Выполнив задание, трое командиров подошли к Ромулу.
— Сейчас я сам не буду драться, — сказал он. — Важно следить за боем. И вот что, — обратился он к Руфу. — Мне нужны целеры. Человек пять хороших бегунов без оружия для передачи приказов.
Руф отбежал к своему строю и привёл пять худощавых юнцов. Ромул поднял руку с мечом и заговорил медленно и громко, так, чтобы всем было слышно:
— Слушайте план битвы. Ценинцев полтораста человек, они в шлемах, панцирях, лучше владеют оружием. Но нас втрое больше, и мы победим. Наша цель — опозорить противника. Лучше всего — никого не убить, а всех захватить в плен. За убитых получим войну, за пленных — телятину! Поэтому приказываю без нужды не убивать, тонущих вытаскивать. Пленных обобрать до нитки, но не бить. Пленные считаются общими, захваченные вещи получает тот, кто добыл. Дубинщиков и топорников назначаю сторожить пленных. Топорники, если бить, то только обухом!
Главная роль достанется второй центурии и отряду лучников. Как будут действовать ценинцы? Сперва станут нас искать. Надо сделать так, чтобы нашли легко. Поэтому вторая центурия разжигает большие дымные костры и изображает отдых с пением. Наше главное оружие — внезапность.
Скорее всего ценинцы войдут на поляну с севера, со стороны, которая у меня за спиной, и бросятся на сидящих у костров. Вторая центурия! Вы должны изобразить панику и под прикрытием воинов с кольями и лучников отступать в сторону болота. Скрывшись из глаз, перебегайте обратно, огибайте врагов и нападайте на них со спины. Кто окажется слева, кричат: «Тут топко!», «Помогите, я провалился!» или что-то в этом роде. Пусть ценинцы думают, что болото там. А там будет первая центурия.
Первая центурия! Вы отходите шагов на триста от левого северного края поляны и прячетесь там. По приказу возвращаетесь и незаметно окружаете поляну. Ваша цель — перехватить беглецов.
По местам! Приступить к выполнению!
Центурионы бросились к отрядам, первая центурия двинулась в лес, вторая занялась кострами.
Ромул повернулся к целерам:
— Видите тот дуб за кустами? Подсадите меня на ветку, а сами прячьтесь в кустах. Будем ждать.
Костры в середине поляны уже вовсю дымили, и от них неслись заунывные песни.
Ромул сидел верхом на ветке дуба. Скрытый листвой, он был незаметен, но отлично видел всё, что делалось на поляне. Больше всего его тревожила мысль о том, что ценинцы заплутают или вышлют разведку и наткнутся на затаившуюся первую центурию. Тогда бой может пойти совсем иначе. Но ждать пришлось недолго.
На краю поляны появился первый воин-ценинец. Ромул хотел послать к кострам целера, но там, как видно, тоже заметили ценинцев; это было понятно по движению в кучках бродяг и изменившемуся строю пения. Тем временем ценинцы встали за деревьями в два ряда, спереди воины со щитами и мечами, позади копьеносцы, просунувшие копья между воинами первого ряда.
Раздалась команда, и нападавшие с криком медленно побежали вперёд, огибая старые кострища, спотыкаясь на обрубках, где прежде сидели бродяги. Ромул послал целера с приказом первой центурии оцепить поляну сзади и сбоку. Певцы у костра подняли страшный визг, повскакали, забегали, замахали жердями и рогатинами. Ценинцы стали огибать костры, и их строй нарушился. Кто-то швырнул в огонь кучу веток с листьями, и поле боя утонуло в дыму. Многие бродяги каким-то образом почти сразу оказались позади врагов, а слева понеслись истошные крики «тонущих в болоте».
Ромул заметил командира ценинцев в шлеме с орлиными перьями и послал трёх целеров поймать его, разоружить и доставить. А бой всё больше и больше напоминал возню мальчишек. Вот бродяга с рогатиной и воин словно исполняют странный танец — ценинец пытается разрубить мечом рогатину, а юнец изо всех сил толкает его назад. А рядом кружатся ещё двое — один лупит воина по спине палкой, а другой цепляет за ногу и валит. Потом все трое набрасываются, отбирают оружие, стаскивают шлем...
Пленных отводили к шалашам, где их окружали стражи с дубинами. Через некоторое время на поле осталось только две группы ценинцев, которые, став спинами друг к другу, держали круговую оборону. Ромул послал целера с приказом кричать: «Сдавайтесь, вас не тронут!» На одну группу это подействовало, вторую кто-то догадался закидывать горящими головешками, и те тоже сдались.
Несколько человек вывели из леса командирского коня и вьючных мулов с военным имуществом, и Ромул послал целера с приказом отвести их под присмотр Клавса. Потом он лёг на ветку, повис на руках и спрыгнул на землю.
