Что удалось выяснить о Европе. Все европейские земли, находящиеся за границей России, долгое время входили в состав Священной Римской Империи. Когда и как долго существовала эта империя — неизвестно, удалось выяснить только, что при рождении рассказчиков уже существовал Европейский Союз Королевств, не имеющий общего императора, но и не пожелавший распадаться на отдельные государства, подобно неким пятнадцати «братским» республикам из Денисовой реальности. Избавившись от имперской зависимости, Союз сохранил ее амбиции и стремления. Многие европейские государства и ранее пытались завоевывать российские земли, а будучи в крепком союзе, многократно умножившем их военную мощь, они просто сгорали от нетерпения скорее осуществить многовековую мечту.
Что касается Турции. Османская империя, в прошлом неоднократно битая Русской армией, казалось бы, завязала со своими претензиями на южные российские земли и теперь пыталась распространять влияние на Восток. Поэтому нападение с юга стало полной неожиданностью. Особо непонятно было, как за такой короткий срок турки смогли продвинуться так далеко? Даже если предположить, что они постоянно шли маршевым шагом, не встречая по пути никакого сопротивления, все равно такой значительный прорыв кажется нереальным.
В общем-то, много чего Денису осталось неясно. Слишком уж расплывчатые сведения он получил от товарищей. Да оно и понятно — на кой им эта политика?
Попутно узнал и о реалиях крестьянского бытия. Земли, естественно, находились в дворянской собственности. Но простой люд мог селиться, где пожелает, лишь бы место свободно было. По договору с управителем в качестве налога крестьянин либо платил десятину, либо отрабатывал обговоренный срок на барщине. Никакого крепостного права в помине не было. Наоборот — нерадивых да криворуких гнали взашей. Отношение народа к землевладельцам и управляющим было такое же, как в Денисовой реальности к владельцам и директорам предприятий. Кого-то хвалили, кого-то ругали, но неизменно каждый крестьянин был уверен, что будь он на их месте, ужо у него-то дела закрутились куда как сноровистее, ужо он-то точно знает, где лучше скот пасти, а где пшеницу сеять.
Оставалось сожалеть, что среди солдат не было ни одного городского жителя. Создалось впечатление, будто горожан в армию вообще не брали. Даже Михаил не смог вразумительно ответить на этот вопрос. Вроде бы встречал он рекрутов из городских, а вроде бы и нет. Да и какая ему разница? Городские — они вообще людишки непонятные. Вот, типа Диониса… Мда.
Эти невеликие знания теперь при случае помогут не попасть впросак при общении с более продвинутыми представителями местной цивилизации. Хотя теперь уже вряд ли у какого офицера возникнет желание выспрашивать о его доармейском житье-бытье. Он для всех теперь является безликим представителем серой солдатской массы. Однако подобная мысль не радует. А что делать?
Обдумывая сложившуюся ситуацию, Денис старательно гнал от себя самый главный вопрос, ответ на который узнать было не у кого. Ну, вот кто здесь сможет объяснить ему, как он сюда попал? До того же белобрысого гения не дотянуться. А дотянулся бы, так и спрашивать не стал бы. Вогнал бы штык в задницу по самый приклад…
* * *
После долгих раздумий Григорий все ж отправил Михаила за реку на поиски русской армии. Ушла с ним и половина новобранцев. С собой старшина оставил четверых самых, по его мнению, сообразительных. Нифон и смекалист, и в лекарском деле разбирается. Ефимий хоть и бестолков порой, но шустрый и исполнительный. Цыганистый Семен дисциплинирован и исполнителен. Вот зачем оставил при себе Диониса — и сам не мог понять. Не проходил у старшины к этому солдату некий подозрительный интерес. Хоть и объяснил тот, что родом из далеких земель, где хоть и русские люди живут, но многие обычаи совершенно другие, а все ж казалось Григорию, что не простого сословия этот парень, что скрывает он какую-то тайну. Вот потому, наверное, и оставил его при себе, что хотел присмотреться повнимательнее да при случае задать каверзный вопросик-другой. Однако все как-то не получалось подступиться с вопросом к непонятному новобранцу, хоть и держал его постоянно при себе. Нифон и Семен поочередно несли вахту на оскорине, наблюдая за городком. Дионис и Фимка вместе со старшиной следили за странными раскопками в балке.
Тем временем нещадно погоняемые турецкими надсмотрщиками каторжане сравняли меловую стену до полной отвесности. Снова появился высокий человек в европейской одежде. Он указывал на стену, и в указанные места тут же вбивались в качестве меток деревянные колышки. Одновременно по дну балки на нескольких подводах привезли тесаные бревна и большое деревянное корыто.
Как только европеец удалился, снова заработали плетками надсмотрщики. Заступы и кирки врезались в мел. Вновь вверх по склону потянулась вереница людей с тяжелыми корзинами. Постепенно в меловой стене вырисовалось арочное углубление размером с большие ворота под грузовой автомобиль.
— Ангар они тут какой-то строить собрались, что ли? — удивленно произнес Денис, когда подполз сменить на наблюдательном посту Фимку.
— Чего строить? — спросил лежавший здесь же старшина.
— Ну, типа, гараж, — ответил попаданец и понял, что опять ляпнул не то.
— Что еще за гараж? — последовал ожидаемый вопрос.
— Так у нас сараи называют, куда загоняют телеги на стоянку, — попытался выкрутиться Денис.
— На какую стоянку? — не унимался Григорий.
Парень понял, что опять попал пальцем в… кхм… в небо. Вряд ли здесь придет кому-либо в голову строить специальный сарай для телеги. Он принялся путано объяснять, что имел в виду не телегу, а крытую пассажирскую повозку, типа кареты. Словосочетание «крытая пассажирская повозка» оказалось очередным крючком, за который зацепился любопытный старшина. А тут еще и Фимка вместо того, чтобы уползти в подземелье, с явным интересом прислушивался к разговору. Денис сделал вид, что что-то привлекло его внимание на той стороне лога, и, якобы пристально всматриваясь, прищурил глаза. Григорий попался на уловку и тоже уставился в том направлении.
— Дык это, — подал голос Фимка. — Это как избы, что ли, крытые? Соломой али чем?
— Металлочерепицей, — прошипел Денис, полыхая негодованием на этого вечно не по делу встревающего типа.
— Чем? — хором спросили его слушатели.
— М-м-м, — замычал он, прикрыв рукой рот, чтобы сгоряча не ляпнуть еще чего. Пальцы нащупали рану на щеке, что осталась от выбитой полковничьей пулей щепки. Жаль, что эта щепка не проткнула заодно и язык…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
