ни на минуту. Но ребенок так вцепился в него, что взрослый мужчина не мог разогнуть его пальцы, а ломать, то бишь портить, товар нельзя.
— Да оставь ты ему эту палку! — главного владельца вывело то, что его друг возится с мальчишкой.
Через пять минут они под охраной трех воинов вошли внутрь одного из четырех магомобилей. Один из них открыл двери, пропуская вперед двух других. Оба владельца вошли в помещение и бросили на пол свои ноши.
— Держите своих новых соседей, — с сарказмом в голосе произнес Халлан.
Уже на улице он обратился к приятелю.
— Доставай почтового ящера, этого мальчишку надо быстрее отдать. Как видишь, не зря этого почтовика брал у Корнелиуса. Сейчас перенесем кошку и вколешь ей «Слабость глупца».
Спустя пять минут они написали послание и отправили магу. Почтовыми ящерами пользовался только Корнелиус, который по слухам и вывел их. Особенностью их был очень стремительный полет и еще тот факт, что они всегда находили своего хозяина, где бы тот не находился. Последний факт косвенно подтверждал слухи о создателе этих животных. Сонную ирбис они перенесли в этот же магомобиль, но в другое помещение, заперев ее в клетке.
Вернулся почтальон под утро с известием, что маг прибудет за добычей на следующие сутки. День прошел без проблем, что немного удивило всех, поскольку новый пленник должен был пытаться выбраться, кричать, стучать по камере, но когда охрана заглядывала внутрь, то тот мирно сидел, даже не глядел на них.
А на следующее утро к их стоянке прилетел маголет, из которого появился покупатель.
— Показывай странного оборотня, — с нетерпением обратился тот к владельцу каравана.
Но Халлан не успел ответить, как раздался крик Диллана:
— Пленники исчезли!
Безграничье, Мир одного солнца, озеро Лесное Око.
Когда я пришел в себя, голова гудела, словно в ней поселилось минимум десять семей диких ос. Я сжал ее руками и — о чудо! — боль стала быстро затихать.
— Это из-за сонного газа гудит в голове, — рядом со мной раздался девичий голос. — Часа три еще будет продолжаться.
Я осмотрелся. Две девушки сидели на полу, и одна из них держала голову Тиры на своих коленях. Поднялся, подошел и хотел взять сестру на руки. Одна из, как я понимаю, пленниц попыталась не дать мне девочку. Это она сделала зря. Настроение у меня сейчас было отвратительное из-за того, что дал себя пленить, и оно становилось еще хуже от осознания, что подверг опасности маленькую сестренку, которую обещал защищать. Подливал в огонь масла еще тот факт, что я чувствовал Малышку, а также ее очень большую слабость, как будто кто-то выкачивал из нее жизненные силы. И вот в этот момент эта девица попыталась не дать мне девочку. Я выбросил в ее сторону руку, и мои когти обхватили шею девушки. Вторая вскочила на ноги, но замерла, увидев, что ее подруге грозит опасность. Убедившись, что обе поняли все, осторожно взял Тиру, вернулся в свой угол и сел, уложив девочку на колени, придерживая ее левой рукой. В правую я взял посох, который каким-то чудом оказался у меня.
И только сейчас я внимательно разглядел своих соседок. Остроконечные уши и большие глаза — это, наверное, их имели в виду, когда говорили «ушастые». Они недовольно и немного зло смотрели на меня, но угрозы я от них не чувствовал, а остальное неважно. Перевел взгляд на стены.
Магический рисунок заклинаний сразу показался мне очень сложным. Что удивительно, он дополнял друг друга на каждой из стен, оставляя место только для входной двери. В это время в помещении стало светлее и я поднял голову — из-за тучи появилось красное солнце. Значит начался новый месяц, месяц усиленной огненной магии. «Вот бы Жаклину сюда, она бы тут своим огнем все бы разнесла», — подумал я и улыбнулся. — «А если оно поддерживает еще и ее родовое изначальное пламя, то вообще вышла бы из магомобиля, проплавив дыру в стене».
— Магомобиль! — негромко воскликнул я. — Это, вероятно, тот, что всю дорогу был закрытый, — добавил я тише.
