сде
лаем и вто
рой. — Ис
правник гля
нул на сек
ретаря Ма
лова и об
ратился к нему: — Ни
колай Иг
натьевич, зай
митесь оформ
лением сей до
говорённости, под
готовьте над
лежащим об
разом бу
маги.
Секретарь листал какой-то журнал, внимательно выискивая в нём что-то в тексте, тут же отложив его в сторону, принялся исполнять только что данное ему поручение.
— В течение получаса оформим, не сомневайтесь, — заверил исправник, но от его намётанных глаз не скрылось что-то недосказанное, вроде высокопоставленные гости были в ожидании более чего-то важного, и он как бы из уважения спросил: — Что-то ещё?
— Да, Святослав Романович, кое-что ещё. Сегодня этой же датой — седьмого сентября тысяча восемьсот сорок шестого года вам выпала честь зарегистрировать и открытие золотоносного месторождения на речке Хомолхо.
Физиономия Ряженцева приобрела форму самого удивления: глаза, каждая складка лица и полуоткрытый рот показывали и на внезапность услышанного, и сам факт — на Хомолхо обнаружено золото! И он прошептал одно лишь слово:
— Открыли?..
— Открыли, — повторил Трубников.
Справившись с неким волнением, Ряженцев произнёс:
— Поздравляю, поздравляю, новость весьма громкая, я бы сказал, просто ошеломляющая. Так это ж надлежит застолбить, оформить по всем правилам.
— Предусмотрели, столбы установлены на местности в натуре. — Трубников достал карту, положил на стол, развернул и пальцем провёл по ней. — Вот речка Хомолхо, а это границы месторождения, обозначенные столбами, они на местности вкопаны и пронумерованы, вы можете перенести на свои карты. Если возникнет потребность, то более детальное межевание желательно выполнить либо сейчас по осени, либо по весне, когда начнём горно-добычные работы. В общем, как вам будет более удобно. А теперь хотелось бы знать, что же сейчас от нас требуется дополнительно?
— Признаться, вы предусмотрительно выполнили главную часть работы — сделали привязку месторождения на принадлежащей уже вам территории. Вы правы, детальные уточнения мы можем выполнить и позднее, но этим займётся непосредственно отводчик площадей россыпей. Пока такой специалист отсутствует, но в скором времени прибудет. Поверьте, я к вам отношусь с превеликим уважением, но позвольте заметить, было бы куда весомее, если бы ваши доверенные лица также подтвердили своими подписями факты свершившегося. Ведь насколько понимаю, они совместно с вами проводили межевание, и это будет иметь дополнительную убедительность. Вам же надлежит по установленной форме лично написать заявку на регистрацию месторождения. В любом случае инженер по межеванию востребует исполнение всех формальностей, а они к его приезду уже будут готовы.
— Оформим две заявки, — поправил Рачковский.
— Поясните. — Исправник вскинул брови. — Почему две?..
— Речка одна и земля одна, а месторождений два. Одно на моё имя. — Рачковский приложил руку к груди. — Второе — на уважаемого нами Кондрата Петровича.
— А как же…
— Соответственно, в каждой заявке будут указаны разные по названию прииски. Один выше по руслу, другой ниже, с соприкосаемыми между собой границами. Места построек для будущих приисковых посёлков определены. В эту зиму есть намерения завезти необходимый инструмент, возвести часть строений.
— Как же прииски решили назвать, или это пока задумка?
— Тот, что на моё имя — Спасский, — ответил Трубников. — Что на Кузьму Гавриловича — Вознесенский.
— Хм, — усмехнулся до сего молчавший помощник исправника Постников, — надо же, названия прямо святочные.
— Чего удивляться, Никодим Иванович. Достаньте форму заявок и подайте господам для собственноручного написания, — прозвучало очередное поручение Ряженцева. — Да и будьте любезны, зафиксируйте на карте Олёкминского округа границы перекупленных земель и открытого золота. — Исправник обратился к секретарю: — Николай Игнатьевич, как закончите с купчей, совместно с Никодимом Ивановичем оформите регистрацию заявок на месторождения с указанием вновь открываемых приисков — Спасского и Вознесенского.
Работа с документами шла скрупулёзно, чиновники управления занимались бумагами, Рачковский, Трубников и староста ждали. Молчание нарушил Ряженцев:
— Надо же, в таком отдалении, на речке Хомолхо открыли золото… Новость всколыхнёт людей, от рабочей силы отбою не будет, уверяю вас. Вы, господа, прибыли в Олёкминск и отправились именно на Хомолхо, словно определённо знали о существовании в ней золота. Удивительно, поразительно… Такое может быть благодаря только Богу, не иначе он сопровождал ваш путь. Удача шла впереди вас…
Рачковский и Трубников промолчали, лишь улыбнулись, глядя на исправника и его помощников, усердно трудившихся над документами.
Дверь в помещении отворилась, и на пороге появились Перваков и Окулов.
— О! — воскликнул Трубников. — И наши помощники вовремя явились, не проспали, не пришлось за вами кого-либо отправлять, похвально. Проходите, сей момент, и подпишите нужные бумаги, а уж потом побеседуем о делах дальнейших.
Глава 18
Все подготовленные документы были подписаны где следует, проставлены печати, присвоены регистрационные номера и дата, внесены соответствующие записи в журналы учёта полицейского управления.
После обеда Рачковский, Трубников, староста и Перваков с Окуловым покинули исправника и его помощников.
Солнце ярко светило с небес, словно ласкало души купца, советника и доверенных лиц, приветствовало их и торжествовало. Встречавшиеся какие селяне обращали внимание на необычное шествие пятерых человек, и это вызывало у них искреннее удивление: что связывает столь разных по статусу и сословию людей, что может объединять их между собой? Не находя ответа, с недоумением провожали взглядами и продолжали шагать по своим делам. Другие чувства докучали старосте, не очень-то рад был только что свершившейся сделке, одно грело — в кармане он чувствовал вес полученного серебра. Он шёл, и у него теплилась надежда, что русло речки Хомолхо отработают и золото закончится и тогда тунгусы с облегчением вздохнут от отсутствия в тайге новых открытий, которых жаждут золотоискатели. Но откуда было знать Арсению Комякину, насколько он ошибался. Как раз Хомолхо и положит начало открытиям новых богатых месторождений золота во всём огромном водоразделе могучей реки Лены.
Староста спешил вернуться на стойбище, но Рачковский и Трубников отговаривали. Во-первых, беспокоились за него, как бы чего не случилось в дороге, как-никак один через тайгу, ведь они вызволили его до Олёкминска. На что староста улыбался и заверял, мол, жизнь тунгуса им не понять, тайга это его дом, где всё знакомо, а бояться опасных зверей не престало, он знает их повадки, а на худой случай есть ружьё и меткий глаз. Во-вторых, планировали отправить с ним Первакова и Окулова, а также ещё набранных людей для начала обустройства приисков. Пока староста со своими сородичами не снимутся с Кадали-Макита, помогут добыть дикое мясо и рыбу людям, остающимся на зимовку на Хомолхо, чтобы они не отвлекались на добычу провизии, а были целиком заняты подготовительными делами, связанными со строительством избушек и промывочных приборов — бутар и к ним устройств. Тем более двадцать два купленных у тунгусов оленя перегнали, когда возвращались в Олёкминск. Их оставили под временный присмотр того же хозяина постоялого двора, имевшего просторный загон
