И Асуна, владелица оружия, и я, ее спутник и по совместительству усилитель бонусного эффекта, и кузнец Незха-сан, непосредственный виновник произошедшего, — на краткое время мы все застыли, как в столбняке.
Если бы поблизости оказался кто-нибудь еще, он, возможно, смог бы что-то поделать с загустевшей разом атмосферой, но сейчас мы трое могли лишь сверлить взглядами опустевшую наковальню. Нет, по правде сказать, я как незаинтересованное лицо должен был бы сделать что-то, но в голове у меня бился всего один вопрос… я был в таком шоке, что никаким другим мыслям места в голове не нашлось.
Какого черта?
Распахнув глаза на всю ширину, я раз за разом мысленно выкрикивал одно и то же.
Это же невозможно. В игре под названием SAO при неудачной попытке усиления оружия штраф составляет «сохранение плюсовой характеристики при израсходовании всех материалов для усиления», «изменение свойства, имеющего плюсовую характеристику», «уменьшение на единицу плюсовой характеристики» — один из этих трех эффектов, ничего больше.
Иными словами, в худшем случае при неудачном усилении «Воздушный флерет +4» Асуны стал бы +3, причем вероятность такого исхода не должна быть больше пяти процентов. Пятипроцентные события в MMO, конечно, иногда случаются, но… чтобы оружие полностью исчезло — такое просто невозможно.
Тем не менее факт оставался фактом: вокруг наковальни серебристо сверкали кусочки металла, которые всего несколько секунд назад были драгоценной рапирой Асуны.
Я ведь видел все собственными глазами. Асуна лично отдала Незхе отстегнутую с пояса рапиру, Незха взял ее левой рукой, правой настроил переносной горн, потом достал оружие из ножен и положил на наковальню. Правильная последовательность действий, ничего опущено не было.
Рассыпанные вокруг горна осколки беззвучно растворились в воздухе. Если бы в бою с монстром у оружия кончик клинка откололся, его можно было бы починить, но когда клинок рассыпается полностью, его прочность обращается в ноль мгновенно. То есть — драгоценная рапира Асуны вот прямо сейчас не только с наших глаз, но и из базы данных на игровом сервере SAO исчезла навсегда…
Последний осколок исчез, и в ту же секунду кузнец Незха вышел из оцепенения.
Выронив молот, который держал в правой руке, он резко выпрямился, повернулся к нам и принялся кланяться. Из-под короткой прически с челкой посередине вырвался сдавленный крик.
— П… прости! Прости меня! Я всю плату верну… я очень, очень сильно сожалею!..
Извинения сыпались из него пулеметной очередью, однако их адресат, Асуна, по-прежнему не реагировала, разве что глаза чуть сильнее открыла. Я с неохотой шагнул вперед и обратился к Незхе:
— Не, это… погоди, прежде чем возвращать плату, объясни сперва. При неудачной попытке усиления в SAO… не должно же быть штрафа в виде «разрушения оружия»?
Незха, все это время продолжавший кланяться, наконец прекратил и медленно поднял голову. Его брови были выгнуты до предела, честное круглое лицо искажено. На этом лице не было видно ничего, кроме искреннего раскаяния и желания быть сейчас где-то в другом месте; однако я все равно не мог сказать ему «ну ладно, ладно тебе».
Вместо этого я, с огромным трудом сохраняя спокойствие в голосе, продолжил:
— …Во время бета-теста я с сайта игры скачал мануал, там было сказано, что при неудачном усилении есть только три типа штрафа: «потеря материалов», «изменение свойства», «снижение характеристики». Это точно.
Будучи «грязным Битером», я далеко не каждый день поднимал тему бета-теста. Однако сейчас о самозащите я не думал. Договорив, я ждал ответа от Незхи.
Кузнец кланяться-то прекратил, но взгляд прочно уткнул в землю. Ответ его был еле слышен:
— Ну… возможно, в релизе… добавили четвертый штраф. Раньше у меня всего один раз… такое было. Наверное, это с очень низкой вероятностью происходит…
— …
Если так рассуждать… ведь никаких неблагоприятных факторов не было. Допустим на минуточку, что этот Незха соврал; это означает, что он прямо у нас на глазах изобразил несуществующий «штраф с исчезновением» — а это, по-моему, совершенно нереально.
— …Понятно… — бессильно пробормотал я. Незха вскинул глаза и снова еле слышно заизвинялся:
— Это… я правда, я даже не знаю, как мне извиниться… я бы с удовольствием предложил взамен точно такое же оружие, но «Воздушных флеретов» у меня в запасе нету… но по крайней мере «Железную рапиру», хотя она ниже рангом, конечно, но если не возражаете…
На это предложение отвечать надо было не мне. Повернув голову влево, я взглянул на стоявшую все это время в молчании Асуну.
