— Никогда не делиться информацией без необходимости — вот мое правило, — сказал инспектор.
Эмили, затаив улыбку, взглянула на него: «Да, инспектор, вы изволили нарушить свое правило!» И тут ей пришло в голову задать еще один вопрос, который уже давно мучил ее.
— Инспектор! — сказала она. — А кто такой мистер Дюк?
— Мистер Дюк?..
Казалось, она застигла инспектора врасплох.
— Вы помните, — сказала Эмили, — мы еще встретили вас в Ситтафорде, когда вы выходили из его дома?
— А, да-да, помню. Сказать по правде, мне хотелось иметь еще одно, какое-то как бы стороннее, мнение об этом столоверчении. Майор Барнэби в этом отношении неважный источник.
— И все же, — задумчиво сказала Эмили, — будь я на вашем месте, я бы обратилась, скорее, к кому-то вроде Рикрофта. Почему же мистер Дюк?
Наступило молчание. Потом инспектор сказал:
— Ну это дело вкуса.
— Интересно, очень интересно, знает ли что-нибудь полиция о мистере Дюке?
Инспектор не ответил. Взгляд его был устремлен на промокательную бумагу.
— Человек с безупречной репутацией! — сказала Эмили. — Это, кажется, характеризует мистера Дюка достаточно верно. Но, может быть, не всегда у него репутация была безупречна? И возможно, полиция тоже кое-что знает об этом?
Она уловила какое-то движение в лице инспектора, словно бы он пытался подавить улыбку.
— Вы, мисс Трефусис, любите строить догадки, — добродушно сказал он.
— Когда не хотят говорить, приходится строить догадки, — съязвила Эмили.
— Если человек, как вы говорите, имеет безупречную репутацию и если ему нежелательно, неприятно, чтобы ворошили его прошлое, то и полиция способна сохранять его тайну. У нас нет охоты предавать человека.
— Понятно, — сказала Эмили. — Но вы все же пошли с ним повидаться. И это выглядело так, будто вы думали — во всяком случае, вначале, — что он замешан в этом деле. Хотела бы я в самом деле знать, кем же мистер Дюк был в прошлом? — Она умоляюще посмотрела на инспектора Нарракота.
Инспектор сделал деревянное лицо. Понимая, что уж тут-то он ей не уступит, Эмили вздохнула и распрощалась.
Она ушла, а инспектор еще сидел некоторое время, уставившись на пачку промокательной бумаги, и улыбка все не сходила с его лица. Потом он позвонил. Вошел один из подчиненных.
— Ну? — спросил инспектор Нарракот.
— Совершенно верно, сэр, но это были не дачи в Принстоне, а гостиница в «Двух мостах».
— А-а. — Инспектор взял принесенные бумаги. — Так, — сказал он. — Хорошо. Это подтверждение. Вы установили, где побывал в пятницу другой молодой человек?
— Он прибыл в Экземптон последним поездом, но я еще не установил, когда он выехал из Лондона. Справки наводятся.
Нарракот кивнул.
— Вот, сэр, выписка из Сомерсет-хауса[36].
Нарракот развернул ее. Это была запись 1894 года о бракосочетании Уильяма Мартина Деринга с Мартой Элизабет Рикрофт.
— Ага! — сказал инспектор. — Что-нибудь еще?
— Да, сэр. Мистер Брайан Пирсон приехал из Австралии на пароходе «Блу Фаннел Боут», Филиас. Он заходил в Кейптаун, но пассажиров по фамилии Уиллет на борту не было. И никакой матери с дочерью из Южной Африки. Были миссис и мисс Эванс и миссис и мисс Джонсон из Мельбурна. Последние соответствуют описанию миссис Уиллет с дочерью.
— Хм, — сказал инспектор, — Джонсон. Вероятно, ни Джонсон, ни Уиллет не являются настоящими фамилиями. Я думаю, надо с ними разобраться как следует. Что-нибудь еще?
Оказалось, все.
— Так, — сказал инспектор Нарракот. — Я думаю, у нас есть над чем поработать.
Глава 28
Ботинки
— О, милая моя, юная леди, — сказал мистер Кирквуд. — Ну что вы можете найти в «Орешниках»? Все имущество капитана Тревильяна увезено. Полиция произвела тщательный обыск. Я вполне понимаю ваше положение и вашу заинтересованность в оправдании мистера Пирсона. Но что вы тут можете сделать?
— Я не ожидаю найти что-нибудь, обнаружить что-либо, не замеченное полицией, — ответила Эмили. — Я даже не могу вам как следует объяснить, мистер Кирквуд. Я хочу.., хочу ощутить атмосферу места. Пожалуйста, разрешите мне взять ключ. В этом нет ничего плохого.
— Конечно, в этом нет ничего плохого, — с достоинством подтвердил мистер Кирквуд.
— Тогда будьте, пожалуйста, так добры… — сказала Эмили.
И мистер Кирквуд был так добр, что со снисходительной улыбкой выдал ключ. Он, правда, сделал все что мог, чтобы пойти вместе с ней, и этого удалось избежать лишь благодаря величайшему такту и неколебимости Эмили.
