Больше сказать ему ничего не удалось. Маккалиф посмотрел на писателя, с трудом скрывая свое отвращение.
— Я учту это, мистер… — шеф полиции заглянул в свой блокнот, — …мистер Остерман. А сейчас мне хотелось бы, чтобы мистер Таннер рассказал о событиях сегодняшнего вечера. Я был бы признателен, если бы вы дали ему возможность ответить. Вами мы займемся в свое время.
Таннер пытался обратить на себя внимание Дженкинса, но полицейский явно избегал его взгляда. Журналист не знал, что он должен говорить — или, точнее, чего он не должен говорить.
— Итак, мистер Таннер, — Маккалиф сел поудобнее и придвинул к себе блокнот, держа ручку наготове. — Давайте вернемся к самому началу. И учтите, что вам могли, скажем, привезти на дом покупки из магазина.
Таннер собрался было начать свой рассказ, как со второго этажа донесся голос Макдермотта:
— Капитан! Могу ли я на минуту пригласить вас в комнату для гостей?
Не проронив ни слова, Берни кинулся по лестнице, опередив Маккалифа. Лейла последовала за ним.
В ту же секунду Дженкинс оказался рядом с Таннером и наклонился к нему:
— Больше у меня не будет возможности… Слушайте и усваивайте! Никаких упоминаний об «Омеге». Ни слова! Ничего! Я не мог сказать вам этого раньше, Остерманы не спускают с вас глаз.
— Но почему? Ведь это явно «Омега»!.. Что я должен говорить? Почему я не могу?..
— Маккалиф — не из наших. Он ни о чем не осведомлен… Просто расскажите правду о вашей вечеринке. И все!
— Вы хотите сказать, что он ничего не знает?
— Ничего. Я же говорю вам, он не в курсе дела.
— А как же те, что снаружи, засады в лесу?
— Они не из его людей… Если вы заведете об этом разговор, он решит, что вы рехнулись. И Остерману все станет ясно. Если вы укажете на меня, я начисто буду все отрицать. И вас сочтут просто психом.
— То есть ваши люди считают, что Маккалиф…
— Нет. Он хороший коп. Но порой у него срабатывает наполеоновский комплекс, так что мы не стали задействовать его. Во всяком случае, открыто. Но он толковый мужик и может помочь нам. Попросите его выяснить, куда направились после вечеринки Тремьяны и Кардоне.
— Кардоне был пьян. И Тремьян развез всех по домам.
— Выясните, направились ли они прямо домой? Маккалиф обожает допрашивать, и если они врут, он поймает их на слове.
— Но как я могу…
— Вы беспокойтесь о них. Этого достаточно для объяснений. И помните, скоро все завершится.
Маккалиф вернулся. Макдермотт «ошибочно» истолковал открытое окно в комнате для гостей как свидетельство попытки проникнуть в дом.
— Итак, мистер Таннер. Давайте начнем с момента появления ваших гостей.
И Джон Таннер, чувствуя гнетущую раздвоенность, принялся излагать бурные события вечера. Берни и Лейла Остерманы, спустившись вниз, почти ничего не смогли добавить к его рассказу. Эллис вышла из кабинета, но тоже ничего не могла сказать.
— Очень хорошо, леди и джентльмены. — Маккалиф встал.
— Вы не собираетесь опрашивать всех остальных? — Таннер повернулся к капитану полиции.
— Я как раз собирался воспользоваться вашим телефоном. Мы должны соблюдать определенный порядок.
— Конечно.
— Дженкинс, свяжитесь с Кардоне. С ними мы увидимся в первую очередь.
— Да, сэр.
— А что относительно Тремьянов?
— Все по порядку, мистер Таннер. Сперва мы поговорим с Кардоне. Свяжемся с Тремьянами и лишь затем увидимся с ними.
— Таким образом, они не успеют переговорить друг с другом, верно?
— Совершенно правильно, мистер Остерман. Вы знакомы с работой полиции?
— Я почти еженедельно пишу о ней.
— Мой муж — телевизионный сценарист, — сказала Лейла.
— Капитан, — обратился к Маккалифу сидящий у телефона Дженкинс, — никого из Кардоне нет дома. Я переговорил с горничной.
— Звоните Тремьянам.
Все присутствующие молчали, пока Дженкинс набирал номер. После коротких переговоров Дженкинс положил трубку.
— Та же самая история, капитан. Дочка сказала, что они еще не возвращались.
6
Таннер с женой остались бодрствовать в гостиной. Остерманы поднялись наверх; полиция отправилась на поиски исчезнувших пар. И Джон, и Эллис были молчаливы. Эллис — потому что про себя уже решила, что знает, кто убил собаку, а Джон не мог избавиться от понимания, что кроется за этой смертью.
— Это был Дик, не так ли? — спросила Эллис.
