В моей голове не осталось никаких аргументов.
Я опускаюсь на свое место, разрабатывая план, как напрямую конкурировать с любимым человеком за первое место в рейтинге.
— Ну что, начнем? — спрашивает Уэс. — Я знаю, Ксавьер, что ты только что узнал о подмене и не подготовился так же, как Тея, поэтому мы не будем торопиться. Тея прочитает свое эссе по апелляции по уголовным делам. Не стесняйся в любой момент вскочить, если у вас есть какие-то соображения или аргументы.
Это будет долгий час.
* * *
— Мы понимаем друг друга?
Я киваю.
Уэс смотрит на меня, потом на Ксавьера, вставая из-за стола. — Спасибо. Вы можете идти.
Я встаю, перекидывая сумку через плечо. Моя куртка в руке и шарф на шее лежат свободно. Ксавьер открывает передо мной дверь, но прежде чем уйти, я поворачиваюсь к Корланду.
— Значит ли это, что ты не ожидаешь возвращения Сэмюэля? — спрашиваю я, не понимая, почему я это делаю. Не похоже, что его мысли имеют здесь значение, потому что если призраки не станут видимыми в ближайшие несколько дней, Сэмюэль не вернется, чтобы еще немного поспорить со мной на лекциях и контрольных.
Уэс вздыхает, проводя пальцами по волосам. Он не делает этого. Никогда. Его прическа всегда безупречна.
— Ты уже третий год изучаешь уголовное право, Тея. Во всех делах о пропавших людях, через которые ты прошла — сколько раз их находили живыми?
Мое сердце замирает, а взгляд опускается на туфли. Я не отвечаю. Мы оба знаем, что я, вероятно, смогу пересчитать эти случаи на пальцах одной руки. Вместо этого я делаю шаг назад. Моя голова ударяется о что-то твердое, и я хватаюсь за руку Ксавьера, чтобы устоять.
— Извините, — говорю я, зная, что только что столкнулся с кем-то. Затем я смотрю в сторону и вижу высокого мужчину в черном пальто, который смотрит на меня. От его сурового выражения лица у меня по позвоночнику пробегают мурашки, и я отступаю назад. Мое тело почти прячется в груди Ксавьера.
— Прошу прощения. Я не хотел вас беспокоить, — обращается он к Корланду. Он все еще стоит на пороге, поэтому у нас нет возможности уйти. Затем он оглядывается на меня, указывая пальцем.
— Вы Теодора Мур?
— В чем дело? — Уэс подходит к нему. — Кто вы?
Таинственный человек улыбается, качая головой. — Простите. Я иногда забываю о своих манерах. — Он протягивает руку Уэсу и приветствует его. — Я Тобиас Эванс. Я частный детектив. Я расследую исчезновение Сэмюэля Хейла. Мне посоветовали поговорить с мисс Мур, так как она присутствовала на супервизиях вместе с ним. Ваших супервизии.
Ксавьер усмехается. — Сэмюэль посещал много супервизий. У нас они есть с каждого курса, который мы решили пройти.
Я знаю, что он пытается помочь, но что-то подсказывает мне, что если я буду так бушевать, это привлечет ко мне еще больше внимания. Кто-то из студентов уже решил, что будет уместно поговорить со мной лично.
— Вообще-то я согласен с мистером Блейком, — добавляет Уэс.
— Мисс Тея в течение многих лет вступала в довольно жаркие дискуссии с мистером Хейлом. Это то, что я слышал. — Пауза затягивается, когда я чувствую, как пальцы Ксавьера плотнее смыкаются на моем бедре. Это как-то успокаивает меня. — Послушай, я знаю, что это, должно быть, сбивает тебя с толку, но парень пропал, и мне нужно проследить все зацепки, чтобы найти его. Думаю, вы понимаете, как важно сделать это быстро.
— Хорошо. Нет проблем. Мы можем поговорить, — говорю я ему, стараясь говорить спокойно. Я бросаю взгляд на Ксавьера. — Увидимся после занятий.
Он качает головой. — Ни за что. Я останусь.
— Ксавьер…
— Нет, все в порядке. Он может остаться, — говорит детектив, махнув рукой. Либо он очень хороший актер, либо не собирается меня допрашивать, потому что что-то подозревает. Мне нужно верить, что Уилл и Ксавьер действительно позаботились обо всем. Нет тела — нет преступления, так?
