— Максим, отвлекись, поешь.
Он послушно снял шлем и отодвинул деку, освободив место для подноса с тарелками и судками. Ел он быстро, давясь и кашляя. Тратить много времени на еду — непозволительная роскошь.
Ему тринадцать лет. Скоро будет абстиненция после выпитой залпом бутылки текилы. Потом — стероидные бицепсы и сломанная рука сэнсэя. А там и докторская диссертация, и неудавшаяся попытка сэппуку, когда чертов самолет разобьется.
Но все это потом, а сейчас…
— Максим, выпей чашечку матэ. Отвлекись.
Тратить время — роскошь.
Ему тринадцать лет, и он знает, чего хочет.
Глава 25
СТРИП-ДЭНС
Макса больно толкнули в плечо. Ошарашенный воспоминаниями, он обернулся. Сзади возбужденно дышал паренек-шошон, один из тех, кто вытащил Макса из пропускника. Бусины, вплетенные в фиолетовый ирокез, блестели в свете прожекторов.
— Не, ты только посмотри, какие крали! — с вожделением прошептал индеец.
Его безусое лицо было изуродовано пирсингом. Длинные ресницы с люминесцентным напылением эффектно смотрелись бы в темноте, но не сейчас.
Макс брезгливо кивнул шошону. Кем бы Макс ни был раньше, ребенком из гетто или руководителем секретного Технопарка, сейчас он в команде, он — спортсмен, футболист. И ему предстоит сразиться с боливийцами в финале чемпионата. А уж потом он разберется, что делать и кто виноват. С помощью бейсбольной биты с человеческим организмом можно творить чудеса.
Надо только выжить. Всего лишь.
Опасность рядом! Ее почувствовал он пятой точкой. Копчик обдало холодком. Черт, это группа поддержки. Проще говоря — провокаторы, каратели в бикини, секс-террористки.
— Осторожно, брат! Будут соблазнять! — прохрипел Макс. — Притронешься — умрешь! Понял?!
Над стадионом раскрылись парашюты-девятисекционники. Один за одним скайдайверы приземлялись на беговую дорожку. Куполы автоматически складывались, исчезая в ранцах за спинами. Это вовсе не десантники пожаловали, но весьма симпатичные девушки спустились с небес на грешную землю. Зачем? А чтобы грешить, конечно. Потому и пляшут, виляя бедрами да поигрывая мышцами живота. В глазах пестрит от разнообразия оттенков кожи, вызывающих мини-юбок, прозрачных сари и кимоно с прорезями под неестественно увеличенные соски. А еще на девушках кожаные ремни с надписями губной помадой: «Возьми меня», «Давай трахнемся», «Лизни мою киску». У красоток круглые коленки, белозубые улыбки и яркие банты в роскошных волосах. Кружева, приседы, сальто, книксены. Безумные па стройных ножек, предназначение которых — изворотливо раздвинуться — на мгновение! всего лишь мгновение! — чтобы явить самую женственность похотливым взорам игроков. Огромные, большие и махонькие груди трясутся, лакированные коготки царапают животики. Призывно покачиваются бедра. Сладострастие. Мальчики, вы нас хотите? ДА-А-А!!!
Музыка, ритм, ритм. Стрип-дэнс. Трибуны аплодировали хореографии искусительниц. Спортсмены в трансе — не удержаться! — приближались к девушкам.
Вы нас хотите? Не верим! Мальчики, вы нас обманываете.
И вот уже красотки извиваются между игроками. Нет добрачной любви? Для тебя, милый, я сделаю исключение. Я твоя, возьми меня. Возлюби меня! Будь моим!
Макс дрожал вместе со всеми. От вожделения в паху было больно.
— Нельзя! Нет! Не прикасайся!
Но шошон не послушался доброго совета — его пятерня шлепнула по аппетитной девичьей попке. Только этого и ждала охрана — электрошоковое стрекало чмокнуло шошона в затылок — труп принял горизонтальное положение, бусинка выпала из ирокеза. На попке танцовщицы остался розовый отпечаток пятерни. Искусительница, верткая китаянка, смеясь, продемонстрировала подругам задницу — мол, а синячок-то будет, да.
Трибуны визжали в восторге, взрывались хлопушки, разбрасывая конфетти.
Игроки замерли, боясь пошевелиться: только бы не сорваться, только бы не сорваться!..
Ритм нарастал, гурии танцевали все быстрее и задорнее.
Дискриминация, подумал Макс. В команде две девушки и три зооморфа. Так где же обнаженные плейбои и трансгены?!
Игроки затаили дыхание и закрыли глаза — слишком велик соблазн, нельзя смотреть, нельзя вдыхать феромоны.
