— Слушаю!
— Не надо ни о каком пунктике, товарищ подполковник. Группа задачу выполнила. У меня чёткие указания на этот счёт.
— То, что ты такой же переводчик, как я — папуас, было давно понятно, но, есть вероятность срыва операции. В этом случае, всё автоматически повесят на нас. А я имею приказ: переместиться, подготовить и обеспечить высадку. Последний пункт под большим сомнением. К тому же, сзади будет болтаться батальон коммандос, способный выкинуть злую шутку. У тебя связь есть? Надо запросить „Добро“! Но, перед этим я хочу знать мнение остальных.
Все молчали. Потом, самый пожилой, Макс Грейхсвитц, ему было 36, сказал:
— Надо идти, дров могут наломать. Салажата ещё совсем.
— Понятно. Так есть связь, капитан?
Никонов обвел глазами всех, покачал головой, снял трубку телефона и назвал номер. Дмитрий ещё не говорил по-английски, но понимал уже прилично:
— Дорогая, это я!.. И тебя целую… Тут у нас есть повод посетить „Дэ ля Пляж ду Пари“. Ребята хотят отметить успешное завершение работ. Узнай, есть ли там свободные места, и можно ли заказать столики на всех, в том числе, кого учили!.. Да, да, да! Я перезвоню! — он положил трубку и взглянул на часы. — Ждем.
— Начинайте готовить подразделения, и сами готовьтесь. Разойдись.
Они остались вдвоём с Никоновым. Матвеев про себя посмеивался: выяснилась причина такого успеха Василия у британских женщин!
— Так ты будешь передавать командование О» Дерби?
— Сам сказал: ждём. Сумятицу, в случае отказа, будем вносить на построении перед погрузкой.
— Ну, ладно.
Через тридцать минут его приятельница сообщила, что ресторан согласен предоставить полностью зал на вечер послезавтра, просят внести залог.
— Лично тебе и мне, Дмитрий, высаживаться запретили. На нас — общее руководство.
— По коням! Пошёл одеваться, через семь минут жди меня у машины.
— Есть!
«Виллис» рванулся к штабу Эйзенхауэра. Дмитрий был уже в камуфлированном комбинезоне-лешаке, со снайперской винтовкой, при нём, как всегда, неизменный Макс с радиостанцией. Рядом сидел Василий, у которого, с обеих сторон корпуса, висело по пистолету. Дмитрию пришлось предъявлять пропуск, так как его не узнали в незнакомой форме.
— В полной боевой? Я вижу, что решили Ваши инструктора! — протянул руку генерал. Дмитрий снял мохнатую перчатку, пожал руку и попросил аудиенции.
— Ваш инструктор не учёл разницы во времени в один час. Но, значит, ответственно подходит к делу. Так что решили? — ответил на замечания Эйзенхауэр.
— Четыре группы высадятся раньше, в том месте, где высаживалась группа Мальцева, обеспечат тишину при высадке и возьмут под контроль батарею, которая может стрелять по пляжу. Они же обеспечат корректировку огня и наведение авиации на узлы сопротивления.
— Покажите на карте.
Дмитрий показал.
— А если прошумят?
— Позиция позволяет держать круговую оборону в течение 30 минут, до часа. Отвлечёт внимание от высадки батальона.
— Хорошо, у пятого причала стоят три сторожевых катера. Вот приказ. А Вы сами?
— Пойду с О'Дерби. У него это первый бой.
— Действуйте, полковник. И готовьте место для медали Конгресса. Ходатайствует сам Президент. — Генерал приложил руку к пилотке, украшенной 4-мя звездами.
Дмитрий вернулся в батальон, вызвал Архипцева, и поставил ему задачу, передав ему приказ на использование катеров. Ещё раз прогнали график движения.
— Скорость у них большая, поэтому выходишь через час после всех, пока они соберутся, ты будешь на месте. Сигналы обычные. Присядь!
— Всё, по коням!
Архипцев козырнул, а Дмитрий приказал собрать всех командиров-американцев. Квартирьеры работали хорошо, в штабе было место на всех. Сагалаев повесил карту, занавесил её, разложил пакеты на столе. Начали собираться командиры. Они курили, довольно шумно разговаривали, занимали места в комнате для совещаний. Часы пробили 21 час.
— Господа офицеры! — подал команду Антон. Вошёл Дмитрий, Сагалаев отдал рапорт. Американцы уже привыкли к такому началу совещаний, но, видели Дмитрия в первый раз в «боевой сбруе». Он не посадил офицеров, а прочёл приказ Эйзенхауэра. «Джеронимо!!!» — закричали американцы. Антон раздал пакеты, приказав вскрыть их только на борту. Дмитрий знаком приказал всем сесть.
