И снова – как часто бывало в последнее время – Кэндис мимолетно задумалась о том, что могло пленить ее в Джастине, кроме внешнего лоска. Ведь бывали минуты, когда ей казалось, что она любит его по-настоящему. «Очевидно,– подумала Кэндис,– со мной случилось что-то вроде временного помрачения рассудка. Ведь давно известно, что при одном взгляде на красивого мужика некоторые женщины просто дуреют. Взять для примера тех же птиц: стоит самцу распустить перья и надуть горлышко – и готово: он может подходить и брать любую приглянувшуюся ему самочку». Конечно, Кэндис понимала, что люди – не птицы, и все же ей казалось, что не будь Джастин таким красавчиком, ей хватило бы ума обратить внимание на его характер и не совершить ошибки, в которой она теперь раскаивалась.
– Что случилось? – спросила Кэндис, неохотно покидая уютное кресло.
Она вспомнила, что Мэгги, если хотела что-то сказать, всегда сама подходила к тебе и говорила все, что нужно. Но такое самовлюбленное ничтожество, как Джастин, не могло, конечно, упустить возможность напомнить окружающим, что теперь он – Важная Персона, облеченная, помимо всего прочего, Собственным Кабинетом. Уже не одна Кэндис заметила, что Джастин очень любит устраивать совещания и вести прием сотрудников, словно он и впрямь большой начальник. «Ну погоди, вот вернется Мэгги!» – подумала Кэндис злорадно.
– И ты еще спрашиваешь, что случилось? – воскликнул Джастин, когда она вошла в кабинет и села в кресло для посетителей.– А где очерк, который ты мне обещала?
Сам он встал у окна, картинно скрестив руки, словно позируя для журнала мод.
– Ах вот ты о чем! – Кэндис с досадой вспомнила, что собиралась набросать очерк сегодня утром, но из-за Хизер совершенно о нем забыла.– Я над ним работаю.
– Гм…– Джастин повернулся к ней.– Если память мне не изменяет, это уже не первый раз, когда ты задерживаешь материал.
– Нет, первый! – с негодованием возразила Кэндис.– К тому же это всего-навсего очерк, а не редакционный материал для первой полосы.
Джастин тяжело вздохнул, словно давая понять, что ему надоело слушать оправдания подчиненных, и Кэндис почувствовала острый приступ раздражения.
– Ну, и как тебе нравится быть выпускающим редактором? – спросила она, чтобы сменить тему.
Очень нравится,– серьезно кивнул Джастин. Он отошел от окна и сел за стол, откинувщись на спинку кресла.– Но мне кажется, меня правильнее было бы называть…
– Великим редактором? – не удержалась Кэндис и закашлялась, чтобы не рассмеяться.– Извини. Так что ты хотел сказать?
– Я хотел сказать,– Джастин слегка покраснел,– что я пока еще не редактор, а скорее аварийный монтер. Я не удовлетворен общим состоянием дел и намерен провести серию проверок, чтобы выявить слабые места и обеспечить более рациональное функционирование всего механизма, который…
– Ох, Джастин, выражайся, пожалуйста, яснее! – перебила Кэндис.– Разве у нас есть проблемы?
– С тех пор как я возглавил редакцию, я начал анализировать способ управления ею и заметил несколько системных ошибок, на которые Мэгги не обращала внимания. Не по небрежности, нет, скорее, по складу своего характера.
– В самом деле? – Кэндис скрестила руки на груди и смерила Джастина откровенно скучающим взглядом.– То есть ты уже вообразил себя лучшим редактором, чем она?
– Я не это имел в виду,– возразил Джастин.– Нам всем хорошо известно, что у Мэгги были сильные стороны, но…
– Ральф, несомненно, тоже так считает,– сочла необходимым вставить верная Кэндис.– Он прислал ей целый ящик шампанского.
– Я не в курсе, но если Ральф так поступил, значит, у него были для этого основания.– Джастин пожал плечами.– Но через пару недель Ральф уходит в отставку, и мне придется…
– Что-о?!
– Я узнал об этом только сегодня утром,– заявил Джастин, явно наслаждаясь ее изумлением.– Наверное, он решил, что должен уделять больше времени семье. Ведь Ральф, знаешь ли, уже не молод… Как бы там ни было,– поспешно добавил он, заметив, что Кэндис собирается возразить,– скоро у нас будет новый босс. Я слышал, что фирму возглавит старший сын Ральфа – Чарльз Оллсоп. На будущей неделе он намерен встретиться с сотрудниками и…
– Вот те раз! – пробормотала Кэндис, нахмурившись.– У меня и в мыслях не было, что грядет нечто подобное. А Мэгги в курсе?
– Сомневаюсь,– небрежно ответил Джастин.– Да и зачем ей это? У нее и так, наверное, забот хватает.– Он отпил глоток кофе и бросил взгляд на комнату редакции за спиной Кэндис.– Кстати, эта твоя новая подруга неплохо справляется.
