А человек, который может оставаться один, в блаженном уединении, становится буддой. Человек, который может оставаться абсолютно один, прибыл домой. На него снизошло великое благословение. Он суфий.
Третий вопрос:
Ошо, не мог бы ты подарить мне свою машину?
Это вопрос от Ганса Конрада Цандера. Это репортер из Германии, он представляет известный журнал «Штерн».
Приехать из Германии и просить какой-то «мерседес-бенц»? – это все равно что возить уголь в Ньюкасл. И это единственный вопрос, который он задал. Приехать из Германии, из такой дали, представлять очень солидный, известный журнал – и задать лишь этот вопрос? Это говорит о многом.
До того, как стать журналистом, Ганс Конрад Цандер был монахом. Прежнее подавление, видимо, еще присутствует. Он не спросил ни о Боге, ни о медитации, ни о любви – он спросил о машине. Монах еще не умер. Такова уродливость монашества: некоторые вещи вы навязываете себе силой. Ваша бедность навязана. Ваша бедность вам не в радость, вы от нее страдаете.
Монахи становятся бедными из жадности. Они стремятся впоследствии получить райские наслаждения. И они рассчитали, что эта жизнь коротка – особенно если вы христианин: тогда у вас есть только одна жизнь, лишь короткая жизнь – и к тому времени, когда вы начинаете задумываться о жизни, половина ее уже прошла. Так что это вопрос лишь нескольких лет, а затем вечные наслаждения, постоянно и бесконечно.
Если Ганс попадет в рай, то первым, что он попросит, будет «мерседес-бенц»! Прийти ко мне и задать такой глупый вопрос…
Ганс, он твой. Можешь забрать его прямо сейчас. Но прежде, чем ты его заберешь, я должен сказать тебе одну вещь: он мне не принадлежит. У тебя могут возникнуть некоторые юридические проблемы. Что же касается меня, я целиком и полностью согласен, можешь его забрать.
Мне не принадлежит ничего. У меня нет при себе ни единого пайса, нет счета в банке. Видишь, у меня даже нет карманов, потому что в них нечего класть!
Ты можешь забрать машину. Это все равно, как если бы ты спросил у меня: «Можно мне забрать Луну?» Я отвечу: «Конечно, можешь ее забрать. С моей стороны нет никаких возражений. Ты можешь забрать Луну».
Я слышал историю про двух хиппи, которые сидели под деревом, обкурившись и пребывая в прекрасном настроении. Была ночь полнолуния, и один из хиппи, глядя на Луну, сказал: «Я хочу купить ее, сколько бы она ни стоила. Я готов заплатить любую цену».
Другой ответил: «Обломись, чувак, я ее не продаю».
Мой ответ, что ты можешь ее забрать, был бы абсурдным, потому что она мне не принадлежит. Мне не принадлежит ничего. Все, что ты здесь видишь, принадлежит этой коммуне саньясинов, а я всего лишь гость. Я благодарен моим саньясинам, потому что они всеми способами обо мне заботятся. В остальном же мне не принадлежит ничего. В любой день они могут сказать: «До свидания», и мне придется уйти.
Но это очень многое говорит о твоем уме, что за ум ты в себе носишь.
Одна престарелая леди была строгой трезвенницей и всегда выпивала за едой стакан молока. Однажды она пришла на свадьбу к подруге, и один шутник незаметно для нее подлил в молоко немного джина.
Сделав глоток, леди просмаковала его, отпила еще немного… и, в конце концов, осушила весь стакан.
Улыбнувшись, она воскликнула: «Вот это корова! Вот это корова!»
Именно это происходит с тобой: «Вот это машина! Вот это машина!» Это уродливо. Это уродливо, потому что такой ум никогда не может расслабиться, никогда не может успокоиться, он никогда не сможет познать радости бытия. Такой ум всегда будет оставаться страдающим. Чем больше вы стремитесь к вещам, тем более несчастными вы будете.
И это стремление никогда не заканчивается. Вы можете иметь все технические новинки, которые только создала современная технология, но вы по-прежнему будете несчастными, потому что с каждым днем их появляется все больше и больше. И даже если бы вы смогли приобрести весь мир, вы все равно остались бы несчастными, потому что этот ум, который просит большего, будет продолжать требовать все большего. Если вы завладеете этим миром, ум начнет разговор о другом мире – как приобрести Луну, как обзавестись на ней участком земли.
В Японии есть агентство путешествий: там продают билеты на Луну, и все места уже забронированы. Самолет отправляется первого января тысяча девятьсот восемьдесят пятого года – торопитесь. Они запрашивают за билеты фантастические цены, и эти билеты продаются на черном рынке. По их словам, это будет первый пассажирский рейс, и может полететь любой.
