— Потому что возвращение преследователя всегда интереснее, чем первоначальная история? — вопросом на вопрос ответил Игорь, решив не упоминать, что для такого портала то количество комментариев было весьма неплохим, и добавил: — Или потому, что вам так и не удалось перепихнуться, чем не повод?
— Да ладно! — что-то Игорь сказал не то, потому что журналист неожиданно расслабился. — Если бы из-за того, что какая-то краля не дала, все начинали в бутылку лезть, вы бы круглыми сутками работали. Я сам передумал, больно она мне нужна!
Игорь снова промолчал, ожидая объяснений, почему так резко изменилось у Савы настроение. И дождался.
— О том, что я с ней хотел замутить, вы сами узнали только сейчас от меня, — ухмыльнулся Савельев, наклоняясь ближе. — Разве я похож на человека, которому часто не дают?
— Но Анна оказалась именно такой. — Игорь тоже наклонился поближе, едва ли не нос к носу с журналистом. Тот от неожиданности отпрянул. — Она не повелась.
— Не повелась, — с некоторым сожалением согласился Савельев. — Не знаю почему. Но это не я ее преследую, правда. Можете мне не верить, но это не я.
Игорь поверил, хоть Саве об этом не сказал.
— Вы не единственный подозреваемый, Кирилл Александрович, — мягко произнес он. — Не так уж много людей видело эти рисунки. И нам еще повезло, что вам не разрешили крупно выложить их в сеть.
— Вы не знаете, как подобраться к остальным. — Савельев прищурился, и Игорь снова ожидал подвоха, но вместо этого журналист произнес: — А давайте я вам помогу. Кое с кем я тогда общался, контакты я не удаляю, мало ли, может, придется еще пересекаться. Но и с вашей стороны тоже ответочка должна быть, даже две.
— Смотря что вы хотите, Кирилл Александрович, — Игорь не стал признаваться, что помощь журналиста ему пригодится, он до сих пор не знал, как деликатно подобраться к матери и бывшим подругам Анны. Отправить Дарью? А вдруг кто-то из них действительно опасный психопат? Женщины бывают еще опаснее мужчин, им об этом много раз говорили во время учебы, да он и сам с этим сталкивался, работая участковым. Нет, подставлять Дарью он не имел права, а сам вряд ли смог бы много от них узнать, если судить по отчетам Дианы и обмолвкам самой Анны.
— Во-первых, зовите меня Кириллом, а еще лучше, как все, Савой, и на «ты». — Журналист улыбнулся, словно Игорь уже на все согласился. — А во-вторых, позовите меня, если случится что-то «вау». Я обещаю давать материалы, только согласовав с вами, и когда все завершится, — торопливо закончил он.
— Я не уполномочен решать такие вопросы сам, — признался Игорь.
— Я пока покурю, — понятливо кивнул Сава и поднялся из-за стола.
Когда он вернулся, Игорь уже допил кофе и попросил счет.
— Ну что? — спросил, вернувшись, Кирилл. Нет, он едва ли мог быть маньяком, уж больно искренне и… по-детски, что ли, радовался. — Разрешили?
— Только по этому делу, — предупредил Игорь. — Нам не нужно сопровождение СМИ на каждый выезд.
— Договорились, — просиял Сава. — Я попробую вспомнить, кого Анна упоминала в нашем разговоре и с кем она могла обсуждать рисунки. Позвоню им, расспрошу про празднование дня города и что они думают про шатры с сувенирами.
— День города летом, а сейчас зима, Сава, — заметил Игорь. — И шатры с сувенирами — это очень далеко от рисунков преследователя.
— Вот поэтому ты, Игорь, и не журналист, — усмехнулся Сава, по-видимому, используя результат первой просьбы в обе стороны. — Номер телефона — с которого ты звонил? Все, жди!
Игорь покачал головой. Нет, такой деятельный подозреваемый… пусть он окажется невиновным, иначе он такого наворотит. Или уже наворотил.
Глава 23
Аня радовалась, что завтра суббота и не нужно будет идти на работу или отпрашиваться. Она чувствовала, как что-то в ней изменилось. Теперь она точно знала, как поступит. Это успокаивало.
