МВО, ПриВО и СКВО. В-четвертых, приступить к устройству оборонительной линии от устья реки Припять, Жлобин, Орша, и по р. Зап. Двина, Витебск, Полоцк, Минск и Рига.». И. В. Сталин сказал: «Ваши соображения правильные» Источник; Маршал Будённый. Конец легенды. д/ф. Страницы из воспоминаний в стоп-кадре.
То есть СТАЛИН САМ СООБЩИЛ ВОЕННОНАЧАЛЬНИКАМ О ДАТЕ НАЧАЛА ВОЙНЫ, А НЕ НАОБОРОТ! Более того, слова Будённого косвенно подтверждает журнал записи посетителей Сталина:
Источник: «Сталин. Главные документы. 1870–1953 г.г.»
И полностью опровергает слова Г. К. Жукова:
«Вечером 21 июня мне позвонил начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант М. А. Пуркаев и доложил, что к пограничникам явился перебежчик — немецкий фельдфебель, утверждающий, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется утром 22 июня‹…›
Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным мы поехали в Кремль. По дороге договорились, во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность‹…›
Я прочитал проект директивы. И. В. Сталин заметил: — Такую директиву сейчас давать преждевременно, может быть, вопрос еще уладится мирным путем. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей. Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений. Не теряя времени, мы с Н. Ф. Ватутиным вышли в другую комнату и быстро составили проект директивы наркома. Вернувшись в кабинет, попросили разрешения доложить. И. В. Сталин, прослушав проект директивы и сам еще раз его прочитав, внес некоторые поправки и передал наркому для подписи‹…› С этой директивой Н. Ф. Ватутин немедленно выехал в Генеральный штаб, чтобы тотчас же передать ее в округа. Передача в округа была закончена в 00.30 минут 22 июня 1941 года. Копия директивы была передана наркому Военно-Морского Флота».
Источник: Жуков. Воспоминания и размышления. т. 1, с.260–262.
Никакого Н. Ф. Ватутина в журнале посещений нет, а вот Будённый с Жуковым и Тимошенко есть, причём в указанное Семёном Михайловичем время. И ещё один факт, который подтверждает слова Будённого, и о котором пишет Николай Алексеевич Добрюха, историк и публицист, помогавший оформлять воспоминания и политические размышления бывшим председателям КГБ В. Семичастному и В. Крючкову:
…Журнал учёта посетителей указывает, кто конкретно из высшего советского руководства получил данные, на которые Сталин впервые отреагировал ответными мерами. Это был нарком иностранных дел Молотов. Он получил информацию по дипломатическим каналам и тут же (в 18 часов 27 минут 21 июня 1941 г.) доставил ее в Кремль Сталину. Именно в это время, произошла чрезвычайная встреча Сталина и Моло-това. В течение 38 минут они обсудили привезенную Молотовым информацию, из которой следовало, что 22–23.06.41 г. ожидается внезапное нападение немцев или их союзников.
Спустя некоторое время к ним присоединились председатель Комитета обороны Ворошилов, нарком НКВД Берия, первый зам. председателя СНК Вознесенский, секретарь ЦК ВКП (б) Маленков, секретарь Комитета обороны И. А. Сафонов и (либо нарком обороны Тимошенко, либо сотрудник центрального аппарата НКИД СССР Тимощенко). Именно они, без Жукова, и обсуждали принятие директивы без номера, которая по чьей-то вине не была вовремя доставлена в войска…
Шифровка с приказом № 1 в штаб Западного особого военного округа.
1 час 45 мин. 22 июня 1941 г. Подлинник.
А ведь уже в десять часов вечера 21 июня Жуков и Тимошенко уходят из Кремля с подписанной при Сталине Директивой № 1. Но дальнейшее трудно объяснить. Казалось бы, это последняя возможность подготовиться к фашистскому удару, счет идет уже на минуты…
Но проходит час, второй — передача директивы даже не начиналась.
В мемуарах Жуков оправдывается, мол, Сталин боялся провокации, потому и не спешили с отправкой директивы, и я, мол, на свой страх и риск решил в полночь сам отправить шифровку.
Во-первых, не в полночь, а во втором часу ночи.
Во-вторых, трудно поверить, что Жуков осмелился бы отправить такую депешу без отмашки вождя. К тому же слова Жукова ставит под сомнение тот факт, что нарком ВМФ Н. Кузнецов, получив шифровку, незамедлительно привел флоты в боевую готовность… И последняя, маленькая несостыковочка в словах Жукова. Этот документ представляет собой написанный Маленковым (скорее всего до прихода Жукова к Сталину) черновик «Секретного Постановления Политбюро» об организации Южного фронта и Второй линии обороны 21 июня 1941 года. В нём «Завтрашнюю войну» уже 21 июня воспринимают как свершившийся факт, ибо Западным военным округам срочно присваивают понятия «фронтов». Кстати, именно Буденный, согласно этому черновику, был назначен командующим Второй линией обороны…
P. S. Вновь открывающиеся факты и документы дают нам понять, для чего и зачем Г. К. Жуков и КО устроили масШТАБную фальсификацию истории. Да и тому же, тот факт, что помог им в этом Н. С. Хрущёв, которого, кстати, и привёл к власти Георгий Константинович, устранив Молотова, Маленкова и всю «антипартийную группу», говорит о многом.
Справка. Павел Судоплатов — один из самых осведомлённых деятелей советской разведки. В 1953 году Судоплатов был арестован и осуждён. Незадолго до этого он направил в Совет министров СССР свою объяснительную записку.
«Докладываю о следующем известном мне факте, — говорилось в ней. — Через несколько дней после вероломного нападения фашистской Германии я был вызван в служебный кабинет бывшего тогда народного комиссара внутренних дел СССР Берии. Берия сказал мне, что есть решение советского правительства, согласно которому необходимо неофициальным путём выяснить, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР и приостановит наступление немецко-фашистских войск. Берия объяснил мне, что это решение советского правительства имеет целью создать условия, позволяющие советскому правительству сманеврировать и выиграть время для собирания сил.
В этой связи Берия приказал мне встретиться с болгарским послом в СССР Стаменовым. Берия приказал мне поставить
