Хорошо ответил, понял это по тому, как озадаченно переглянулись несколько самых пожилых товарищей в масках на первом ряду. Морщинки у них на лбу образовались, значит, похоже, сумел донести до них значимость этого вопроса…
— А как нам развивать качество гражданских технологий без западной конкуренции? — вопрос был задан с третьего ряда.
— Вижу три основных пути. Первый — использование в мирных целях современных отечественных военных технологий. У нас очень хорошая военная техника, прекрасное оружие. Нужно создать специальный орган, который будет следить за тем, чтобы новые технологии, применимые в гражданском секторе, обязательно там внедрялись, улучшая качество советских товаров. Сейчас, к сожалению, работа эта почти не ведется. Очень многое из того, что передается, попросту не внедряется. Второе — нужно приглашать к нам работать иностранные компании с передовыми технологиями, что нам интересны. Разрешать продавать часть товаров на нашем рынке, а самим присматриваться, как у них там все организовано. Третье — полностью ваш профиль, нужно воровать новые технологии за рубежом. Не буду вас учить, вы в этом наверняка лучше меня разбираетесь.
Пришлось прерваться ненадолго, зал зашумел одобрительно.
— Хотя все же некоторые предложения внесу, как это можно делать более эффективно, — сказал я, и снова ненадолго пришлось прерваться, потому что зал снова зашумел. Даже под масками было видно, что некоторые улыбаются из-за нахальства студента. Ну ничего, немного стендапа не помешает…
— Нужно иметь на территории западных стран своих людей под прикрытием, которые будут покупать акции иностранных компаний на деньги СССР, продавать по мере их роста, а на заработанные деньги создавать там свои предприятия, переманивать к себе ведущие умы среди инженеров и учёных. Развивать технологии там, пользуясь обстановкой с жесткой конкуренцией, и внедрять, передавая их на родину, спокойно в СССР.
— А почему же вы решили, что купленные акции обязательно вырастут в цене? Даже капиталисты часто разоряются на акциях… А наши советские люди — не очень разбираются в капитализме… — прервал меня вопросом самый пожилой участник нашего мероприятия, сидевший на первом ряду.
— В капитализме нет ничего особенного, — пожал я плечами, — я даже могу это доказать. Если вам интересно, могу составить список акций западных компаний, которые в несколько раз вырастут в цене за ближайшие два года. Сразу и убедитесь, что и советский гражданин не лыком шит.
Пожилой посмотрел на меня так задумчиво, что я понял — это мое предложение обязательно будет иметь продолжение…
— Ну и еще один момент по важности современных гражданских технологий — без них мы не сможем резко нарастить экспорт высокотехнологичных товаров, сделанных в СССР, на зарубежные рынки. Я уже говорил, что нефть и газ продавать за рубеж можно, но гораздо важнее для экономики иметь спрос за рубежом на промышленные товары…
Еще вопросов семь, и на этом мы закруглились.
— Чувствую я, доклад твой придется дополнить, — задумчиво сказал капитан, провожая меня.
— Мне что-то надо делать по этому поводу? — напрягся я.
— Нет, ты ответил на вопросы, и эти ответы мы сами в нужные места доклада и вставим, — махнул рукой капитан.
И я понял, что мои доклады теперь важны не только для внутреннего круга собравшихся в зале сотрудников. Куда-то еще передавать будут повыше. Авось и удастся что изменить в Союзе к лучшему…
Оставил также Румянцеву свой выездной график по Паланге, чтобы он мог его соотносить со своими планами. И планы на три недели, что буду по Подмосковью по линии «Знания» разъезжать. То, что буду часто в отъезде, никак капитана не взволновало, напротив, он даже сказал, если будут проблемы с билетами, к нему обращаться. Напомнил ему про кремлевские корочки, и он махнул рукой, мол, ну да, к чему мне комитетская помощь при них. А корочки и в самом деле чудодейственные — все билеты на запланированные даты я без проблем в специальном окошке на днях купил.