— В командование батальоном вступает майор О'Дерби! На мне — общее руководство операцией, так как в захвате плацдарма принимает участие и батальон коммандос. Мои позывные «Дельта Ту». На переходе соблюдать полное радиомолчание. Задача батальона! — он раскрыл план, на котором не было ни одного названия, все характерные участки местности были убраны. Разобрали все места высадки и маршруты движения.
— И помните! Это — ваш первый бой, и у ваших бойцов — тоже! Связь, связь и ещё раз связь!
Подождав окончания перевода, приказал:
— Майор О'Дерби! Принимайте командование!
Билл сунул берет под погон, и начал говорить. Василий попытался начать переводить, но, Дмитрий остановил его. Через пятнадцать минут Билл спросил разрешения распустить людей. Командиры вышли.
— Меня трясёт! — заявил Билл.
— Меня тоже, это нормально!
Через час начали выдвигаться к местам посадки, затем десантные катера пошли к «матке»: судну-доку. Там строго по расписанию подходили к борту и входили в шлюз. Бойцы сидели в БТР, хождение было запрещено. Наконец, загремела якорь-цепь, закрутились винты «матки», и она медленно вышла по узкому каналу в море. Рядом пристроились два эсминца, едва различимые в темноте. Где-то сзади выходило второе судно с коммандос на борту. Дмитрий пожал руку О'Дерби, сошёл на палубу дока, предъявил свои бумаги, и они втроём прошли в помещение под ходовой рубкой, где находился штаб высадки. Броняшки были задраены, в помещении горел свет, Макс подключил свою антенну и питание к штатному месту. На столах слева и справа от главного стола лежали бутерброды, стояли банки с пивом. У стола с картами работали несколько офицеров флота. «Комфортно!» — подумал Дмитрий, вспоминая тесноту и темноту предыдущих десантов.
— Где мы? — спросил он у штурмана. Тот ткнул пальцем и быстро-быстро заговорил. Было видно, что сильно волнуется. У всех — спасательные жилеты оранжевого цвета, лишь трое русских были без них. Через сорок две минуты Макс поднял руку, Дмитрий пошёл к нему.
— Высадились. «777». — Дмитрий двинул локтём Василия. До начала высадки: час пятнадцать. Корабль шёл противолодочным зигзагом, море спокойное. Дима глазами спросил Макса о новостях, но тот отрицательно помотал головой. Время тянулось как американская жвачка. Оставалось тридцать минут до начала, а сигнала от Архипцева не поступало. Через некоторое время корабль начал снижать обороты.
— Отключайся, Макс, пошли наверх, 15 минут до начала.
Макс не торопясь отключил бортовое питание и крутил накидной винт антенны.
— Есть сигнал! «777»!
— Лады! Переведи! Сектор чист! Можно начинать!
Макс с бешеной скоростью отключил антенну, и прикрутил свою, через тамбур они вышли на крыло, начали подниматься по трапу в ходовую рубку. Путь преградил матрос с винтовкой. Дмитрий показал пропуск, матрос вызвал вахтенного, им разрешили войти в рубку.
— Командир корабля лефтёнент-коммандер Петерсон. С кем имею честь?
— Лефтёнент-колонел Матвеев, командир первой волны десанта. Это радист, а это — переводчик.
— Вы откуда?
— Красная Армия, СССР.
— Подходим к точке высадки, колонел. Нам сказали, что поступил сигнал начать высадку.
— Да, можете начинать.
— Ещё пять минут!
— Начинайте!
— Йес, сё! Давайте зелёный! — командир передвинул телеграф на малый назад, останавливая движение судна. Поморгали кильватерным огоньком, давая сигнал позадиидущим кораблям. Через некоторое время от борта оторвались первые катера, а корабль начал балластировку, подгоняя осадку под следующие катера в грузовом доке, катера выстраивались в линию. Затем дали ход, Макс передал сигнал об этом, и получил квитанцию. На берегу было тихо, изредка взлетали ракеты на месте пулемётных гнезд. На это обстоятельство обратил внимание коммандер.
— Немцы не дадут возможности подойти! — он указывал рукой на взлетевшую ракету.
— Там нет немцев!
— А, кто пускает ракеты?
— Мои люди. Пока огня с берега нет, огонь не открывать.
Опять медленно потянулось время. Макс получил квитанцию, что высадка началась.
— Коммандер, дайте сигнал на второй док: подходить и начинать высадку!
Коммандер чертыхнулся, но передал сигнал назад, передвинул рукоятки телеграфа, и начал самым малым циркуляцию, освобождая место для второй волны.
— Стоп! Не уходите! Сейчас подойдут катера, начнётся путаница!
Сзади из темноты показался второй корабль-док, на траверзе отработал машинами и начал выгрузку. Через семь минут от него отошли первые катера, но они двинулись сразу к берегу. Дмитрий несколько раз ударил кулаком по комингсу, и выматерился.