Юная блондинка, почти девочка, опустилась на колени позади Макса. Чтобы не обернуться, он ущипнул себя за ухо. Боль должна отрезвлять. Должна! И все-таки Макс обернулся. У девочки было просто ангельское личико. Она так похожа на Эльзу, жену Макса! Сами собой возникли мысли о первородном грехе, ребре Адама и компоте из сухофруктов с древа познания добра и зла.
Блондинка — само смирение. Слушаю и повинуюсь, о, мой владыка. В ее ласковом взгляде читались покорность судьбе и готовность исполнить любой каприз господина. Позы, ласки, контрацептивы — все что угодно.
Макс стиснул зубы, вытягивая из памяти самое мерзкое, что было в его жизни: свалка, гниющие трупики крыс и белесые черви в испражнениях… Не надо, ну пожалуйста. Почему? Почему именно на него обратила внимание красотка?!
По какому признаку девицы из группы поддержки выбирают жертвы? Их выбор не зависит от формы одежды. Быть может, Макс просто приглянулся, заинтересовал, ну не урод же он, не старик беззубый…
Танцовщица стянула с Макса шорты. Напряженный, распухший от переизбытка крови орган вырвался на свободу.
Музыка.
Ритм.
Мцитури трясло, рот его беззвучно открывался.
Остренький язычок блондинки коснулся его мужественности, лакированные ноготки пощекотали мошонку. Макс тяжело задышал. Ему не хватало воздуха, пот заливал глаза.
Шорты уже на щиколотках.
Трибуны в экстазе.
Охрана начеку: вот-вот.
Музыка, ритм — это не ударник лупит по барабану, это молоток вбивает гвозди в крышку гроба, это рыдания вдовы.
Перевитые венами, сухие и костлявые, как у заключенного концлагеря, — это руки Макса, которые судорожно подергиваются. Очень тяжело контролировать себя, если мучительно хочется подтолкнуть затылок блондинки, чтобы насадить ее на себя. Сделав это, Макс тотчас умрет. Возможно, от оргазма. Но скорее всего — от электрошока. И потому пальцы впились в потное лицо. Выжить! Последняя игра. Финал. Ради этого Максим Мцитури вытерпит все что угодно!
Игриво намотав на палец прядь волос, девица улыбнулась крошечному вертолетику, подлетевшему к ее лицу. А теперь воздушный поцелуй мамочке.
— Ах, ох, ох-хо-хох! — застонала красотка, лаская свою промежность.
Вертушка спикировала поближе к девичьему лобку. Лучшие моменты финального матча надо в подробностях запечатлеть для истории.
— Я нравлюсь тебе, зайчик? — Блондинка сжала в кулаке орган Макса.
— Да-а-а! — Белесая струя брызнула на юное личико.
Девушка рассмеялась. Взглянув на нее, Макс заметил веснушки под тональным кремом. Как же она похожа на Эльзу! Всхлипывая, он заправил в шорты свое хозяйство.
Вдруг музыка оборвалась.
Тишина.
Ни вздоха, ни шороха. Трибуны словно вымерли.
Охранники опустили стрекала электродами вниз.
Группа поддержки выполнила свою миссию. Шоу удалось. Зрители обожают секс и боятся смерти. А если совместить — прайм-тайм гарантирован. Парни из обслуживающего персонала принесли танцовщицам черные пластиковые пакеты на молниях — точно такие же используют при транспортировке трупов. Креативно, ага. В пакетах что-то типа образцов формы «Вавилон Профи» — желто-голубые майки и трусики-бикини.
Одевшись, девицы под оглушительные аплодисменты поднялись в третий сектор восточной трибуны. Танцовщицы всегда сидят в третьем секторе и всегда на востоке.
Как ни прискорбно, но боливийцы получили преимущество в одного игрока еще до начала игры.
Похоже, финал будет жарким.
Глава 26
МУХА В ЯНТАРЕ
Стас засуетился, дернул резче — вспышка обожгла пальцы.
— Бегом, назад, залечь, спрятаться! Сейчас как жахнет!
И ведь жахнуло, а то. Вот только залечь Сокол не успел. Ударная волна толкнула его в спину, от грохота он тут же оглох. Вообще-то он должен был рухнуть на пожухлую траву, которую видел перед собой широко открытым глазом, но почему-то не рухнул. Он застыл над землей — как был, в падении, так и застыл. А вокруг него словно вмерзли в лед языки пламени. Причем льдом стал воздух. Стас хотел было выставить перед собой руку, чтобы на нее опереться, смягчить удар, но у него ничего не получилось. Ни одна мышца не слушалась. Даже глаз видел только то, что было непосредственно в поле его зрения!
Да что же это?!
Старый Сокол умер? И духи решают, что с ним делать, а пока что засунули его в янтарь, как муху?
…и повелел Махэо войти в ту землю, и жить, и плодиться, ибо плодородие угодно ему и есть хорошо…
…и были в ней два плода, и бились они в утробе ее, и сказала она: один человек выйдет из чрева моего, но кто второй?..