Блядь, я говорю так, будто меня это не волнует.
Мне не все равно.
Я думаю.
— Ксавьер, иди. У тебя занятия. Я останусь с Теей, — говорит Уэс, удивляя меня. Наверное, я ему не безразлична, раз он так поступил. И он адвокат, так что все должно быть в порядке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ксавьер сначала не уходит. Он не хочет. Но когда я слегка улыбаюсь ему, он понимает, что это моя просьба. Мне было бы хуже, если бы он был рядом и слышал все это. Тем более что он единственный человек, который знает, что все, что я собираюсь сказать — ложь.
И ничего больше.
— Я подожду снаружи, — шепчет он мне на ухо и выходит, закрывая за собой дверь.
Уэс жестом показывает на стулья, и я возвращаюсь и сажусь на один из них. Детектив делает то же самое.
— Каков был характер ваших отношений с Сэмюэлем?
Вот это да. Он сразу переходит к делу.
Я пожимаю плечами. — Мы были соперниками, когда дело доходило до учебы, партнерами по супервизии и не более того. Чаще всего мы ссорились, потому что у него какие-то древние взгляды на юридические дела, и мне это не нравилось.
— Он когда-нибудь говорил вам что-то, что могло бы вас насторожить?
— Вы имеете в виду что-то, что могло бы заставить его уйти? — Он кивает. — Нет. Мы не говорили ни о чем личном. Честно говоря, я его терпеть не могла.
Уэс прочистил горло. Это показатель того, что мне следует заткнуться. Но я не могла. Если бы кто-то рассказал ему о том, как я могу разозлиться всякий раз, когда он говорит что-то сексистское, расовое или иное, это выглядело бы подозрительно, что я притворяюсь, что мне нравится Сэмюэль. А я не притворялась. Он был куском дерьма. Я могу чувствовать вину за то, что произошло, но не за то, что ненавижу его. Смерть не меняет того, кем он был, и некоторые люди забывают об этом, так хорошо отзываясь о тех, кто ушел из жизни.
Муж бил свою жену? Но он был таким замечательным отцом.
Женщина изменяла своему супругу? Но она всегда следила за тем, чтобы у него все было готово утром, прежде чем он уходил на работу.
Как будто того, что было раньше, не существовало.
Для меня существовали последние несколько лет.
— И между вами больше ничего не было?
Я нахмурилась. — Например?
Он наклоняет голову, и выражение лица говорит само за себя.
— Черта с два. Сэмюэль был заинтересован только в том, чтобы заставить всех чувствовать себя глупее его. Он хотел показать, какой он замечательный благодаря своей семье и деньгам, которые у них есть. Я даже не уверена, что его вообще интересовали девушки.
— Я думаю интересовали. Но все в порядке. У меня есть еще один вопрос.
Корланд шевелится на своем место. Ему так же неловко, как и мне. Хотя он не перебивает, значит, не думает, что детектив пришел сюда, чтобы обвинить меня.
— Как вы думаете, что с ним случилось?
— Понятия не имею. Как я уже сказала, мы не были близки, поэтому я не уделяла достаточно внимания, чтобы заметить что-то необычное. Мы вместе работали над инсценированным судебным процессом, у нас были супервизии и лекции, и все.
Через несколько минут детектив ушел.
— Ты не можешь вести себя так безразлично, говоря подобные вещи о Сэмюэле. Это делает всю ситуацию сомнительной.
— Ты не остановил меня, — говорю я.
— Потому что это было бы похоже на то, что я выступаю в роли защитника, когда для этого нет причин. Это тоже выглядело бы сомнительно, — отвечает он. — Я знаю, что тебе не нравился Сэмюэль, и у тебя есть на это полное право, но он пропал, и они ищут козла отпущения.
— Козла отпущения? Он объявлен пропавшим без вести, а не мертвым.
Я иду по тонкому льду.
— Неужели я ничему тебя не научил, Тея? — Он обходит стол и прислоняется к нему. Его руки скрещены на груди. — Что в первую очередь проверяет полиция в деле о пропаже человека?
— Не было ли у человека суицидальных настроений, или у него были какие-то финансовые проблемы, или он был замешан в криминале.
— И после того, как они исключают это, они ищут возможность причастности третьего лица. В какой-то момент, если они заходят в тупик…
