— как можно быстрее отбросить нижне-чирскую и котельниковскую группировки и создать плотный боевой порядок на линии Обливская — Тормосин — Котельниково. В районе Нижне-Чирская — Котельниково держать две группы танков в качестве резерва;
— окруженную группу противника под Сталинградом разорвать на две части. Для чего… нанести рассекающий удар в направлении Бол. Россошка. Навстречу ему нанести удар в направлении Дубининский, высота 135. На всех остальных участках перейти к обороне… После раскола окруженной группы противника на две части нужно… в первую очередь уничтожить более слабую группу, а затем всеми силами ударить по группе в районе Сталинграда.
№ 02. 29.11.42 г. Жуков».
[133].
Далее Г.К. Жуков пишет, что с его соображениями согласился A.M. Василевский и потому решил «временно отказаться» от операции «Сатурн». Вместо удара на Ростов Юго-Западный фронт перенацеливался на удар во фланг тормосинской группировки противника. С этого дня прежний план операции разделялся надвое: операция «Большой Сатурн», предусматривавшая окружение всего южного крыла немецких войск, откладывалась, на смену ей вводилась в действие операция «Малый Сатурн», которая поворачивала главные силы Юго-Западного фронта на юг, в направлении Морозовска. Сталин, следуя своему излюбленному принципу «не предаваться головокружению от успехов», утвердил предложения товарищей Жукова и Василевского.
Интересно, что при этом в Ставке отчего-то сохранялась уверенность в угрозе со стороны нижне-чирской группировки противника. Между тем генерал Голлидт только при полном затмении разума мог решиться пойти в наступление со своими хилыми силами и подставиться тем самым под сокрушающий удар многократно превосходящих войск Юго-Западного фронта. Ничего подобного он не делал. Наоборот, во исполнение предложений Г.К. Жукова на Нижне-Чирскую пошла в наступление 5-я танковая армия. Поскольку здесь была хорошо подготовленная немецкая оборона, то, как отмечал A.M. Василевский: «На левом фланге Юго-Западного фронта 5-й танковой армии, несмотря на все усилия, никак не удавалось выбить врага с плацдарма на левом берегу Дона, у Нижне-Чирской, а также ликвидировать его плацдарм на восточном берегу Чира. Нас продолжало это беспокоить»[134]. И беспокойство это было не напрасным, так как атаки советских войск не мешали генералу Голлидту готовить к переброске на помощь Манштейну свои 7-ю и 11-ю танковые дивизии.
Сам Манштейн считал затею с деблокированием 6-й армии полной безнадегой. Ведь согласно указаниям Гитлера смысл этой операции заключался в удержании Сталинграда. Манштейн же предлагал иной план: «Оставив занятую в ходе летней кампании территорию [которую все равно нельзя было удержать]., можно было бы тяжелый кризис использовать для победы! Для этого следовало организованно отвести войска групп армий «А» и «Дон» из выступающей далеко на восток дуги фронта за нижний Днепр.
Одновременно надо было бы сосредоточить в районе Харькова все имеющиеся в распоряжении командования силы, высвобождаемые в результате сокращения линии фронта. Эта группировка получила бы задачу ударить во фланг силам противника, стремящимся к переправам через Днепр. Таким образом, был бы совершен переход от отступательной к обходной операции, в которой немецкие войска преследовали бы цель прижать противника к морю и там его уничтожить»[135]. «Но, — добавлял Манштейн, — не в характере Гитлера было соглашаться с решением, которое требовало отказа от достижений летней кампании».
Что касается идеи о рассечении группировки Паулюса, то она имела один существенный изъян. Как известно, вокруг Сталинграда и в самом городе летом 1942 года были созданы мощные оборонительные пояса. Немцы обломали себе все зубы, прорывая их в течение четырех месяцев. Теперь Паулюс использовал эти укрепления для организации прочной обороны внутри кольца. А советские войска их атаковали. Что из этого получалось, можно узнать в воспоминаниях A.M. Василевского: «Встречая упорное сопротивление окруженного противника, советские войска вынуждены были приостановить продвижение… Выполняя указания Ставки, мы в первых числах декабря снова попытались расчленить и уничтожить окруженную группировку. Однако и на этот раз сколько-нибудь значительных результатов не достигли. Противник, опираясь на сеть хорошо подготовленных инженерных оборонительных сооружений, яростно сопротивлялся, отвечая ожесточенными контратаками на каждую нашу попытку продвижения»[136].
