которая из кукол смеется.
— Вон та! — вскричала она, указывая на куклу в синем платьице в белый горошек. Губы ее, кажется, были вымазаны алой помадой.
— Не прикасайтесь к ней! — взвизгнула Пита нехарактерным для нее сопрано. Она уже пятилась к выходу из лачуги. — Эта кукла одержима! В ней девочка! Не прикасайтесь!
Игнорируя ее истерику, Нитро подошел к кукле.
Когда Пита, пятясь, дошла до Зеда, тот ухватил ее за запястье.
— Успокойся! — рявкнул он.
— Не прикасайтесь! — взвыла она снова.
Нитро сдернул куклу со стены и перевернул в руке. Издал вопль ужаса и, выпустив куклу из рук, отскочил от нее.
Все принялись кричать вразнобой, пытаясь понять, что случилось.
Начался полнейший хаос. Пита вырвалась из объятий Зеда и выбежала под дождь. Нитро, будто обезумев, махал руками и тряс ладонями.
— Что там? — взревел Зед.
— Она вся в пауках! — объяснил тот.
Не поняв испанского ответа Нитро, Зед потянулся к кукле.
— Не надо, Зед! — рванулась к нему Елизавета. — Там пауки!
Он отдернул руку. Вместе они склонилась над косо повисшей куклой, разглядывая ее. Из-под подола синего платьица разбегались в стороны десятки крохотных пауков.
Кукла продолжала смеяться.
— Да вырубите вы, на хрен, эту дрянь! — взмолился Хесус.
Зед достал свой швейцарский нож и, задрав на кукле платье кончиком лезвия, обнаружил крупный комок паутины — плотной, как сахарная вата, и кишащей пауками.
— Отойди, — бросил он Елизавете, перерезая нитку, на которой болталась кукла. Та свалилась на пол, рассеивая своих жильцов по доскам. Зед занес ногу и обрушил ее на пластиковое тельце, сминая отсек с батареей и электронной начинкой.
Смех оборвался.
4
В наступившей потрясенной тишине Пеппер выпалил:
— Это что за чертовщина была такая?
— Просто гром прогремел, — объяснил Зед.
— Ты о чем?
— Раскат грома запустил механизм.
Из-под платья разбитой куклы продолжали разбегаться паучки, искавшие убежища в щелях между половицами. Метким пинком Елизавета отправила омерзительную игрушку в дальний угол.
— Раскат грома? — с сомнением повторил Хесус. Он опирался спиной о стену напротив, у самого окна. — Она начала ржать как ненормальная сразу, как Пита спросила, на острове ли еще убийца.
— Одновременно с громом! — поправил его Зед.
— Гром не смог бы заставить…
Рассуждения Хесуса прервал истошный вопль.
5
Нитро первым выбежал из лачуги, Елизавета — сразу за ним. Пита стояла как вкопанная, не сводя вытаращенных глаз с гнущихся под ливнем зарослей, и продолжала кричать.
Елизавета сразу увидела незнакомку. Та стояла метрах в двадцати, прислонясь к стволу большого дерева и обхватив его рукой. Она была обнажена, и ее бледная кожа ясно выделялась на общем фоне сгустившихся сумерек.
Елизавета могла думать только об одном: «Это призрак, призраки существуют, я вижу привидение, мы призвали чей-то дух, господи боже, призраки реальны!»
И тогда за ее спиной Роза вскрикнула:
— Люсинда!
Люсинда? Испытанное Елизаветой облегчение расправило ее сведенные мышцы, ну конечно, как же иначе, кто же еще…
Нитро проскочил мимо Питы, спеша помочь девушке. Елизавета усилием воли заставила свои ноги подчиниться и подошла к Пите.
— Ничего страшного, — шепнула она остолбеневшей приятельнице, обнимая ее за талию и разворачивая назад, к лачуге. — Это Люсинда, подружка брата Розы. Все в порядке.
