У Тельмы сегодня выходной, и она рано ушла из дому. Обычно же Тельма встречала Майкла после школы, закупала продукты, почти все готовила сама и вообще была правой рукой Тейлор, чуть ли не постоянно живя с ними. Большая шестикомнатная квартира позволяла это. По субботам утром Тейлор, Майкл и Тельма совместными усилиями устраивали уборку дома. Тельма считала, что Майклу полезно знать, даже как бороться с плесенью в ванной комнате, не говоря уже об остальных хозяйственных мелочах, сталкиваясь с которыми большинство мужчин становятся в тупик.
Поскольку по вторникам Тельма не готовила ужин, Тейлор по дороге домой заглянула в соседний китайский ресторанчик, где купила жареную баранину на ребрышках и пинту свиного моо-шу с шестью блинчиками. Это было любимое лакомство Майкла. И теперь, пытаясь нести в руках одновременно сумочку, «дипломат» и пакет, полный продуктов, она чувствовала себя жонглером на арене цирка.
Ужин получится немного беспорядочный, но зато уютный. А потом она поможет Майклу сделать домашние задания. После напряженных часов работы Тейлор с нетерпением ждала этих вечеров в обществе сына. Майкл учился в частной школе в западной части Центрального парка, в десяти кварталах от дома. По утрам Тейлор выходила вместе с ним из дома, а потом ехала на автобусе в деловую часть города — на работу. В школе была напряженная учебная программа, и у Майкла всегда было много домашних заданий. Он ворчал, но выполнял их добросовестно. Учился он хорошо. Тейлор им очень гордилась и тешила себя мыслью, что ее сын превращается в настоящего маленького нью-йоркского интеллектуала.
Поставив покупки на пол, Тейлор вставила ключ в замочную скважину и прислушалась, ожидая услышать топот ног Майкла. Хотя в это время у него обычно был включен телевизор, он всегда улавливал чуть слышный металлический скрежет ключа. Тейлор иногда удивлялась, что ребенок весом всего 60 фунтов способен издавать топот бегущего стада слонов.
— Майкл, я дома!
Послышался топот его ног, эхом отдающийся в коридоре. Через мгновение Майкл уже был в ее объятиях. К своим девяти годам он умудрился вымахать почти на пять футов. Во всех отношениях мальчик был похож на своего отца: худощавый, с падающей на лоб прядью светло-русых волос. Черты лица его были точной копией картеровских, вот только глаза светились умом, а на губах всегда играла саркастическая улыбка. «Откуда у него такая улыбка?» — нередко задумывалась Тейлор. Может быть, от ее собственного отца? Трудно в этом разобраться, когда не знаешь всех членов своей семьи. Часто, глядя на Майкла, Тейлор гадала, какие еще свойства характера, о которых она и не подозревает, могут у него проявиться со временем.
— Ух ты! — воскликнул Майкл, принюхиваясь. — Свиное моо-шу? Я умираю от голода.
— Как прошел день?
— Ужасно.
— Как вчера?
— Еще хуже. Надо было подготовить задание об индейцах племени майя, а я совсем об этом забыл. И на три вопроса ответил неправильно… А как было в Чикаго?
— Холодно. Но клиента я заполучила.
— А я подрался…
Тейлор поставила пакет с продуктами на стол и сняла пальто.
— Рассказывай, я слушаю! — крикнула она из спальни.
— Марти подрезал меня во время футбольной тренировки, ну… я ему и дал по шее. Тренер заметил это и во всем обвинил меня. Можно начинать есть?
— Да, но только не ешь из коробки. Принеси-ка пока тарелки, салфетки, вилки и прочее. А я налью молока, как только приведу себя в приличное состояние.
— Что ты имеешь в виду? — хихикнул Майкл.
— Я имею в виду, что люди обычно не садятся за стол в нижнем белье, глупенький. А теперь скажи, что тебе задали на дом?
Майкл застонал. Это означало, что на дом задано слишком много. К тому времени, когда Тейлор переоделась в джинсы и пуловер, он уже успел накрыть на стол. Маленькое семейство уселось ужинать.
Затем Тейлор помогла сыну сделать уроки и, уложив его спать, немного успокоилась. Тревога, вызванная звонком Макалистера, и мысли о том, какая беда может обрушиться на ее голову из недр Техаса, не покинули ее, но обсуждать эти вопросы с Майклом она, естественно, не хотела.
Прикрыв дверь в комнату сына, Тейлор прошла на кухню и набрала номер Джейсона, надеясь застать его дома.
— Привет, любовь моя, — проворковал Джейсон. — Я только что вошел в квартиру. Ты мне уже звонила?
— Нет. За весь вечер у меня не было даже возможности позвонить тебе.
Джейсон почувствовал беспокойство в ее голосе. Он знал, что иногда Тейлор как бы уходит в потайную комнату внутри себя и закрывается там от всего мира. Он никогда не расспрашивал ее, почему она это делает, понимая, что все равно не получит ответа.
— С тобой все в порядке?
— Не совсем. Мне сегодня позвонил адвокат моего мужа…
— О Боже! — воскликнул удивленный Джейсон. — Что ему нужно?
— Для меня это было как гром среди ясного неба. Он, кажется, намерен помириться…
— Ушам своим не верю. Что происходит? Восемь или девять лет от него не было ни слуху ни духу. Должно быть, за этим кроется что-то другое…
— Мой адвокат сегодня сказал мне то же самое. Но как бы то ни было, я чувствую, что мне что-то угрожает. Все, что происходит в этом месяце, оставляет у меня такое чувство, будто надо мной нависла грозовая туча.
— Но почему? Ведь больше ничего не произошло?
— Ничего…
Тейлор вспомнила телефонный звонок после телевизионного интервью с Беверли, но разговаривать с Джейсоном на эту тему она не могла… Перебирая в памяти события последнего месяца, она попыталась уяснить, в чем же тут дело. Что-то пошло наперекосяк, но она никак не могла уловить, что именно.
Во-первых, ее назначение к Гарри Стоуну. Это было удивительно, замечательно и немного страшновато. Нет, не то. Потом интервью с Беверли и странный телефонный звонок. Правда, с тех пор этот человек больше не звонил, значит, тогда он просто случайно набрал неправильный номер. И все же этот звонок не давал ей покоя, возвращая ее мысли в давно, казалось бы, забытое прошлое. Может быть, и правда ни о чем не стоит беспокоиться? И все же…
В разговоре возникла продолжительная пауза. Джейсон молчал, ожидая, когда заговорит Тейлор.
— Наверное, во всем виноват звонок от адвоката Картера, — сказала она наконец. — Почему, черт возьми, Картеру вдруг захотелось со мной помириться? После стольких лет? Я ни на секунду не поверю всей этой брехне насчет его разбитого сердца… Есть в этом Макалистере что-то такое… У меня от его голоса мурашки по спине пробежали. Ему, должно быть, нужно что-то другое. У Картера Толмана никогда не было сердца, так что и разбиваться нечему.