Была уже середина дня. Ромул велел своим бойцам, раздевшим вражеских воинов, отдать им свою старую одежду, чтобы те не замёрзли. Бой удался: убитых не было ни с той, ни с другой стороны. Раненые были, ими занимался ценинский воин-лекарь. Лесных людей было не узнать. Эти злые неудачники повеселели, смеялись, поддразнивали друг друга, их глаза блестели, они были готовы действовать.
Ромул беседовал у костра со своими помощниками и командиром ценинцев Бассом, у которого в качестве трофея отобрали только щит.
— Вы нечестно поступили с нами, — говорил Басс. — Вот этот, Юлий, разгласил наши планы!
— Простая военная хитрость, — улыбался Юлий.
— Подумай, — вмешался Ромул, — что было бы, застань ты нас врасплох? Вряд ли бы в живых осталась половина. Они — лесной сброд, но согласись, собравшись с духом, показали себя отчаянными вояками.
— Зато мы, Ромул, остались в дураках, — мрачно заметил Юлий. — Ты поставил нас в охранение, и нам почти не досталось добычи.
— Ничего, вы получите долю общего имущества, — успокоил его Ромул и обратился к Бассу: — Скажи, согласен ли ты заплатить названный выкуп?
Басс покачал головой:
— О выкупе договаривается тот, кто захватил пленного, с его родными. Как ты можешь назначать цену?
— Но мы решили, что пленные принадлежат всей общине, и хотим поменять их оптом на продовольствие и тёплые вещи.
— Ты что, собираешься тут зимовать?
— Не обязательно тут, но на ничейной земле. Так что отправляйся домой, поговори с царём и родичами пленных. И не задерживайся: у нас с едой не густо, и как бы пленные не оголодали. Поедешь на моём Рыжем вместе с Юлием, у ворот он заберёт коня и приведёт обратно.
На другое утро Юлий наконец уехал в Габии за Туском, а днём прибыли ценинские послы по поводу выкупа. Ромул оставил Руфа и Клавса торговаться с ними, а сам с Тироном и Квинтом пошёл смотреть сосновую рощу.
— Конечно, годится любое дерево, — говорил Тирон, — но для корабельщиков лучше сосны не найти. Крепкая, чистая, смолистая; ствол прямой, высокий, без сучьев. Такая здесь и растёт.
— Нужно поближе к берегу, — заметил Ромул. — Продавать будет этрускам.
— Сосна есть и на берегу, — ответил Тирон. — Скоро придём.
Разведчики вышли на край оврага и замерли в восхищении. Впереди на покатом склоне, сходящем к реке, стояли стройные золотистые гиганты.
— Самый корабельный лес, — с гордостью проговорил Тирон, как будто сам вырастил это чудо.
Они перешли овраг и попали в царство могучих колонн, подпирающих облака. Ноги вязли в мягком слое бурых прошлогодних игл, где-то далеко вверху ветер с шумом трепал зелёные волосы сосен. Ромул прошёл рощу вдоль и поперёк, считая шаги. Вдоль Тибра она тянулась на полмили, а поперёк немного меньше.
Ромул остался доволен.
— Продадим лес, — уверенно сказал он. — И здесь будут первые наши пашни.
— Да будет так, государь, — ответил Квинт.
Впервые Ромул услышал, как его величают царским титулом.
Сколько дней прошло с момента, когда на поляне Юлия появились люди Руфа, и Ромул сумел помирить противников, а потом возглавить их? Десять, сорок, сто? Ромул, занятый делами общины, не знал покоя. Хорошо царю, люди которого могут прокормить не только себя, но и его. Но что делать тому, кто должен сам кормить свой народ? Тому, кто не уверен в своём предложении с продажей леса и видит, как быстро проедаются общественные запасы, а посланный в Пиргу Туск всё не возвращается.
Людям было нужно в день не меньше пяти мешков зерна, столько же бурдюков вина и хорошо бы одну-две свиньи. Ромул вместе с Клавсом пересчитал все общественные ценности. Захваченной в караване бронзы при обмене на пищу хватало на три месяца, выкупа за пленных ценинцев ещё на полтора. А до сева было пять месяцев, потом три до жатвы. Да ещё требовалось достать семена, плуги, тягловый скот.
Ромул показал Клавсу, как сделать счётную доску, научил быстро считать. Вместе сделали доски для записи доходов и расходов, и Клаве с помощью полученной из ягод краски каждый день записывал расход продуктов.
Ромул разделил людей поровну на три центурии, центурионы поделили на отряды, утвердили старшин. Через них каждое утро происходила выдача продуктов. Ромул понимал, что главный враг его пока ещё младенческой общины — безделье. Он приказал готовиться к зиме, строить землянки, запасать дрова. Поляну, кроме края, уходившего в болото, огородили плетнями и завалами из веток: каждый день, если позволяла погода, проводились военные учения. По сути дела поселение было очень уязвимо.
