на помощь, спасать всех и вся. И не задумалась я ни на секунду, примут ли они такой мой порыв как должное, или же нет? Да и это «всё», как оказалось — собственная жизнь…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
