106
Перевод (с отступлениями) одноименной баллады Ф. Шиллера. В журнальной публикации баллада сопровождалась примечанием: «Читателям известно, что Ахиллес, сын богини Фетиды и Пелея (почему и называется он здесь Пелидом), в ту самую минуту, когда он стоял перед брачным алтарем с Поликсеною, дочерью Троянского царя Приама, убит Парисом, которого стрелою управлял Аполлон. Кассандра, сестра Поликсены, будучи жрицею Аполлона, имела несчастный дар предвидеть будущее» (примеч. В. Жуковского). В основу баллады положены описания «троянского цикла» поэм, известных по позднейшим пересказам. Согласно мифам, Кассандра по воле богов обладала даром предсказывать будущее, притом одни лишь бедствия, но никто не верил ее пророчествам. Содержание баллады отражает тот момент, когда между греками и троянцами намечалось перемирие, и герой греков Ахилл должен был вступить в брак с дочерью троянского царя Поликсеной. Однако Кассандра уже предвидит печальную участь Трои и последующие несчастья. В знании грядущего – трагедия Кассандры, так как это отвращает ее от непосредственных впечатлений жизни.
107
И моей любви открылся… – Кассандра предсказала смерть своему жениху, фригийскому царю Корэбу.
108
Тень стигийская – тень мертвеца.
109
Ты падешь, страна родная; я в чужбине гроб найду… – Кассандра предрекает гибель Трои и свою смерть в Микенах (Греция), куда ее, пленницу, увез Агамемнон, победитель троянцев, и где она была убита его женой Клитемнестрой.
110
Машут Фурии змиями… – Богини мщения Фурии с извивающимися змеями на голове (вместо волос) вершат возмездие за совершенное в Трое (Пергаме) преступление – предательское убийство Ахилла.
111
Боги мчатся к небесам… – Боги, ранее покровительствовавшие Трое, теперь предоставляют ее грозной судьбе и удаляются на небеса, отказываясь участвовать в войне.
112
И карающий громами… – Зевс.
113
Свободное переложение баллады «Ленора». «Светлана» – одна из немногих оригинальных баллад Жуковского как по своему народному колориту, так и по оптимистическому настроению, нарушающему балладную традицию: счастливый конец, устранение фантастики реальной мотивировкой. В первой публикации баллада печаталась с подзаголовком: «Ал. Ан. Пр… вой» (то есть Александре Андреевне Протасовой). Жуковский предназначал балладу в качестве свадебного подарка своей племяннице, выходившей замуж за А. Ф. Воейкова. С его легкой руки за ней сохранилось поэтическое имя Светлана. Белинский впоследствии свидетельствовал: «Светлана», оригинальная баллада Жуковского, была признана его chef d’oeuvre ‹лучшим произведением›, так что критики и словесники того времени (она была напечатана в 1813 году, стало быть, тридцать лет назад тому) титуловали Жуковского певцом Светланы». В. К. Кюхельбекер, критикуя в 1824 году русскую поэзию (в том числе и Жуковского) за несамостоятельность, все же отметил, что некоторые стихи в «Светлане» «ознаменованы» «печатью народности». Баллада не раз упоминается в произведениях Пушкина. Свою любимую героиню Татьяну Пушкин сравнивает со Светланой:
«Скажи: которая Татьяна?»– Да та, которая грустнаИ молчалива, как Светлана,Вошла и села у окна.
(См. также: «Евгений Онегин», гл. 5, строфа X; эпиграфы к гл. 5 и к повести «Метель».)
Отрывок «Раз в крещенский вечерок…» положен на музыку А. Е. Варламовым.
114
Крещенский вечерок. – Имеется в виду религиозный праздник Крещенья.
115
За ворота башмачок, сняв с ноги, бросали; снег пололи; под окном слушали; кормили счетным курицу зерном; ярый воск топили… – Жуковский описывает разнообразные виды новогодних гаданий о суженом (женихе); счетное зерно – отборное зерно; ярый воск – белый и чистый воск.
116
Песенки подблюдны. – После совершения обряда, описанного в предшествующих стихах Жуковского, вынимали перстень золотой или серьги изумрудны и к их владельцам относили соответствующие слова песни; песни, сопровождавшие это гаданье, назывались подблюдными.
117
Спасов лик – икона, на которой изображен Иисус Христос (Спаситель).
