В тот же день он появился вместе с Тоби, Бруно и Майло с Дартом Вейдером. Потребовалось трое из них, чтобы осторожно провести его в дом, пока Ронан давал указания. Мы подвинули стул к окну и поставили его там, чтобы он мог наблюдать за окрестностями. Сабина надела ему на шею боа, и я ждала, что Ронан выйдет из себя, но он только улыбнулся.
В комнате становится тихо, взгляды мечутся между нами. Эндрю издает удивленный звук, глядя на детку Ронана, в то время как лицо директора Ланкастера одобрительно светится. Мелинда со стуком ставит свою кружку на стол в нескольких футах от нее.
Пусть игра начнется…
Я лучезарно улыбаюсь.
— О, черт. Мы с Сабиной хотели приехать сюда немного пораньше, дорогой. Извини. Я хотела написать тебе эсэмэску.
— Нет проблем. — Он подходит ко мне и целует в макушку. — Извини меня, Эндрю, — коротко говорит он. — Мне нужен кофе.
Эндрю двигается, бросая на меня любопытный взгляд, когда он берет мою руку для краткого пожатия. Мое чувство липкое; его руки теплые, хватка до боли знакомая.
— Я поговорю с тобой позже, Нова. Нам предстоит многое наверстать упущенное. Я хочу услышать все о Нью-Йорке. Он одаривает меня кривой улыбкой, той самой, которая раньше трогала мое сердце, затем подходит к Скитеру и Соне.
— Я вижу, ты восстановила связь со своим прошлым, — бормочет Ронан, пристально глядя на Эндрю. — С тобой все в порядке?
Это из-за Эндрю, или Ронана, или из-за моей новой работы у меня нервы на пределе? Вероятный ответ — из-за всех троих.
— Да.
— Ты знаешь, что ты одета так же, как принцесса Лея?
— Правда? Какое совпадение.
Его губы скривились.
— Я не верю в совпадения. Несмотря ни на что, ты выглядишь сногсшибательно.
— Спасибо.
— Значит, ты оделась для меня?
— Очевидно. Завтра это будет Чубака. Потом… эм, как зовут того парня, который спасает все?
— Люк Скайуокер?
— Нет, тот, зеленый. Я думаю, он был мудрым человеком?
— Йода.
Я щелкаю пальцами.
— Вот и все! Хм, подожди. Я могла бы одеться как один из этих роботов-штуковин, один из них золотой… как его звали?
— С-3ПО. Боже, ты ничего не знаешь.
Я улыбаюсь, делая глоток кофе. Я знаю некоторые из их имен, но, конечно, забавно возиться с ним.
— Я представляю себе золотое платье с множеством пуговиц.
— У него не было пуговиц. У него в животе были провода — черт возьми. Тебе нужно следить за этим. Никто не тусуется со мной и никогда не видел " Звездных войн ".
— Но мне вроде как нравится быть одной из немногих людей, которые этого не сделали. То же самое и с " Титаником ". Мама и Сабина смотрели это снова и снова, но я так и не смогла заставить себя посмотреть, как тонет Лео. Он слишком хорошенький. Я имею в виду, что на лодке было достаточно места!
— Ты имеешь в виду дверь.
— Что?
— Роуз была спасена на двери, а не на лодке.
— Видишь, я этого не знала. Я никогда этого не видела.
— Франшиза " Звездные войны " — это не " Титаник ". Речь идет о надежде в галактике, с лазерными пушками и звездолетами. Это вера в то, что один человек может завоевать империю.
— Вау.
Он закатывает глаза, когда я хихикаю. Видишь, у нас есть это. Просто друзья. Сохраняя легкость. Звенит звонок, означающий, что у нас есть пятнадцать минут до начала урока.
Я порывисто выдыхаю.
— Я иду.
Ронан сжимает мое плечо на удачу, и, поскольку Мелинда все еще смотрит, он накрывает мои губы своими в нежном поцелуе. От него пахнет мужественным мужчиной, а его бледно-голубые глаза излучают тепло (фальшивое!), Когда он смотрит на меня сверху вниз.
— Ты можешь делать все, что захочешь, детка.
Я оглядываюсь, когда Мелинда выбегает из гостиной.
— Это работает, — шепчет он мне на ухо, его губы скользят по моей коже.
Я подавляю покалывание, когда приближается Соня.
