Перерезаю вторую верёвку, а затем третью посередине и спрыгиваю на уровень ниже, а балка падает. Надеюсь, балка никого не заденет. Но Джован может простить мне убийство стражников, и я уверена, что устраиваю здесь достаточно яркое представление, чтобы Дозорные знали о моих передвижениях.
Через секунду раздается оглушительный треск.
Не знаю, чего ожидает Дозор. Но вряд ли, они ожидали, что я повторю тот же процесс вдоль следующей стены. Когда я бросаюсь на очередную балку, я более готова к тому, что она начнёт раскачиваться. Раздаются крики. Пятеро лучников направляются ко мне. Я перерезаю верёвки и, спрыгнув, хватаюсь за перила на уровне ниже. Двое Брум из Внешних Колец перетягивают меня через край.
Грохот сигнализирует о моём успехе. Я повторяю свои действия на третьей балке и не дожидаюсь её падения, а перехожу к последней. Дозорные знают, где я буду на этот раз. Двое из них встречают меня у подножия лестницы. Для них было ошибкой разделиться. Пот капает на глаза, но я вырубаю их и бегу наверх. Остальные не ожидали, что я прорвусь. Я проскакиваю мимо них и прыгаю на последнюю балку. Раздаётся жужжание. Я падаю, и что — то задевает мою макушку.
На этот раз я перерезаю обе внешние веревки, а затем двигаюсь вдоль балки до середины. Я делаю быстрый вдох и перерезаю третью верёвку.
Я спускаюсь по балке на первый уровень, где спрыгиваю на балюстраду. Воздух вырывается из моих лёгких, когда я цепляюсь за заграждение. На этот раз я чувствую вибрацию камня при падении балки. Задыхаясь, я встаю на заграждение, беру у мужчины напиток и залпом осушаю весь кубок. Возможно, это мой последний напиток.
Я издаю громкое «Иха» и слышу одно в ответ. Широко раскинув руки, я падаю назад, смеясь над выражением лиц Брум.
Воздух проносится мимо меня. Я прижимаю руки к бокам и сжимаю ноги. Лавина подхватывает меня и подбрасывает вверх. Я снова приземляюсь на пол Купола. Но не раньше, чем добавляю пару кувырков. Толпа ревёт в ответ на моё выступление. Я быстро забываю о них и осматриваю своё окружение.
Мужчины стоят в две шеренги. Все потные. Все борются за свою жизнь и полностью сосредоточены на том, что они делают. У ног Убийцы и его людей на противоположной стороне Купола лежит куча истекающих кровью Дозорных.
Я смотрю на них, и моё сердце замирает. Так много людей прошли через это. Осталось ещё около сотни Дозорных. Три балки на месте. Четвёртая немного сдвинулась вперёд. И я вижу, что стражники протискиваются мимо неё медленной струйкой. Теперь у нас есть крошечный шанс выжить.
Кристал стоит позади мужчин, обхватив себя руками. Два верхних уровня скандируют и топают ногами. Всё вокруг дрожит. Они выкрикивают моё имя. Я приседаю, мимо меня проносится копье. И теперь наконец-то вижу для чего нужны маленькие выступающие ступени. Малир и другой командир выкрикивают приказы тем, кто ниже их по рангу. Они координируют действия Дозора.
— Лавина! — кричу я сквозь шум.
Он ворчит, пока я объясняю, что хочу сделать. Я отступаю на меньшее расстояние. Он бросает меня, и я только успеваю ухватиться за край балкона, на котором стоит неизвестный командир. Я толкаю себя вверх и уклоняюсь от его меча. Вслед за этим я наношу удар в горло. Я разворачиваюсь, используя стену позади него, и бью командира по челюсти. Он падает, но всё ещё моргает. Я пинаю его, чтобы убедиться, что он выведен из строя. Оглянувшись, я понимаю, что нет нормального способа вернуться к своим людям. Я могу сделать это по-своему.
Я перепрыгиваю через балкон и приземляюсь на плечи Дозорного. Прежде чем он реагирует, я перепрыгиваю на плечи следующего.
Я кричу на ходу.
— Командир выбыл! Командир ранен!
Я танцую над ними и перепрыгиваю через груду бессознательных тел, и возвращаюсь к своим бойцам. Моя уловка сработала. Дозорные в замешательстве поворачиваются к своему одинокому командиру. На их лицах неуверенность. Натиск замедляется.
— Перегруппироваться! — кричит Малир.
Он руководит людьми на противоположном конце, но теперь ему придётся разделить своё внимание между обеими группами. Дозорные отступают назад. Я не собираюсь убивать Малира, если вообще смогу. Он мой друг — или был им.
— Подожди! — кричу я, когда Вьюга движется за ними.
Он отходит назад.
Я бегу вдоль линии, пыхтя.
— Отступите немного к углу, чтобы они не смогли обойти нас и добраться до Кристал. Переведите дыхание. На этот раз они не остановятся.
Я смотрю вверх, а затем снова поворачиваюсь к мужчинам.
— Осталось пятьдесят или около того. Мы справимся!
— Но они, наверное, всё равно убьют нас в конечном счёте! — говорит Лёд, поднимая голову с того места, где он пытается перевести дыхание.
— Возможно. А, может быть, и нет. Если да? Вы все станете легендами. Единственные бойцы, которые когда-либо побеждали Дозорных, — говорю я.
Я подбираю брошенное копьё. Мужчины отступают на двадцать метров к углу. Я киваю Кристал и поворачиваюсь к Дозорным, которые вернулись в строй.
— В атаку, — орёт Малир на своих Дозорных.
Я опускаю взгляд вниз. Поперек ямы лежит веревка от одной из балок, которую я скинула. Я бегу, быстрее, чем когда-либо, бросаю копьё рядом с собой и хватаю веревку обеими руками. Когда линия фронта приближается, я тяну, используя всю свою силу и вес тела. Но этого недостаточно.
Затем канат поднимается. Я смотрю через плечо на Осколка и Вьюгу. Я успеваю улыбнуться им, прежде чем верёвка вырывается из моих рук, разрывая кожу на ладонях.
Первый ряд людей падает друг на друга. Это останавливает их атаку и Дозорных позади них.
Я поднимаю копьё, и мы присоединяемся к остальным мужчинам, которые ликуют, даже когда вырубают упавших стражников тупыми концами своих копий. Перед нами теперь тридцать человек или около того. Десять против команды Убийцы. Я не знаю, сколько осталось людей у Убийцы. Не много, если они послали туда только десять бойцов.
В течение следующего неопределенного периода времени одиннадцать из нас сражаются. Все мы начинаем ослабевать и, без тени сомнения, я осознаю, что если бы мы не так усердно тренировались в последнее время, мы бы уже были мертвы. У всех идёт кровь из тех или иных ран. Большинство из нас получили по несколько ранений.
Я выгибаю спину и вращаю копьё, и пронзаю бёдра трёх мужчин. Я разворачиваю копьё и тупым концом бью тех же мужчин по лицам. Пока они хватаются за лица, я валю их на землю одного за другим.
Осталось меньше двадцати.