118
Перевод баллады Ф. Шиллера «Die Kraniche des Ibykus» («Журавли Ивика»). В основу баллады положена легенда, согласно которой странствующий древнегреческий певец Ивик (VI в. до н. э., родился в Региуме, в Южной Италии, много путешествовал по Италии и Сицилии и наконец поселился на острове Самос, при дворе Поликрата Самосского) был убит разбойниками по дороге на общегреческий праздник-состязание. До Жуковского этой легендой воспользовался Сумароков («Разбойник и пиит»). Шиллеру сюжет баллады предложил Гёте, который также намеревался его разработать, но не осуществил замысла.
119
То Ивиковы журавли!.. – По преданию, убийство Ивика раскрылось благодаря появлению свидетелей-журавлей. Для легенды, которая дошла до нас в позднейшем изложении, характерна идея неотвратимого возмездия. Шиллер ввел новый мотив – убийца невольно выдает себя под впечатлением искусства, глубоко воздействующего на человеческую душу (он смотрит в театре «Эвмениды» Эсхила; в балладе Жуковского описан хор Эринний из этой трагедии – см. Словарь). Преступник у Шиллера не потрясен трагедией, но она напомнила ему о злодеянии. Немецкий поэт полагал, что впечатление властвует над убийцей – «грубым животным». Поэтому, увидев журавлей, которых еще никто не видит (злодей сидит наверху, пояснял Шиллер, среди простого народа), своим восклицанием он обнаруживает себя. Жуковский устранил важную для Шиллера психологическую мотивировку, но зато усилил мотив мощного воздействия искусства на душу человека. У Шиллера убийца разоблачает себя при виде журавлей, тогда как у Жуковского – услышав приближение птиц.
120
Перевод баллады английского романтика Роберта Саути (1774–1843) «The old woman of Berkeley. A Ballad, shewing how an old woman rode double and who rode before she» («Старуха из Беркли. Баллада, показывающая, как одна старуха ехала верхом вдвоем и кто ехал перед ней»). Сюжет баллады восходит к английским средневековым хроникам, в которых излагаются «легенды о грешниках и ведьмах, завещающих вымолить себе прощение грехов молебнами о душе».
Сначала поэт представил балладу в московскую цензуру. О последствиях он сообщил А. И. Тургеневу: «Балладу Старушка в Москве не пропустили; постарайся, чтобы того же не сделалось в Петербурге». Однако и петербургская цензура была настороже. Когда в середине 1820-х годов Жуковский сделал новую попытку напечатать балладу под названием «Ведьма», она была опять запрещена. Цензор вынес следующий вердикт: «Баллада „Старушка“, ныне явившаяся „Ведьмой“, надлежит вся запрещению, как пьеса, в которой дьявол торжествует над Церковью, над Богом». Не напечатанная в течение долгого времени, баллада, однако, ходила по рукам, и Жуковский читал ее в салонах и даже во дворце. Об одном из таких чтений он шутливо оповещал:
Во вторник ввечеруЯ буду, если не умруИль не поссорюсь с Аполлоном,Читать вам погребальным тоном,Как ведьму черт унес,И напугаю вас до слез.
Но однажды шутка Жуковского стала явью: по дошедшим до нас воспоминаниям, во время чтения во дворце впечатлительной слушательнице сделалось дурно. Этот эпизод отражен в «Комедии против комедии» писателя М. Н. Загоскина: «В половине чтения сделалось многим дурно, и под конец одна дама упала в обморок».
Баллада была напечатана только после переделки ее Жуковским, которому по требованию цензуры пришлось «вывести сатану из храма и ослабить его могущество».
Любопытно, что о переводе и цензурных мытарствах Жуковского узнал автор Р. Саути, которому рассказал об этом А. И. Тургенев. Сюжет баллады сходен с сюжетом повести Н. В. Гоголя «Вий», что объясняется общностью средневековых мотивов о грешнице-ведьме, которые Гоголь обработал в духе украинских поверий.
Белинский писал, что Жуковский «превосходно перевел» балладу.
121
Искупитель – Иисус Христос, который, согласно Писанию, принес себя в жертву, избавив человечество от проклятья (искупив людские грехи); Искупителем он назывался и потому, что, как учит Церковь, прощал грехи и освобождал от душевных мучений.
122
Власы невест в огне волшебном жгла и кости мертвых похищала – то есть занималась разными видами колдовства, устанавливая связь с дьяволом.
123
Лукавый обольститель – дьявол, сатана.