— Дик?
— Он угрожал мне. Вон там на кухне.
— Угрожал тебе? — «В таком случае, — подумал Таннер, — почему задерживаются люди Фассета?» — Когда? Как?
— Когда они уезжали… Я не думаю, что он угрожал лично мне. В его словах была угроза, относящаяся ко всем нам.
— Что он сказал? — Таннер надеялся, что люди Фассета слышат его. Он хотел, чтобы им было все известно.
— Он сказал, что ты не должен выносить приговор. Журналистский приговор.
— Что еще?
— Что некоторые… некоторые люди куда более находчивы, чем другие. Вот что он говорил. И что я должна помнить: люди не всегда такие, какими они кажутся… Что всегда кое-кто куда более находчив, чем другие.
— Он мог иметь в виду совершенно иное.
— Должно быть, тут шла речь о больших деньгах.
— О каких деньгах?
— О тех, которые он с Джоем сделали вместе с Джимом Лумисом. То, чем ты занимаешься.
«О Господи», — подумал Таннер. Смешалось настоящее и выдуманное. Он почти забыл свое вранье.
— Да, это большие деньги, — тихо сказал он, понимая, что вступает на опасную почву. Эллис могла решить, что за разговором о деньгах что-то стоит. Он должен переубедить ее, предвосхитить ее вопросы. — Но дело не только в них, как мне кажется. Хотя репутация моя потерпит непоправимый урон.
Эллис не отрывала глаза от единственной лампы, стоящей на столе.
— Там, наверху… Ты решил, что это сделала Лейла, не так ли?
— Я был не прав.
— Она в самом деле была по другую сторону холла…
— Это не играло никакой роли, и, когда мы поднялись наверх с Маккалифом, он согласился с нами. Кровь уже свернулась и засохла. Собака была убита несколько часов назад.
— Надеюсь, что ты прав. — Эллис никак не могла отделаться от воспоминаний о Лейле, стоящей спиной к стене и прислушивающейся к разговору в кухне.
На часах было двадцать минут шестого. Они решили лечь в гостиной, куда выходили двери из кабинета, чтобы быть поближе к детям.
В половине шестого зазвонил телефон. Маккалифу не удалось найти ни Тремьянов, ни Кардоне. Он сообщил Таннеру, что решил включить их в список пропавших лиц.
— Может быть, — быстро сказал Таннер, — они решили направиться прямо в Нью-Йорк. — Упоминание этих фамилий в списке исчезнувших может заставить «Омегу» уйти на дно, и кошмар будет продолжаться. — Некоторые из отелей в Нью-Йорке открыты всю ночь. Не торопитесь, они объявятся. Они же мои друзья!
— Не могу согласиться с вами. Все отели после четырех часов закрыты.
— Они могли найти отель, который согласился бы принять их.
— Скоро нам все будет ясно. Первым делом бюро по розыску из Метрополитен-полис обращается в отели и больницы.
Таннер лихорадочно пытался собраться с мыслями.
— А окрестные городки? Вы проверили их? Я знаю несколько частных клубов…
— Мы тоже. Проверено все.
Таннер понимал, что он должен что-то придумать. Все, что угодно, но чтобы у Фассета было время взять ситуацию под контроль. Его люди слушают этот разговор, он в этом не сомневался; и они тут же оценят подступающую опасность.
— А вы обыскали район вокруг старого вокзала? Того, что на Ласситер-роуд?
— Кого туда черт понесет? Чего ради?
— В среду я именно там нашел свою жену и детей. Так что подумайте.
Маккалиф некоторое время раздумывал.
— Я перезвоню, — сказал наконец он. — Проверим.
Когда он повесил трубку, Эллис подала голос:
— Известий нет?
— Нет… Дорогая, постарайся немного отдохнуть. Мне известна пара мест, точнее, клубов, о которых полиция, скорее всего, не знает. Я попытаюсь позвонить туда. Лучше с кухни. Не хочу будить детей.
Фассет тут же ответил.
— Это Таннер. Вы знаете, что произошло?
— Да. Это было чертовски хорошо придумано. Вы теперь втянуты по уши.
— Вот этого мне бы хотелось меньше всего. Что вы собираетесь делать? Вы же не можете начать поиск за границами штата.
— Нам это известно. Дженкинс и Коль поддерживают связь между собой, Мы всегда сможем вмешаться.
— И что тогда?
— Существует несколько вариантов… У меня сейчас нет времени объяснять… Кроме того, мне нужна линия. Еще раз спасибо. — И Фассет отключился.
— Звонил в два места, — сказал Таннер, вернувшись в гостиную. — Не повезло… Попытайся немного поспать. Они скорее всего наткнулись на какую-нибудь компанию и завалились куда-нибудь вместе с ней. Ей-Богу, мы и сами так делали.