Рано или поздно вы увидите, что люди строят на Луне бунгало, и тогда те, у кого нет бунгало на Луне, будут страдать.
Люди, не понимая этой вечной, бесконечной одержимости «больше и еще», продолжают совершать самые разные поступки. Они даже становятся монахами.
Ганс стал монахом. Несомненно, он стал монахом, чтобы освободиться от этого желающего ума, – но от него нельзя освободиться, став монахом. Затем однажды он, должно быть, устал и, отбросив одеяние монаха, вернулся в мир. Но это не поможет, сколько бы вы ни переходили из одной крайности в другую.
Помогает понимание, а не переход из крайности в крайность.
Всю свою жизнь Келли был бедняком, но однажды американский родственник оставил ему наследство в миллион долларов. Келли решил, что теперь он до конца своих дней будет вести расслабленную жизнь.
Однажды, катаясь в своем огромном лимузине, он сказал шоферу: «Приятель, наедь-ка на камень. У меня на сигаре скопился пепел».
Ну вот, расслабленная жизнь… Люди переходят из одной крайности в другую, но остаются прежними, потому что понимание случается лишь посередине.
Ганс пробыл здесь несколько дней, и он очень враждебно относится к этому месту, очень враждебно относится к саньясинам…
Он сказал Прасаду, что, поскольку он уже был монахом, ему совсем не нравится идея саньясы. Но он просто не знает, что мои саньясины – не монахи и не монашки! Мои саньясины как раз посередине: они не мирские и не духовные. Они находятся точно посередине, они придерживаются середины, сохраняя своего рода равновесие.
Всем, что у вас есть, пользуйтесь с благодарностью. Когда у вас что-то есть, пользуйтесь этим с благодарностью, с признательностью. И когда у вас чего-то нет, пользуйтесь этим неимением с такой же благодарностью. Если вы бедны, поблагодарите Бога за то, что вы бедны, потому что в бедности тоже есть свои радости, которых никогда не может быть у богатых. Если вы богаты, поблагодарите Бога за то, что вы богаты, потому что есть радости, которые доступны лишь для богатых и которых никогда не может быть у бедных.
Так что я не против богатства в пользу бедности, и я не против бедности в пользу богатства. Я за доверие. Бедняк хочет быть богатым – это недоверие. Богач хочет быть бедным, думая, что бедняки, возможно, наслаждаются чем-то таким, чего нет у богачей, – это недоверие. Я учу вас: какими бы вы ни были, какими бы вы себя ни считали, наслаждайтесь тем, что у вас есть, – наслаждайтесь всецело.
Если иногда вам нечего есть, то вместо того, чтобы страдать от голода, превратите это в пост. Это искусство жизни. Почему бы не превратить это в пост? Голод может быть превращен в пост, и тогда в нем будет своя красота, потому что он больше не будет вам навязан. Вы можете поступить с ним как художник – лишь легкое прикосновение вашей медитации, и голод превращается в пост. В посте есть красота, а голод просто уродлив. Вы голодали, и вы изменили лицо голода – вы сделали его прекрасным, превратили в праздник.
Когда у вас есть еда, превратите это в пир. Поблагодарите Бога.
Где бы вы ни были и чем бы ни обладали, ощущайте благодарность и молитвенное состояние.
Однако люди живут совсем не так. Они постоянно просят то, чего у них нет, – и вы всегда будет просить то, чего у вас нет. Жизнь коротка, и существуют миллионы вещей, которых вам всегда будет не хватать. Люди не живут тем, что у них есть, они живут тем, чего у них нет. Именно поэтому они проживают пустую жизнь, и полнота никогда к ним не приходит.
А при этом каждый человек настолько богат, уже настолько богат, что если бы он умел этим наслаждаться, то ему позавидовали бы даже императоры.
Но приехать сюда, чтобы написать об этом ашраме, об этих прекрасных людях, об этом великом эксперименте, и задать вопрос о машине, про которую тебе проще было бы спросить в Германии… На немецких дорогах полно «мерседесов», они там повсюду, в Германии это очень распространенная машина. Ганс, у тебя, видимо, очень, очень подавленный ум.
И я удивлен, что такой журнал, как «Штерн», послал тебя сюда изучать медитацию. Тебя следовало бы послать в автомобильный гараж!
Четвертый вопрос:
Не является ли жизнь одним лишь страданием?
Это зависит от вас. Сама по себе жизнь – это чистый холст; она становится тем, что вы на ней нарисуете. Вы можете нарисовать страдание и можете нарисовать блаженство.
