— Но…
— Прикрой меня.
И он шмыгнул к дверям. Фрау Роза в это время объясняла притихшим женщинам:
— Значит, так: мы поделим дом на две равные части. Мы с Анной возьмем второй этаж. Я вам покажу, как надо это делать! А что касается денег… Да вы мне сами будете должны за науку! Но моя природная доброта не позволит мне вас обидеть.
Пока природная доброта фрау Розы не проявилась в полной мере, Сила Игнатьевич побежал к своей машине. Слава Создателю, джип стоял там же, где хозяин оставил его вчера вечером: у крыльца. Мамонов запрыгнул в машину и дрожащей рукой вставил ключ в замок зажигания. В этот момент на крыльцо выскочила теща.
— Куда?! Сила! Вернись! Тебе все равно не отвертеться! Ты никуда от меня не денешься! Я тебя из-под земли достану!
Он надавил на газ, поспешно развернул огромную машину и увидел, что ворота, к счастью, распахнуты. Джип рванулся, вывозя его на волю. Теща стояла на крыльце и грозила ему кулаком: «Из-под земли-и-и!!!»
«Может, Соломон прав? — с тоской подумал Мамонов. — Может, и в самом деле в больницу?
С ума я все равно сойду, если не спрячусь. Они меня достанут. Тлюстенхабли. Эта с-с-с-с… старая женщина дойдет до Страсбургского суда.Тлюстенхабли страшнее атомной войны. Если меня не признают невменяемым, то будут судить. Сто процентов. Спаситель! Творец Всемогущий! У них же билеты на самолет! Да! Уберутся они отсюда, как же! Они добьются, чтобы меня взяли под стражу, и оккупируют московскую квартиру. А потом и дачу. Нет, этого нельзя допустить. Это же конец. Они меня пустят по миру. Прав Соломон. Надо спасаться. Но кого выбрать опекуном? Это должен быть человек преданный и надежный. Лояльный во всех отношениях. Уж не себя ли предлагает Соломон? Нет, слишком хитер. Я ему не доверяю. Тут нужен кто-нибудь попроще. Ну и влип же ты, Сила! Ох и влип!»
ЛОВЕЦ 6
«Ты опять крайний», — подумал Леонидов по дороге к месту происшествия. Ему пришлось дежурить не в очередь. Но он подумал, что возьмет пару отгулов и несколько дней проведет с семьей. Поедет за город, на дачу, насладится бабьим летом, солнцем, тишиной, а главное — покоем. А сейчас надо просто напрячься и перетерпеть. С самого утра у него было предчувствие: что-то случится. И это будет очередная неприятность. В жизни наступила черная полоса. Все признаки налицо: с женой поссорился, на работе не клеится, а тут еще господин Мамонов со своими галлюцинациями. То есть уже не галлюцинациями. Алексей с тяжелым сердцем заступил на дежурство, а около полуночи опергруппу вызвали на место происшествия.
— Женщина зарезала ножом таксиста, — сообщила дежурная.
— Кто сказал? — зевнув, поинтересовался Алексей.
— Свидетель.
— Это хорошо, когда есть свидетель. А труп-то есть?
— То есть? — оторопела дежурная.
— Это я так, к слову. — И он тяжело вздохнул.
Труп был. И свидетель был. Лицо женщины, зарезавшей по его словам таксиста, Алексею показалось знакомым. А память у него была профессиональная. «Где-то я ее видел. Но где?»
— Как все было? — спросил он. — Ваше имя?
— Валентина.
— Валя, рассказывайте: что случилось? — спросил он как можно мягче. Она заплакала.
— Мне позвонили на мобильный телефон…
— Так.
— Сказали: машина внизу. Назвали номер. Я сразу поняла: такси. Подумала, что кто-то приготовил мне сюрприз.
— Кто-то из ваших кавалеров? — помог ей Алексей. Женщина видная, у нее должно быть много поклонников.
— Да, — всхлипывая, кивнула она. — И я спустилась вниз. То есть сначала вышла на балкон. У первого подъезда действительно стояла машина. На крыше «шашечки».
— Сколько времени прошло с того момента, как вам позвонили, и до того, как вы вышли из дома?
— Минут десять, не меньше.
— Получается, что машина ждала именно вас. Так?
— Получается, что так. — Она перестала плакать. -Но почему он так поступил?
— Он?
— Антон.
— Стоп-стоп-стоп. Вы говорите о потерпевшем. Васильев Антон. Так?
— Да.
— Выходит, это ваш знакомый?
— Да. Жених. Работник банка.
— Жених? Работник банка? А почему свидетель сказал дежурной: таксист? Женщина зарезала ножом таксиста. А?