В старших классах мы вращались в разных кругах, но у нас с ней был ужасный общий урок физкультуры в выпускном году. Я помню ее немного неуклюжей, но дерзкой, когда того требовало время. С прямыми темными волосами до плеч, большими белыми очками и дерзким носиком, она хорошенькая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мне нравится твоя рубашка, — говорю я. Она белая со знаком мира и надписью МИР, ЛЮБОВЬ И ОВОЩИ.
— Спасибо, х очешь, я тебе все тут покажу? — спрашивает она.
— Конечно, — говорю я. — Я в кабинете 333.
Попрощавшись с Ронаном, мы выходим из комнаты и направляемся по левой стороне коридора в направление, противоположное тому, куда Ронан повел меня на прошлой неделе. Она указывает на кафетерий, дорогу в спортзал и другие важные ориентиры. Мы возвращаемся назад, и я заглядываю в разные классы, вздрагивая, когда вижу, что мой находится прямо напротив Эндрю.
Она проверяет свой телефон.
— Похоже, у нас все еще есть шесть минут. Потрясающе! Следуй за мной в особое место. Ты никому не можешь рассказать, хорошо?
— Эм, хорошо?
Быстрым шагом она заворачивает за угол, ныряет в темный коридор возле студенческих туалетов, а потом открывает дверь и вводит меня внутрь.
Я моргаю от тусклого света.
— Боже мой, сколько кладовок в этой школе?
Она поднимает брови.
— Три. Я знаю их всех. В комнате учителей всегда многолюдно, и это лучшие места для уединения. Ходят слухи, что Мелинда пыталась загнать Тренера в угол в одном из них, например, она заперла дверь и не позволила ему уйти, но я не знаю, правда ли это. Может быть, это был его кабинет? Ни для кого не секрет, что она охотится за ним.
— Расскажи мне об этом, — ворчу я.
Она лезет в карман своих черных брюк.
— Вот, попробуй это. Это мое дополнение. Надеюсь, тебе нравится аромат мяты. У меня может быть ванильный или клубничный. У меня их так много. Я получаю их от детей ежедневно. — Она протягивает две электронные сигареты и горсть стручков.
У меня открывается рот.
— Ты вейпишь на территории школы?
— Не будь стукачом, Нова, но, черт возьми, да. Всем нужен перерыв.
Я хихикаю.
— Я всегда думала, что ты паинька, за исключением тех случаев, когда мы пропускали физкультуру.
Она сосет электронную сигарету, пар клубится вокруг шкафа. Она усмехается.
— Мы собираемся быть друзьями?
— Определенно.
— Я могу сказать, что ты нервничаешь из — за девиантов, с которыми тебе предстоит столкнуться…
— Девианты?
Она ухмыляется.
— Я шучу. Поверь мне, я люблю этих детей, и преподавать науку — это потрясающе, но учителя английского языка дадут тебе детей, которых они не хотят. Миссис Петтигрю — глава отдела и тупица. Кстати, я неравнодушна к британским словам.
— Черт возьми, все дети должны быть желанными, — бормочу я.
Она хихикает и делает еще одну затяжку.
— Я провела там лето за границей, и это запомнилось мне навсегда. Итак, вот в чем дело: есть хорошие и плохие учителя, как и в любой профессии. Все, что я говорю, это то, что Петти Петтигрю выбрала вишенку, которая получила твой класс, и угадай, кто ее лучший друг?
— Мелинда?
— Да, и Мелинда также преподает английский для младших школьников. Но не беспокойся о своем первом родео в жизнь похотливых подростков. Я собираюсь помочь тебе.
Она вспыхивает улыбкой.
— Кроме того, директор Ланкастер попросил меня быть твоим наставником.
— И мой наставник курит. — Я ухмыляюсь, когда беру электронную сигарету и делаю затяжку, а затем давлюсь ароматом. Я возвращаю его обратно. — Я откажусь от этого, но спасибо, и да, я нервничаю. Есть какие-нибудь советы?
— Мой совет — войти туда как задира. Притворись, что они заключенные, хотя это, конечно, не так. Входи в двери жестко. Стукни кулаком по столу, маршируй, как сержант, разглагольствуй и бреди о том, какая ты подлая, и не позволяй им давать тебе слово. Если ты начнешь мягко, они съедят тебя живьем. Ты всегда можешь быть милее, но они не купятся на это, если ты вдруг станешь жестким. Ты их уже потеряла.
