То-то он мне показался при осмотре слишком молодым.
– Теперь все, ничего больше не забыл?
– Все.
– Тогда вернемся к вашим делам. Мне все понятно в ваших отношениях: он твой брат, ты его любишь и хочешь оставить в живых. Я не против, пусть живет. Но ведь он подлец, вор и убийца отца.
– Абен Веселину был не отец!
– Абен его признал сыном, растил, кормил, обувал, одевал, выучил считать и писать, обучил торговому делу. А что для Веселина сделал родной отец? Давным-давно полежал на его матери и быстренько убежал, даже не женившись на ней? Абен и ее спас от неминуемого позора, весь грех на себя принял. Покончила бы твоя мать в ту пору с собой, и ты никогда бы не появился на белый свет.
Нехороший Веселин человек, вдобавок вор. В одиночку тебе, конечно, торговлю не осилить, так может лучше приказчика нанять?
– Да я думал об этом! И человек у меня на примете есть. Но ведь чужой обворует хуже Веселина, вовсе нищим останешься! У брата я все ухватки знаю, даже вижу, когда он врет, а другой человек для меня – темный лес, его душа – потемки. А тот, что у меня на примете, это попа нашего дальний родственник, в городе живет. Редко-редко заезжает к иерею в гости. Я его совсем не знаю, так, видел пару раз, когда он заходил в нашу лавку за покупками. Поп Панкрат, после того, как отца отпел, своего родственника, его Кольо звать, в приказчики и предложил. Очень говорил честен и работящ. Сомневаться в словах батюшки, вроде бы и не принято, но мне все равно боязно как-то.
– Ладно, хозяйствуйте пока вместе. У отца какие-то деньги хранятся отдельно от обычных мест?
– Сундучок с золотом в верном месте закопан. А верное место находится…
– Мне не говори где! Это ни к чему! Веселин знает это место?
– Нет. Он про это золото вообще не ведает. Я ему хотел после похорон сказать.
– Не говори никогда! И золота оттуда Веселину ни под каким видом не давай! Вдруг он тебя хуже чужого ограбит, у тебя хоть что-то останется. И главное: вы рано или поздно делиться станете, вот из этих денег и отдашь. Да гляди лишнего не передай! Он же вор, явно вдвое, а то и втрое заломит. Торгуйся до последнего!
– Слабо что-то в такое воровство верится…
– Когда поверишь, уже поздно будет.
– Веселин, он в душе хороший! Когда он Тодорку со змеей к отцу подослал, его, видать, сильный гнев обуял! Не побоялся беременной женой рискнуть!
– А чем он больно рисковал-то? Кабы не мое вмешательство, никакого розыска бы и не было. Умер ваш отец, и умер, Бог дал, Бог взял. Посудачили бы пару дней да и все на этом.
– А если бы он не умер?
– И что? Веселин добрый нрав Абена всю жизнь знает. Отец вас часто порол?
– Да и не пытался даже! Поругает, да отпустит. Я раз по детству в середине комнаты огонь взялся разводить, так и то подзатыльником легким отделался.
– Вот! И чего бы Абен снохе в наказание мог сделать? Ножом ткнуть?
– Это вряд ли…
– Прибить? Только бы замахнулся, прибежал бы Веселин да запел:
– Прости, папочка, ее неразумную! Она молода да еще и в тягости! Сама не знает, что творит! Что бы отец сделал? Поругал бы да и плюнул на это. Воровать же Веселин не боялся! Знал, что ему и так мало времени судьбой отпущено – ты через год взрослым станешь, тебе шестнадцать исполнится…
– Через три месяца уже!
…и вора могут и из лавки вышибить, и со двора погнать. Веселину, по сути, терять то было и нечего.
А тут вдруг такая удача привалила! Помер батя то ли от яда, то ли с перепугу! Не заинтересовался бы я этим делом, и уже завтра Веселин по дому и в лавке полноправным бы хозяином стал, а ты у него на посылках. Вот тут ты и увидел бы звериный оскал прежде доброго братика!
– Ну не знаю…
– Вот бы и узнал. Ты сегодня многое уже узнал! Ладно, пошли к народу.
Позвали Ивана и сколотились в кучу.
– Ну в общем, что я вам скажу: решение я ваше утверждаю, но вы об этом прямо сегодня объявите собравшимся на поминки.
– Может лучше все-таки когда уж и девять, и сорок дней пройдут? – пока еще робко поинтересовался Веселин.
– Сегодня! – рявкнул я, – а то ведь могу и передумать!
– Ладно, ладно, как ты решишь, так и будет, – испуганно согласился убийца.
– Значит так: после поминальных речей встаете оба, и главное объявление делаешь ты, Веселин.
Веселин опять открыл рот, видимо желая еще как-то нажулить. Мне вникать в его хитрости было недосуг, поэтому я просто рыкнул:
– Повешу!
Хитрая пасть захлопнулась.
– Если что-то скажешь не так, позабудешь указать что-то важное, сразу встаю я, представляюсь, и рассказываю обо всех твоих подлостях односельчанам. Потом предлагаю повесить за убийство. Думаю, возражающих не будет. Будет много желающих сбегать за крепкой веревкой и мылом – народ любит поглядеть на этакие зрелища: – я показал, как от шеи вверх идет веревка, как перекашивается рожа преступника, высовывается набок язык, как бьется в конвульсиях повешенное тело.
Это впечатлило присутствующих, Веселина аж передернуло. Ваня, подумав, что это уже репетиция наших ближайших действий, засмеялся и захлопал в ладоши, подтвердив мой тезис о народной любви к подобным зрелищам. Веселина и это не порадовало.
– Основные позиции, которые необходимо указать:
– Доблестин имеет с Веселином равные права, обязанности делятся по договоренности;
– Прибыль, каким бы путем и благодаря чьим усилиям она не была добыта, всегда делится пополам;
– Внезапно появившиеся расходы без объективных причин, к каковым относятся: боевые действия в непосредственной близости от села, новые поборы властей или стихийные бедствия, возлагаются только на виноватого;
– Наследники (жена, дети) наследуют всю долю умершего, а не ждут смерти второго. Это чтобы обычные байки для обмана наследников, – пояснил я, – вроде – вот я умру, все вам достанется, тут не работали.
А сам еще подумал: и убивать любимого младшего брата не было никакого резона.
– Ты, Доблестин, еще раз громко и внятно повторишь все пункты, спросишь собравшихся: все ли хорошо слышали? При утвердительном ответе, спросишь: все ли хорошо все поняли? Если кто-то что-то переспросит, Веселин объяснит и растолкует, – тут я злобно зыркнул на старшего брата, – чтобы не было после виляний: да я сам не понимал, чего говорил, и поставите подписи под документом, где обязательно должны быть такие слова, написанные
