Абст покидает площадку. По пути он привычно проводит рукой по скобе стенного сейфа — проверяет, заперто ли хранилище. Потом скрывается в туннеле.
Карцов искоса наблюдает за ним. Да, предположения верны — помогая одевать пловцов, он видел: респираторы вынимали из этого сейфа. А нижняя часть железного шкафа сплошь заставлена полуметровыми металлическими веретенами и короткими конусами: вероятно, мины и взрыватели к торпедам.
Но сейф недоступен — ключи Абст носит при себе. Вот если установить контакт с Мартой Ришар и действовать через нее! Однако она молчит. После памятного разговора о киносъемке Карцов много раз навещал свою пациентку. Он ждал активности с ее стороны и не дождался. Не поняла намека? Или не верит ему, боится? Как все запутано!
Радист сползает с сиденья крана, долго с натугой сморкается.
— Проклятая сырость, — говорит он, вытирая ладонью остренький носик. — Ну, как идут дела, доктор? Пообвыкли, освоились? Ради всего святого, держите с ними ухо востро! — Радист кивком показывает на пловцов.
— Спасибо за предупреждение. Шеф и Ришар мне все объяснили. Не стоит беспокоиться.
Радист наклоняется, чтобы поправить шнурок войлочного ботинка. Карцову видна его тонкая шея, прозрачно-розовые уши, торчащие по бокам восковой лысины.
— Послушайте, доктор, — говорит он, — а что, если возьмете меня в помощники? Выберите время да и шепните шефу: трудно, мол, одному, пусть мне подсобит Вальтер. Это мысль, доктор?
— Пожалуй…
— Согласны? — обрадованно восклицает Вальтер. Он выпрямляется и заговорщически подмигивает. — Только о нашей беседе — молчок. Вы сами все обдумали и решили.
— Хорошо. При случае обязательно скажу шефу. Вдвоем было бы легче: я занимаюсь исследованиями, вожусь с приборами. Вы ведете людей на работы или, скажем, раздаете им препарат…
— Вот-вот, доктор, попали в самую точку. — Вальтер морщит в улыбке подвижное безбородое лицо. — Я готов. У меня, доктор, уйма свободного времени.
Радист продолжает говорить. Карцов отвечает ему, улыбается, а из головы не лезет тайник, устроенный Ришар для своей камеры. С того места, где сидит Карцов, хорошо виден обломок скалы, которым завалена расщелина…
В лагуне движение. Бесшумно всплывают Глюк и его спутники. Пятеро из них буксируют кассеты — точно такие, в какой был заключен индиец Бханги. За остальными пловцами тащатся обычные резиновые мешки.
На площадке появляется Абст. Перегнувшись через поручни, он наблюдает за тем, как кассеты извлекают из воды. Всего доставлено пять кассет. Их тотчас уносят в туннель. Абст исчезает.
Четверть часа спустя отряд Глюка вновь погружается. Карцов один на площадке. Ему ясно: кассеты, резиновые мешки с грузом — все это означает, что пришла очередная подводная лодка. В кассетах, конечно, люди. Но Абст ни слова не обмолвился об этом. К чему такая секретность? Ведь новая группа умалишенных должна быть поручена ему, Карцову… А что, если в контейнерах вовсе не больные, а люди с нормальной психикой, здоровые люди, которых хозяин подземелья, садист и изувер, собирается лишить разума, воли, превратить в придатки к торпедам, в самоубийц?..
В тяжелых раздумьях медленно тянется время. Через час отряд Глюка возвращается. На этот раз пловцы прибуксировали только мешки с грузом.
— Отправитесь еще разок? — спрашивает Вальтер, вытягивая из воды последнюю гирлянду мешков.
— Закончили.
Глюк, уже снявший маску, ополаскивает лицо в воде и вслед за пловцами взбирается по трапу…
Люди накормлены. Сейчас, после трудной работы, они спят. Карцов запирает дверь и уходит. Да, у него свобода передвиженья по подземелью — от этого помещения до комнатки Ришар. Видимость свободы. Каждое его действие, каждый шаг под негласным контролем. За ним наблюдают. Где бы он ни находился, всегда поблизости оказывается кто-либо из помощников Абста, а то и сам хозяин грота… А часть подземелья, где рабочее помещение Абста, радиорубка, камбуз и какие-то другие службы, — эта часть грота для него вообще запретная зона.
Он приближается к развилке туннеля. Направо путь в «запретную зону», налево — к Ришар. До развилки остается несколько метров, когда в туннеле раздаются шаги.
Карцов останавливается. Шаги все слышнее. Теперь можно определить, что идет группа людей.
Прижавшись к камню, Карцов ждет.
Сперва появляется Глюк. Сейчас, кроме пистолета, он вооружен и автоматом. Затем мимо Карцова цепочкой проходят незнакомые люди. Первый, как он успевает заметить, совсем молод. На нем военная форма, ее покрой и погоны явно офицерские. А кисти рук, которые человек держит перед грудью, скованы.
В наручниках и те, что движутся следом. Они тоже военные, очевидно солдаты. Немцы? Но это не мундиры германской армии. Да и люди иного обличья — смуглые, похожие на южан. У того, что идет последним, коренастого крепыша с серьгой в ухе, курчавые черные волосы.
Шествие замыкает Вальтер с автоматом на изготовку.
Незнакомцев пятеро. Карцов вспоминает: сколько же было кассет-цилиндров? Кто же эти люди? Американцы? Или англичане? Нет, у тех другая военная форма.
Группа движется по направлению к лагуне. Шаги стихают.
Вскоре Карцов у Ришар. Обычные процедуры он делает машинально. Дважды ловит себя на том, что, приостановив работу, тупо глядит на пациентку. Нервничает и она.
— Что там случилось? — спрашивает Ришар. — Я слышала, мимо прошли люди, много людей…
Карцов не успевает ответить. Дверь отворяется. Это Абст.
— Давно вы здесь? — спрашивает он Карцова.
— Минут двадцать, шеф. Я пришел в обычное время. Вам кажется, я опоздал?
Абст обращается к больной.
— Где ваш ключ?
Ришар кивком показывает на дверь.
— Я запру вас, — говорит Абст. — Запру на час или полтора. Доктор Рейнхельт, постарайтесь развлечь свою подопечную. Сегодня вам даются все возможности испытать благотворное влияние психотерапии.
Усмехнувшись, он выходит и затворяет дверь. Слышно, как дважды поворачивается ключ в замке.
В комнате тишина. Рншар тяжело дышит.
— Выпейте. — Карцов подает ей чашку воды.
— Что там случилось? — одними губами спрашивает она. — Вы видели цилиндры, которые всплывали из воды?
— Видел.
— Сколько?
— Пять.
— Боже мой, — шепчет Ришар, — боже, еще пятеро!
— Кто эти люди, что с ними сделают?
— О, вы все отлично знаете! — Ришар с ненавистью глядит на Карцова.
— Нет, — говорит он, — я о многом догадываюсь, но ничего не знаю наверняка.
— Ложь!
— Меня заперли с вами. Подумайте: почему?