Да, один магомобиль, пока я еще числился как бы охранником, просто передвигался. В него никто не входил и не выходил из него, поэтому я решил, что внутри товар. А тут оказались пленники. Кстати, а что с нами будет дальше?
— Вы знаете, что нас ждет дальше? — спросил я своих соседей по тюрьме.
Но они промолчали. Ну, не очень то и хотелось, и так понятно, что ничего хорошего впереди, но хотелось конкретики. Зашевелилась и застонала Тира.
— Как ты? — спросил девочку, гладя по голове.
— Зверь, голова болит. А где это мы? А где Малышка?
Я успокоил девочку, пообещав, что мы выберемся отсюда. На мои слова я услышал «хмык» сокамерниц и видел их горькие усмешки. Когда Тира сказала, что головная боль прошла, я снова приступил к осмотру. Внимательный взгляд навел меня на мысль, что рисунки на стенах, потолке и полу являются одним целым. Сами же стены имели гладкую поверхность и получается, что плетения внедрены внутрь. Я уже знал, что это сделать намного сложнее, чем просто нарисовать на поверхности. Сама дверь тоже имела свое заклинание и оно тоже вплеталось в общую схему, хотя не так явно. Поэтому на первый взгляд мне показалось, что дверь отделена.
Сейчас действовать не стал. Во-первых, Малышка еще не набралась сил, я это чувствовал очень отчетливо. Во-вторых, я не знал, как сломать заклинания, а пробовать пока рано по третьей причине. В-третьих, уходить лучше ночью, когда большинство охранников спят. Имелось еще, в-четверых, если повезет, то кто-то придет к нам, и я смогу увидеть, как открывается дверь.
Пришли к нам во второй половине дня, когда солнце уже склонилось к закату. Один из воинов под охраной еще двух, которые навели на нас свое оружие, поставил на пол большую миску и со словами «ваша еда» вышел.
— Зверь, есть хочу.
— Нет, Тира, нельзя.
Вероятно, сестренка прониклась моментом, поскольку совсем не спорилась, хотя в любой другой момент начала бы канючить. Меня же занимал совсем другой вопрос — ирбис до сих пор не восстановилась и это было очень плохо. Когда стемнело, я подошел к двери и стал внимательно рассматривать одно место плетения, которое первым засветилось при открывании двери.
— Пытаешься сбежать? Не выйдет, если даже мы не смогли.
И тут Тира выдала.
— Вы не смогли, а мой брат сбежит. И меня с собой заберет, и Малышку. Вот!
Я выпустил коготь и царапнул поверхность. Ничего! Начал увеличивать силу, но металл не поддавался. Заклинания надежно охраняли стены и дверь. После начал пробовать различные способы: и одним когтем и двумя, несколькими, обеими руками, но все оказалось бесполезно. Я надеялся, что когда разрушу место первого срабатывания защитного заклинания или нарушу его, то двери откроются. Сейчас я с трудом просунул коготь в щель и провел сверху вниз.
И увидел срабатывание заклинания. Дверь, правда, не открылась, но и «свечение» ответственного места за заклинание было менее ярким. Уперевшись ногой в двери, я проделал эту же процедуру когтями двух рук и едва удержался на ногах, чтобы не упасть на пол. Взяв в одну руку посох, вторую ручку Тиры вышел из комнаты, очутившись внутри магомобиля. Но здесь все уже было знакомо. За спиной послышался шепот и шебаршение, но когда я оглянулся, то увидел только закрывшуюся дверь. «Не понял? Пленницы что, сами себя закрыли?», — удивленно подумал я. — «Или это заклинание вернуло ее на место?». Разбираться с этим не стал, а выглянул наружу. Никого не заметив, открыл дверь и показал Тире, чтобы она пряталась под машину. Сам же, перейдя в боевую форму, отправился на поиски Малышки, которая по-прежнему испытывала сильную слабость.
Искать не пришлось, так как я отчетливо чувствовал ее в этом же транспорте, только в задней его части. Убивать никого сейчас нельзя — очень опасно, учитывая, что со мной Тира, а ирбис сейчас сражаться не может. Да и не знаю я, насколько сильный маг, а против обычных людей с их магией имеется у меня только личная защита. Услышал шорох приближающихся шагов и рухнул на землю,