Пита прекратила голосить и забормотала что-то нечленораздельное.
Елизавета довела ее до лачуги и помогла опуститься на пол — туда же, где Пита сидела и прежде. Очень скоро вошел и Нитро с Люсиндой на руках, вполголоса распоряжаясь, чтобы все отошли с дороги. Свою ношу он опустил на пол, и голова девушки тут же безвольно свесилась набок. Длинные черные волосы, мокрые и спутанные, рассыпались по полу, словно гнездо змей. Лицо было Пепсльно-серым, в грязных разводах. Глаза Елизаветы почти виновато скользнули по телу девушки: худенькие плечи и крупная грудь с большими сосками цвета шоколада, в левый продето колечко; тонкая талия и широкие бедра; треугольник лобковых волос, выше — проколотый пирсингом пупок; длинные стройные ноги; ногти на руках и ногах выкрашены темным лаком сливового оттенка.
Все столпились вокруг. Цепляясь за ноги Зеда, Роза тихо спросила:
— Что с ней?
— Она ранена, — пояснил Нитро и осторожно перевернул Люсинду на живот.
На правом плече девушки зиял глубокий, воспаленный порез с подсохшей, бурой кровью, которая сменялась алой ниже, где свободно стекала по спине. Елизавете подумалось, что рана похожа на приоткрытый рот с размазанным по губам малиновым вареньем.
Пита быстро щебетала что-то высоким, горячечным голосом. Роза расплакалась. Зед подхватил девочку на руки и отнес подальше в сторону. — Ее тоже ударили ножом? — спросил Хесус. — Что там за рана?
Нитро кивнул:
— Очень похоже на раны Мигеля.
— Что же нам делать? — спросил Пеппер. — Ей нужны врачи. Как ей помочь?
Елизавета потянулась к стоявшей рядом бутылке водки Зеда, встала на колени у тела девушки и плеснула немного на порез.
Люсинда тихонько застонала.
Нитро спросил ее, что случилось и кто это сделал. Люсинда не отвечала. Глаза девушки остались закрытыми. Тогда Нитро потянул с себя майку и, оставшись с голым торсом, сложил ее наподобие компресса и прижал к ране.
Елизавета опустила ладонь на лоб девушки.
— У нее жар.
Пеппер накрыл Люсинду своим лиловым пиджаком, прикрыв ее наготу.
— Надо бы что-то потеплее, — заметил Хесус.
— Есть плед под рукой, братишка? — осведомился Нитро.
— Нужно перенести ее в хижину Солано, — сказал Зед.
Он стоял в углу, отдельно от всех, держа на руках Розу.
— Там есть какая-то одежда? — спросил Нитро.
— Я не проверял. Но там были две спальни, два шкафа. И, во всяком случае, на кроватях были простыни и покрывала.
— Это далеко?
— В десяти минутах.
Елизавета покосилась на дверь лачуги, темноту и дождь в неровном проеме.
— Я туда ни ногой, — решительно проговорила Пита. — Ни за что. Она где-то там, она всех нас…
— Довольно, Пита, — резко оборвал сестру Хесус.
— Она там, на острове…
— Хватит, я сказал!
Она прикусила нижнюю губу и сердито уставилась на брата.
— Проголосуем, — предложил Нитро. — Все, кто не прочь перебраться в хижину, поднимите руки.
Руки подняли все, кроме Питы.
6
Ледяные капли больно били по коже Елизаветы. Ветер толкал в спину, забрасывая волосы в лицо и угрожая сбить с ног. Она расставила ноги пошире и ухватилась за дерево, чтобы не упасть. Все они отчаянно сражались с бурей — особенно малышка Роза, которая изо всех силенок, обеими руками держалась за ногу Зеда.
Вскрикнув, Пита завалилась на спину. И осталась лежать, не в состоянии подняться. Она будто устроила борцовский поединок с невидимым противником, который вошел в клинч, а следом уселся ей на грудь. Ее вьющиеся черные