Смотрящего в землю лица рапиристки под серым капюшоном практически не было видно, но я все же заметил, как тонкий подбородок качнулся из стороны в сторону. Я снова повернулся к Незхе и сказал:
— Не… ничего. Думаю, мы как-нибудь справимся.
Мне было неловко отказывать Незхе, предложившему хоть что-то в качестве компенсации ущерба, однако «Железная рапира», продающаяся в Стартовом городе на первом уровне, на втором была уже ненадежна. Нужна была как минимум «Рапира стража», оружие на одну ступень слабее «Воздушного флерета».
И потом — изначально существует уговор, что риск неудачного усиления оружия несет не кузнец, а клиент. На стенде «Кузнечного магазина Незхи» выписаны вероятности успеха. Даже если мы вытягиваем пятипроцентный… нет, пусть даже менее чем однопроцентный в случае «разрушения оружия» несчастливый билет, это полностью наши проблемы. Днем, когда «Закаленный меч» стал +0, его владелец Люфиор-си поднял жуткую бучу, однако в конце концов и он смирился с тем, что это было его собственное невезение, не так ли?
Услышав мой ответ, Незха сник еще сильнее и пробормотал: «Понятно». Затем –
— Это… ну тогда хотя бы плата за работу…
Он двинул было рукой, но я его остановил.
— Не нужно. Ты ведь вкладывался, когда махал молотом, хотя в этом и нет необходимости. Для всех игроков-кузнецов количество ударов одинаковое, но ты это делаешь по-настоящему с душой…
От моих произнесенных спокойным тоном слов кузнец втянул голову в плечи и прижал к телу дрожащие руки; потом наконец выдавил:
— …Простите меня!..
Услышав эту разрывающую душу мольбу о прощении, я был не в силах что-либо сказать.
Сделав шаг назад, я собрался вместе с Асуной покинуть площадь.
Лишь в этот момент я заметил, что правая рука рапиристки, прежде отказывавшейся держать меня более чем за палец, вцепилась в мою левую.
Я осторожно потянул по-прежнему молчащую Асуну, и мы для начала ушли с восточной площади Урбуса в северном направлении.
В этом районе было мало NPC-магазинов и ресторанов, в основном стояли ряды зданий непонятного назначения — может, они когда-нибудь будут выставлены на продажу в качестве домов для игроков — так или иначе, улица была пустынна.
Иногда на нашем пути попадалась вывеска какого-нибудь маленького постоялого двора, но мы продолжали идти.
Я не только не знал, куда именно мы идем, — я вообще не представлял, что теперь делать. Хранящая молчание рядом со мной фехтовальщица, прошедшая через множество боев вместе со своей драгоценной рапирой, потеряла ее из-за одной-единственной неудачной попытки усиления; ее рука, стискивающая мое левое запястье, была холодна как лед; я это сознавал, но что, черт побери, со всем этим делать — жизненный опыт игромана и второклассника средней школы никакого совета мне дать не мог. Я понимал, что «стряхнуть эту руку и сбежать» — худший из возможных вариантов. Хотелось молиться, чтобы на помощь пришла какая-нибудь счастливая случайность, однако иконка эффекта «повышения удачи» под полосой хит-пойнтов давно погасла.
Для начала надо остановиться.
Едва я так подумал, как обнаружил впереди небольшую площадку, где была скамеечка; туда и направился.
Через полсотни метров я остановился и произнес:
— Зд-десь есть скамейка.
Едва произнеся эти слова, я мысленно воскликнул: «Блин, что я несу!» — однако, к счастью, рапиристка, возможно, угадав мое намерение, молча повернулась в нужную сторону и так же беззвучно села. Она по-прежнему цеплялась за мою руку, так что я вынужден был сесть рядом.
Несколько секунд спустя пальцы Асуны ослабли, выпустили мое запястье и со стуком упали на скамейку.
Что же сказать. Чем больше я думал, тем сильнее у меня сжималось горло. Едва ли я сейчас был тем самым человеком, который в комнате босса на первом уровне драматично заявил в лицо нескольким десяткам воинов: «Я — Битер!» …Нет, не только это. Еще при первой встрече с Асуной в лабиринте первого уровня, когда у нее было куда более пугающее лицо, чем сейчас, я смог найти для нее какие-то слова, верно ведь? Скучные и неинтересные — «это был оверкилл» — но все же. Тогда я с ней говорил, так почему же сейчас не могу? Нет никаких причин.