Выйдя из здания на Лубянке, порадовался хорошей погоде и куче свободного времени. До конца дня я был совершенно свободен и решил съездить на Камвольную фабрику. На месте посмотреть, как у них там дела движутся. И Воздвиженскому, и Сатчану поручился за стройотряд, надо держать руку на пульсе. Да и что там у них с Женькой творится сегодня, тоже интересно…
В списках стройотрядовцев меня закономерно не оказалось и доблестная вахтёрша меня не пустила. Воздвиженскому я не дозвонился, видимо, на объекте работает, в кабинете не сидит. Набрал с местного телефона тут же в проходной председателя местного профкома. Валентина Петровна очень быстро появилась и провела меня на территорию.
Поблагодарил её и дальше пошёл сам. Воздвиженский, действительно, очень активно руководил отрядом, контролировал каждый шаг работников и весь процесс в целом.
— Вы, прямо, как дирижёр, — восхищённо сказал я, подходя к нему после того, как немного понаблюдал за его работой издалека. — Как вам наша молодёжь?
— Нормальная молодёжь, — протянул он мне руку с довольным видом. — Смотри, уже как продвинулись. А я ж не знал с какой стороны подступиться к этому делу.
— Ребята на другой объект потом собираются, — сказал я. — А здесь продолжение будет? У вас проект нового корпуса-то готов?
— Всё готово. Твой Сандалов говорил про молокозавод. Пусть они там, пока, работают. А я тут разметку сделаю, цемент завезу, арматуру, песок, щебень.
— Сколько вам времени на это нужно?
— Недели две на всё про всё, если задержек с подвозом материалов не будет.
— Я просил райком вашу стройку на контроль взять насчёт снабжения. Звонили от них?
— Да, да. Но сейчас самый строительный сезон, тут и райком может не спасти, — с досадой сказал он.
— Ну, будем надеяться на лучшее, — сказал я и оглядел стройплощадку. Точнее, демонтажную площадку. На обоих сараях уже не было кровли и сами они стали значительно ниже, кое-где уже до оконных и дверных проёмов парни добрались.
— Всем привет! — заорал я, подходя ближе и услышал множество приветствий в ответ. Ничего, настроение у ребят боевое.
— О, здорово! — тут же спрыгнул откуда-то Лёха Сандалов. — Ты откуда?
— Узнать пришёл, как у вас тут обстановка, — ответил я.
К нам подошёл Булатов, потом подтянулся Ираклий.
— Где Брагина-то девчонка? — спросил я. — Что-то я её не вижу.
— Белоручка? — легкомысленно рассмеялся Ираклий. — С той стороны на самой дальней стене.
— Почему белоручка? — удивился я.
— Пришла сегодня в белых перчатках, а пока на них брезентовые надевала, уже и прозвище получить успела, — объяснил Булатов. — Представляешь?
— Но работает? — уточнил я.
— Работает, куда она денется? — пожал плечами Лёха. — Мы их с Костей специально сегодня на отдельную стену кинули, чтобы остальных не тормозили. Ну и настроение чтобы его невеста всем не портила.
— Пойду, гляну, — сказал я.
Куда она денется? Наивные вы люди, не знаете ещё, с кем дело имеете. Девочка эта, похоже, как пуля со смещенным центром тяжести. Сама не знает, что будет делать на следующий день. И никто не угадает…
Зайдя за оба сарая, увидел на деревянных лесах Женьку и Костю. Они сбивали кирпичи верхнего ряда, идя навстречу друг другу. Отколотые кирпичи клали рядом на кладку, Костенко складывала их на леса, а Романович брала их оттуда и складывала в стопку.
— Привет, труженики! — крикнул я им, только увидев. — Как работа движется?
— Пашка! — обрадовано закричала Костенко. — Помогать пришёл?
— Вдохновлять! — отмазался я, подходя ближе. — Работать, смотрю, у вас самих прекрасно получается.
— Привет, — протянул мне сверху руку Костян.
Как дела? — глазами спросил я его.
Никак, — также молча, одними глазами, ответил он.
Женька была в огромных брезентовых рукавицах. Остервенело молотила молотком по зубилу, поджав губы, в мою сторону, даже, не посмотрела. Словно и нет тут меня. Вот, чудная девка. Попала ей какая-то вожжа под хвост…