Она закинула в стирку белье, погладила блузки на следующую неделю. Заказала еще две размером побольше, потом отменила заказ — надо просто похудеть, неужели она не сумеет?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тщательно пропылесосила всю квартиру, вытерла пыль со стола и подоконников, вымыла посуду. Собралась стереть пыль и с полок и замерла перед балеринами. Потом улыбнулась и кивнула своим мыслям. Включила музыку, с ней веселее убираться, и достала ведро, в котором едва уместился дурацкий букет. И Аня начала одну за другой скидывать фигурки прямо в шипастые стебли. Пара фарфоровых статуэток стукнулась друг о друга и хрупко звякнула, но Аня и бровью не повела. Металлические и пластиковые она просто стряхнула ладонью, чувствуя не только холод фигурок, но и мягкое тепло скопившейся пыли.
Пакета в ведре не хватило, и Аня, подпевая прилипчивой песне, сходила на кухню еще за одним. Сколько их уже накопилось! А ведь как-то она перевозила их из квартиры в квартиру, расставляла, стирала пыль, аккуратно приподнимая каждую! Какая глупость.
Аня выбросила очередную тяжелую статуэтку и с удовольствием услышала звон — разбились те немногие, что до сих пор оставались целыми фарфоровые балерины.
Последней она затолкала в пакет бегемотиху в розовой пачке, мягкую игрушку с серой плюшевой шерсткой, и с удовольствием посмотрела на абсолютно пустую полку. Теперь сюда можно поставить то, что она сама любит. Только она, а не какой-нибудь Коля или даже Ваха. Следующие полчаса Аня потратила, придумывая, что бы такое начать коллекционировать. Идеи из Интернета ей не нравились, а самой в голову ничего не приходило. Она чуть не расплакалась, но посмотрела на изумительно чистую полку и передумала.
Сходила и вынесла мусор, никого не встретила: ни Киру Михайловну, ни соседку снизу с пугающе большой собакой.
Сама набрала Ваху.
— Привет, ты как? Хотел извиниться, но не знал как? И за что? Тоже не знаешь. Ваха, хороший мой, если женщина обиделась, а ты не знаешь, из-за чего, то просто дари цветы. Только не розы, хорошо? Сегодня? Можно и сегодня, только вечером, ладно? В ресторан. И цветы. Люблю кустовые хризантемы. Спасибо, что спросил.
Положив трубку, Аня с улыбкой покачала головой. Надо же, оказывается, можно просто сказать, что ты хочешь. Ртом. Не придумывать в голове, не делать осторожные намеки. Конечно, пока рано радоваться, вот если в ресторан Ваха действительно принесет хризантемы, а не дурацкие розы, тогда можно.
Она проскроллила список контактов в телефоне. Хотелось позвонить еще кому-нибудь и сказать что-то хорошее. Или не очень, уж как пойдет. Рита? Вероника?
Нет, портить так хорошо начавшийся день не хотелось. Палец замер над номером Игоря Валерьевича, Аня вспомнила усталое приятное лицо следователя и покраснела. Звонить ему в выходной день, и для чего? Сказать, что с ней все хорошо, она знает что делать, если снова появится преследователь, который, конечно же, вовсе не Коля? И что ответит Игорь Валерьевич? «Спасибо, но разве это не могло подождать до понедельника?» Нет, так он не скажет, он вежливый. Но подумает.
Вместо этого палец скользнул ниже. «Даша».
Игорь Валерьевич называл пришедшую с ним девушку, кусавшую ногти, когда он не видит, Дарья Давидовна, но едва он вышел из комнаты, девушка предложила называть ее просто Даша. Аня так и записала ее номер в контактах. Она совсем не была похожа на следователя и, как поняла Аня из ее сбивчивого рассказа, только собиралась им стать. Практикантка. Если такое вообще бывает у следователей. Аня никогда этим не интересовалась.
И она ткнула в номер.
Девушка ответила моментально, словно сидела с телефоном в руках. А может, так оно и было.
— Анна Максимовна? — спросила она чуть нервно. — У вас все хорошо?
— Называйте меня Аней, как мы и договаривались, — пожурила ее Аня. — Иначе я чувствую себя старой.
Она, конечно, врала. Старой она себя не чувствовала. Растолстевшей и уставшей — да, но не старой. Впрочем, Даша тут же исправилась. Хоть и не до конца.
— Простите, Аня, — послушно повторила она. — Так что, у вас все хорошо?
