Инсар соорудил из трех камней очаг и разжег перед палаткой Амаль огонь…
Пока на пустыню быстро опускались холодные уже, ночные тени, туареги сидели на корточках перед огнями своих очагов, и пили душистый чай… …Инсар сидел немного поодаль от очага, потому что Али пришел к палатке Амаль, чтобы поговорить со своей дочерью…
— Завтра мы поведем на ярмарку рабов, дочь моя… — Али прихлебывал чай из маленькой пиалы, и говорил очень медленно и размеренно, как уставший человек, совершивший тяжелый путь. — И я очень надеюсь, что за твоего Инсара мне дадут хорошую цену…
— Отец! — Воскликнула девочка.
— Амаль! — Перебил ее вождь туарегов. — Я уже принял решение… Да к тому же… Того же хотят и все знатные воины племени… Все понимаю, что он один может стоит больше двадцати нубийцев!.. Он, как большой бриллиант, который нам посчастливилось найти в пустыне!..
— Но Инсар может принести нашему племени и другую ползу, отец…
Али только усмехнулся глазами:
— За то время, пока он находился среди нас, этого не случилось, Амаль! А времени прошло достаточно! Но зато он проявил себя как сильный и послушный раб!.. Завтра он будет продан, Амаль! И хватит об этом!
Девочка едва слышно всхлипнула, но…
В этот момент вожди Али резко поднял руку, призывая к полной тишине…
Он очень медленно поставил свою пиалу на небольшой камень, затем встал на ноги в полный рост, и замер, прислушиваясь к чему-то…
Инсар не понимал, что происходит, но видел, как смотрели глаза вождя, словно он был ночным хищником, выискивавшим себе добычу, видел, как в этих глазах отображались сполохи огня, отчего они казались еще более суровыми и страшными… Да и вся фигура вождя в тот момент напоминала хищника, замершего перед прыжком…
Али медленно повернул голову и посмотрел на своего мехари, стоявшего неподалеку… Этот крупный, светло-бежевый, почти белый верблюд, который совсем недавно уже было улегся на землю, теперь опять стоял…
И тут…
Раздался гортанный крик вождя:
— Воины! К оружию!!!
Одновременно с этим возгласом неподалеку раздался выстрел, и пиала вождя разлетелась мелкими осколками…
И началось самое настоящее светопреставление… …Грохоты выстрелов, как казалось Инсару, неслись буквально со всех сторон:
— В-ва-вау! — Взвывали дикими котами пули.
И в этот момент, какая-то невидимая, непонятная сила, столкнула Инсара с места, и он бросился к палатке Амаль…
По оазису среди палаток уже метались женщины племени, и вооруженные воины, и Инсара, чуть было на сбили с ног, но…
Он влетел в палатку, отыскал глазами испуганную девочку, и крикнул:
— Амаль! Скорее!!!
Инсар подхватил девочку на руки, и побежал…
Это был довольно большой оазис, и чтобы не вытаптывать его верблюдами племя Али расположило свои палатки вокруг него… Здесь росло несколько десятков больших финиковых пальм, а в самом центре, между довольно большими валунами находился родник…
Сюда и прибежал Инсар с девочкой на руках…
Он усадил ее в расщелину между камнями, и прокричал:
— Сиди здесь, Амаль! Это самое безопасное место! — Он перекрикивал грохот самого настоящего боя. — А я скоро вернусь!
— Куда ты? — Проговорила испуганная девчушка.
— Туда! — Инсар кивнул в сторону шатра Али. — Надо помочь твоему отцу!
— Не уходи!!!
— Не бойся — я скоро вернусь!..
Он выскочил из-за камней, и помчался, словно бегун-чемпион, к шатру аменокала, около которого шла самая интенсивная стрельба…
В какой-то момент загорелась одна из стоявших отдельно пальм, и словно большой факел, осветила все поле боя…
Инсар увидел нескольких туарегов своего племени, которые уже лежали без движения на земле…
Подскочив одному из них, он схватил в руки карабин, вытащил из рукава убитого кинжал, и, зажав его в зубах, бросился в гущу боя…
— Бах-бах-бах!!! — Раздавались выстрелы отовсюду.