В то утро Эмили получила письмо. Оно было написано в следующих выражениях:
«Дорогая мисс Трефусис, вы говорили, что были бы рады услышать, если бы случилось что-то необычное, хотя и неважное, и вот раз это необычное, хотя и неважное, я подумала, мисс, своим долгом дать вам сразу знать, надеясь, что это застанет сразу последней почтой или первой завтра. Моя племянница, она зашла и сказала, что это совсем неважно, но необычно, с чем я тоже согласна. Полиция сказала, и все согласились, что из дома капитана ничего не взято, и ничего такого не было, что имеет ценность. Но кое-чего недостает, хотя вовремя не заметили, потому что не имеет значения. Но, кажется, мисс, что не хватает пары ботинок, и за» метил Эванс, когда ходил за вещами с майором Барнэби. Я и не думаю, мисс, что это важно, но вам-то уж, понятно, интересно это знать. А ботинки, мисс, эти были толстые такие, что смазывают жиром и которые капитан надевал, выходя на снег, но так как он не выходил, то это не имело смысла. Но вот их недостает, и кто их взял, никто не знает, и хотя я хорошо знаю, что это не имеет значения, я сочла своим долгом написать и надеюсь, что это дойдет до вас, когда я отправлю, и надеюсь, вы не волнуетесь уж слишком о своем молодом человеке. Остаюсь искренне ваша миссис Дж. Беллинг».
Эмили читала и перечитывала это письмо. Она обсудила его с Чарлзом.
— Ботинки… — задумчиво произнес Чарлз. — Не вижу тут никакого смысла.
— Должно же это что-то значить, — заметила Эмили. — Почему пара ботинок должна исчезнуть?
— Ты не думаешь, что Эванс сочиняет?
— С какой стати? И в конце концов, если уж люди сочиняют, то что-нибудь существенное. Не такую глупость.
— Ботинки… Тут может быть какая-то связь со следами, — нерешительно сказал Чарлз.
— Я знаю. Но о следах, кажется, в деле ничего нет. Возможно, если бы снова не пошел снег…
— Да, возможно, но только в этом случае, — рассуждал Чарлз, — он мог отдать их какому-то бродяге, а бродяга потом прикончил его.
— Да, возможно, но как-то не похоже на капитана Тревильяна. Он, конечно, мог взять человека для какой-нибудь работы и дать ему несколько шиллингов. Но отдавать ему хорошие зимние ботинки?..
— Ну, сдаюсь, — сказал Чарлз.
— А я не собираюсь сдаваться, — сказала Эмили. — Правдами или не правдами, а я доберусь до сути.
Вот она и приехала в Экземптон и прежде всего навестила «Три короны», где миссис Беллинг приняла ее с большим воодушевлением.
— А ваш молодой человек все в тюрьме, мисс! Ну это же такая несправедливость, и никто тут у нас не верит, что он убил. Пусть они только попробуют это мне сказать. Так вы получили мое письмо? Хотите повидать Эванса? Он тут живет, недалеко, за углом, Фор-стрит, восемьдесят пять. Я бы проводила вас, да не могу отойти, но вы уж найдете, не ошибетесь.
Эмили не ошиблась, нашла. Самого хозяина не было, но миссис Эванс пригласила ее зайти. Эмили уселась, пришлось и хозяйке последовать ее примеру. Гостья сразу перешла к делу:
— Я пришла поговорить о том, что ваш муж рассказал миссис Беллинг. Я имею в виду отсутствие пары ботинок капитана Тревильяна.
— Да, удивительно, но так оно и есть, — сказала миссис Эванс.
— Ваш муж совершенно уверен, что ботинки исчезли?
— О да. Капитан носил эти ботинки большую часть зимы. Такие большие они были, что он надевал под них две пары носков.
Эмили кивнула.
— Их не могли отдать в ремонт или еще что-нибудь?
— Эванс бы знал, без него не могли, — заносчиво ответила его жена.
— Да, наверное, не могли.
— Странно, конечно, — сказала миссис Эванс, — но я не думаю, что это имеет какое-то отношение к убийству. А вы, мисс?
— Как будто нет, — согласилась Эмили.
— А не нашли они чего-нибудь нового? — Голос молодой женщины звучал заинтересованно.
— Да так, какие-то мелочи, ничего особенного.
— То-то, я вижу, инспектор из Эксетера сегодня опять здесь. Ну, думаю, найдут что-нибудь.
— Инспектор Нарракот?
— Да, мисс, он.
— Приехал поездом?
— Нет, на машине. Пошел сначала в «Три короны», спросил про багаж молодого джентльмена.
— Какого молодого джентльмена?
— Джентльмена, с которым вы ходите, мисс.
Эмили изумленно посмотрела на нее.
— Спрашивали у Тома, — продолжала миссис Эванс. — Том мне потом и рассказал. Он все замечает, Том. Он помнил, что на багаже молодого человека были две наклейки: одна в Эксетер и одна в Экземптон.