Кроме того, в лучших традициях демянского котла, советское командование не мешало немцам наладить «воздушный мост». А.М. Василевский вспоминал, что «мы недооценивали серьезность этой задачи, и ее выполнение носило случайный, разрозненный характер»[137].
Дебаты по поводу операции «Сатурн» продолжались еще две недели. К тому времени войска Сталинградского и Донского фронтов окончательно увязли в боях с группировкой Паулюса. 12 декабря Манштейн начал наступление из района Котельниково, вызвав в Ставке прилив мрачных настроений. Поэтому 14 декабря было принято окончательное решение: изменить направление главного удара Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов. Вместо Ростова, в тыл всей группировке противника на южном крыле советско-германского фронта, теперь ставилась задача разгрома только 8-й итальянской армии и выхода в тыл войскам Манштейна. Это и был «Малый Сатурн».
Однако задачу, поставленную перед советскими войсками по плану операции «Малый Сатурн», выполнить не удалось. Потерпев поражение при попытке деблокировать 6-ю армию, Манштейн заметил угрозу со стороны войск Юго-Западного фронта и вывел свою группировку из-под флангового удара. Интересно, что A.M. Василевский посчитал это нашей крупной победой: «В результате наступления Сталинградского фронта с 24 по 31 декабря была окончательно разгромлена 4-я румынская армия, а 57-й танковый корпус противника с большими потерями отброшен на 150 километров»[138]. Что касается удара Юго-Западного фронта, то его войска застряли на линии Тацинская — Морозовск и до Манштейна не дотянулись. Через два с половиной месяца 57-й танковый корпус наряду с прочими частями Манштейна принял активное участие в разгромной для Красной Армии битве за Харьков. Это все были плоды «Малого Сатурна».
Почему же советское командование отказалось от проведения операции «Сатурн» и отложило в долгий ящик окончательный разгром фашистской Германии? A.M. Василевский отвечает на этот вопрос так: «Задержка с ликвидацией войск Паулюса и явилась основной причиной, изменившей оперативную обстановку на Сталинградском и среднедонском направлениях и повлиявшей на дальнейшее развитие операции «Сатурн»[139]. Но такая задержка была неизбежна. Кроме того, Паулюс никуда не собирался уходить. И советское командование об этом знало. Вот, например, Г.К. Жуков в упоминавшейся выше телеграмме Сталину сообщал: «Окруженные немецкие войска сейчас, при создавшейся обстановке, без вспомогательного удара из района Нижне-Чирская — Котельниково на прорыв и выход из окружения не рискнут»[140]. Голлидт никакого вспомогательного удара не планировал. А в отношении Манштейна имелся надежный противовес — операция «Сатурн». Вот мнение A.M. Василевского: «Начнись операция 10 декабря, то вполне возможно предположить, что тот успех, которого добились войска Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов 16 декабря, исключил бы переход в наступление войск Манштейна 12 декабря на котельниковском направлении»[141].
Надо сказать, операция «Сатурн» была настолько хороша, что могла начинаться и до 10 декабря, и после 16 декабря. Манштейн на этот счет высказывается абсолютно четко: основная опасность заключалась не в потере 6-й армии, а в том, что группа армий «А» не могла быстро уйти с Кавказа. На Закавказском фронте шла позиционная война. Это значит, что немцам нельзя было обойтись без стационарной установки вооружения, что им приходилось накапливать боеприпасы и продовольствие, создавать различные удобства для войск, тем более необходимые при отсутствии резервов и возможности сменять войска на позициях. Все вышеперечисленное приводило к потере подвижности и маневренности, к значительным затратам времени на подготовку отхода на новые позиции. Манштейн вспоминал свой разговор с начальником штаба группы армий «А», в котором тот называл датой начала возможного отступления 2 января и завершение его только через 25 дней. Кроме того, Гитлер упрямо отклонял все предложения со словом «отступление», играя тем самым на руку своему противнику.
Отказ от операции «Сатурн» был крупнейшей за всю войну ошибкой советского командования. Скажем больше: ошибкой непростительной. Каким же образом эту операцию можно было провести?