— Да он же ничего не понял! Этот свидетель! Маньяк какой-то! Женоненавистник! Я же хотела ему помочь! Антону! Села в машину, было темно. Я не сразу поняла, что он ранен, а в машине кровь. У меня проблемы со зрением. Я плохо вижу в сумерках. А он вдруг привалился ко мне и прошептал: «Помоги мне…» И я… Увидела нож. Который торчал у него в груди. Он сказал: «Помоги…» Я выдернула из груди нож. Хлынула кровь. Я вся перепачкалась. А потом выскочила из машины и стала звать на помощь.
— Так. Где нож?
Алексей обернулся. Подошел напарник, показал орудие убийства. Нож с бурыми пятнами на остром лезвии лежал в целлофановом пакете. Леонидов взял пакет, поднял повыше — на свет — и присвистнул:
— Интересно! Ой, как интересно! Самоделка. Рукоять деревянная, многократно обернута черной матерчатой изоляционной лентой. На ней же не остается отпечатков пальцев! Валя, это ваш нож?
— Нет, что вы!
— А вот это уже интересно. — Алексей оглядел машину. — Старенький «Пассат-универсал». Самая таксистская машина. И подать не стыдно, и разбить не жалко. К тому же в него много влезает. Кузов-то универсал! На ходу, но в нем регулярно что-то ломается. Так.
Он обошел машину, заглянул в салон с правой стороны. Дверца «бардачка» была отломана. В нем Алексей увидел нитяные перчатки, пару отверток, гаечный ключ… Выпрямился и сказал напарнику:
— Скорее всего, нож лежал там же, в «бардачке». Вместе с прочим инструментом. Провода там зачистить или что-то на скорую руку отрезать. Машина-то старая, ломается постоянно. Выходит, убийство спонтанное. Не запланированное. Сел в машину, повздорили, краем глаза увидел нож, схватил, ударил. — Он обернулся к женщине. — Валентина, в каких отношениях вы были со своим женихом?
— В нормальных.
— Не похоже, чтобы дело у вас шло к свадьбе. -Алексей вздохнул. — «В нормальных». Когда любят, говорят не так. Что-то случилось?
— В общем-то… — Она замялась. — Нет. Ничего.
— Значит, он решил сделать вам сюрприз, заказал такси… Стоп-стоп-стоп. А почему тогда он сам был за рулем?
— Я позвонил по номеру, откуда сообщили о машине, стоящей у подъезда, — сказал напарник. И кивнул на Валентину. — Воспользовался ее мобильником. Проверил последний звонок. Это действительно такси по вызову. Сысоевой звонила девушка-диспетчер. А Васильев работает у них таксистом. Машина принадлежит ему.
— Как таксистом? — ахнула Валентина. — Но он же говорил, что работник банка!
— Выходит, он вас обманул? — Алексей пристально глянул на нее.
— Он обещал кредит… Как же так?
— А когда вы об этом узнали?
— О чем? — Женщина растерялась.
— О том, что он вас обманывает. Говорил, что работник банка, обещал помочь с кредитом, наверняка и деньгами. И вдруг — таксист! Не думаю, что он человек обеспеченный. Судя по машине.
— Я не… понимаю о чем вы говорите… — Она взялась ладонями за щеки, затрясла головой. — Не понимаю… Он приезжал ко мне на свидания на другой машине… Я не понимаю…
Напарники переглянулись. Младший усмехнулся.
— Ситуация-то проясняется.
— А где свидетель? — Алексей оглянулся.
— Да вон он. — Напарник указал на плотного мужчину в джинсах и свитере. Тот, размахивая руками, что-то доказывал следователю прокуратуры.
Алексей подошел к ним, прислушался.
— …а она с ножом! Я ж говорю: психопатка! Можно я закурю?
— Курите, — великодушно разрешил следователь.
Свидетель достал сигарету, прикурил и пожаловался:
— Тут никаких нервов не хватит. Во бабы пошли! Все как одна стервы! Вот моя, к примеру…
— Ближе к делу, — перебил его следователь. -Ночь на дворе.
— Ах да. Что хочу сказать? Мужик-то был еще жив. Мы его из машины вытащили. А она в него как вцепится! И давай трясти! Он и так кровью истекает! Я говорю: «Что ты делаешь, ненормальная?». Отпустила. Да толку-то? Все одно скончался. А перед смертью сказал…
— Что сказал? — Алексей подался вперед всем корпусом.
— «Валя».
— Он назвал имя убийцы? — уточнил следователь.
— Конечно! Даже два раза.
— То есть он два раза сказал «Валя»? — уточнил на этот раз Леонидов.
— Да.
— А потом он что-нибудь добавил?
— Она говорит, что да. — Мужчина глубоко затянулся. — Что-то сказал. Но я, признаться, не слышал. Понял уже: кончается. Бредит.
Алексей оставил его и подошел к Валентине Сысоевой. Та все еще была в растерянности. Без конца повторяла:
— Как же так? Как же так? Почему таксист?
— Валя, он что-нибудь сказал перед смертью? -обратился к ней Алексей.
— Да. Но я ничего не поняла.
— И все-таки?