— В-ва-ва-вау-у-у!!! — Взвывали пролетавшие пули…
А Инсар стрелял по недалеким вспышкам, и, перебегая от одного укрытия к другому, неотвратимо приближался к шатру вождя… Он и сам не понимал, что делал… Он просто дал волю своему крепкому и мускулистому телу, а оно… Видимо что-то вспомнив в тот момент, его мозг отдавал команды рукам и ногам Инсара… И он превратился в воина…
Он уже успел расстрелять всю обойму из карабина, подобрать у раненного второй карабин, и тоже опустошить его «магазин»…
Инсар уже видел в пяти метрах от себя стоявшего на одном колене вождя, и стрелявшего из карабина в ночную темень, когда…
Заметил за одним из камней, метрах в двадцати, бедуина, целящегося из винтовки… Воины племени Али носили на головах покрывала только синего или голубого цвета, а у этого… У этого покрывало было белым… И он целился в вождя…
И тогда…
Инсар отбросил в сторону уже ненужный, пустой карабин, выхватил из зубов кинжал, и бросился наперерез…
— Али!!! Ложись!!! — Проорал он дурным голосом. — Али!!!
— Б-бах! — Раздался выстрел из-за камня.
Инсар был уже в метре от вождя, когда почувствовал в левое плечо удар такой силы, что его даже развернуло… И его мозг отдал очередную команду…
Уже падая, Инсар из последних сил метнул свой кинжал в сторону стрелка, и упал к ногам вождя…
А дальше…
Его телом овладела такая слабость, что Инсару в одну секунду стало совершенно наплевать на происходящее вокруг…
Он перевернулся на спину, и посмотрел помутневшим взглядом на горевшую неподалеку пальму и на огромные звезды в черном ночном небе… А потом все это закружилось перед его глазами в странном калейдоскопе, и Инсар провалился в вату забытья… …Сколько он был без сознания, Инсар не знал…
Но видимо не очень долго…
Он очнулся оттого, что кто-то поливал его лицо холодной водой…
Инсар открыл глаза, и увидел пальму, которая уже почти догорела…
Он прислушался, и с удивлением понял, что вокруг стояла тишина… Не полная, конечно — кто-то разговаривал, где-то побряцывало что-то металлическое, были слышны крики потревоженных боем, испуганных верблюдов, но… Все же это была тишина, которая резала слух Инсара…
А потом он увидел два склоненных над собой лица…
— Ты почему опять плачешь, Амаль? — Проговорил он.
— Тебе больно, Инсар? — Проговорила девочка всхлипнув.
— Нет, Амаль… Мне совсем не больно!
Это было правдой… Ну, или почти правдой… Просто он помнил, как еще совсем недавно взрывался невыносимой болью его мозг, и теперь… Инсару казалось, что у него просто немного саднит плечо… Ну, как если бы он упал споткнувшись, и ударился им о камень — такая мелочь, для мужчины, на которую вообще не стоит обращать внимания…
— Зачем ты это сделал, раб?
Инсар посмотрел в другое лицо, и узнал эти грозные глаза:
— Просто рядом никого небыло, Али… И ты мог погибнуть…
— Туареги выбрали бы себе другого аменокала!
— А еще я не хотел, чтобы Амаль осталась без отца… Ведь у нее и так уже нет матери… А у ребенка, пока он растет, особенно у девочки, должен быть хотя бы один родитель…
И от этих слов что-то координально изменилось во взгляде вождя туарегов…
Он посмотрел на Амаль, спросил:
— Ты все еще хочешь, чтобы он остался с нами?
— Сейчас, после того, что он сделал для тебя и меня, еще больше чем раньше, отец! — Горячо проговорила девочка.
— Но от такой раны он может умереть, Амаль…
— Я его уже вылечила один раз, отец! Вылечу и теперь!
Али долго всматривался в лицо своей дочери, словно искал что-то, а потом посмотрел на раненного:
— Сегодня ты совершил два поступка, достойных воина… Сначала спас жизнь ребенку, когда вынес ее из-под пуль… А потом сам бросился под пулю, которая предназначалась мне… — Проговорил вождь. — Ты даже сумел убить, того, кто в меня стрелял, бросив него кинжал с двадцати шагов! Ты попал ему точно в шею!.. Кто ты такой, Инсар? Где ты научился так владеть оружием?
— Я не знаю, Али… — Проговорил раненный, начавшим заплетаться языком. — Я ничего не помню…
Видимо ранение Инсара было довольно серьезным, или он потерял много крови, и… К нему опять пришла слабость… И перед глазами звезды опять закружили свой хоровод…
И уже на краю сознания, он услышал слова:
— Хорошо! Пусть он живет с нами, Амаль!
— Спасибо, отец!
— И ты опять будешь его лечить, дочь моя!.. Сегодня мы потеряли нескольких воинов, и всех моих нукеров, Амаль… Когда ты его вылечишь, твой Инсар больше не будет рабом!.. Он спас сегодня две жизни — твою и жизнь аменокала… А поэтому… Когда он опять наберется сил, то станет моим нукером!..
А дальше звезды перед глазами Инсара закружились быстрее, и он провалился в этот водоворот…
Вождь туарегов Али не мудрствовал лукаво…