– Кто, Хизер? – переспросила Кэндис и просияла: – Я в этом не сомневалась! Она очень способная.
На днях она высказала великолепную идею,– сказал Джастин.– Потянет на небольшую статью или на репортаж. Признаться, я ничего подобного от нее не ожидал. Все-таки молодой сотрудник, неопытный…
– Да? – заинтересовалась Кэндис.– А что за идея?
– Вечерний шопинг,– сказал Джастин.– Интервью с людьми, которые ходят по магазинам вечером. Может быть, даже серия фотографий…
– Как-как?
У Кэндис непроизвольно приоткрылся рот.
– Это пойдет в нашу рубрику «Стиль жизни», особенно если удастся сделать хорошие снимки.– Джастин нахмурился, заметив потрясенное выражение лица Кэндис.– Что-нибудь не так? Или у тебя есть какие-то возражения?
– Конечно, есть! – воскликнула Кэндис, чувствуя, что не только лицо, но и уши ее начинают пылать.– Ведь это же… это же…
Не договорив, Кэндис замолчала. Что, в самом деле, она могла сказать?
– Так какие же у тебя возражения? – требовательно спросил Джастин, и Кэндис покачала головой.
– Да нет, в общем, никаких,– медленно произнесла она.– Это… это хорошая идея.
У кофейного автомата Хизер столкнулась с секретарем редакции Келли. Это была худая двадцатилетняя девушка с длинными тонкими ногами, узким лицом и слегка выпученными глазами, выражавшими неуемное любопытство. И действительно, Келли обожала всякие сплетни и слухи.
– Ты слишком много работаешь,– заметила она, нажимая кнопку на автомате и получая чашку горячего шоколада.– А ведь сегодня понедельник. Нехорошо подводить товарищей! У нас такая традиция: понедельник – день тяжелый. – Келли покачала головой.– Я видела, как ты все утро стучала на компьютере и посылала материалы Кэндис. А она отправляла их обратно.
Хизер подняла голову.
– Откуда ты знаешь?
– Я слышала, как пищала твоя электронная почта,– сказала Келли.– И твоя, и Кэндис.
Она рассмеялась и отпила глоток шоколада.
– Да, ты права,– согласилась Хизер после небольшой паузы и нажала другую кнопку, чтобы получить кофе с молоком.– А знаешь, в чем дело? – добавила она, чуть понизив голос.– Кэндис заставляет меня посылать ей все материалы, которые я пишу. Она проверяет каждое слово!
– Правда, что ли? – удивилась Келли.– А зачем ей это нужно?
– Ну, не знаю…– Хизер пожала плечами.– Наверное, она боится, что мне не хватит квалификации, я не справлюсь и подведу ее…
– Вот черт! – воскликнула Келли.– Конечно, это дело твое, но я бы на твоем месте не стала терпеть. Эта Кэндис никогда мне не нравилась!
– Правда? – Хизер, подула на кофе, искоса поглядывая на Келли.– Слушай, Кел, а что ты делаешь в обеденный перерыв? Может быть, перекусим где-нибудь вместе?
Роксана сидела рядом с Ральфом на диване в гостиной и гневно смотрела на него. Перед ней на журнальном столике стояло блюдо с запеченной в тесте осетриной.
– Ты должен прекратить готовить мне такие вкусные вещи! – заявила она.– Иначе я стану толстой, как свинья.
– Чепуха,– отмахнулся Ральф и, сделав глоток вина из бокала, положил руку на ее бедро.– У тебя безупречные ноги!
– Тебе легко говорить, но видел бы ты меня в бикини! – возразила Роксана.
– Я видел тебя даже без бикини,– рассмеялся Ральф.
– Я имею в виду – на пляже! – нетерпеливо перебила Роксана.– На пляже, рядом со всеми этими шестнадцатилетними козявками. На Кипре они буквально кишмя кишели! Кошмарные маленькие твари с длинными худущими ногами и огромными карими глазами!
– Терпеть не могу карие глаза,– с готовностью заявил Ральф.
– У тебя у самого карие глаза,– не преминула заметить Роксана.
– Я знаю. Я и их терпеть не могу.
Роксана рассмеялась и, резко повернувшись, положила ноги Ральфу на колени. Он принялся разминать и гладить ее узкие ступни, а она снова почувствовала, как в душе ее пробуждается надежда. Сегодняшнее свидание проходило, так сказать, «вне расписания», и это казалось Роксане весьма обнадеживающим признаком. Несколько дней назад Ральф так же неожиданно порадовал ее букетом цветов. Значит, воображение было здесь ни при чем – его поведение действительно изменилось.
При мысли об этом Роксана почувствовала, как губы ее изгибаются в непроизвольной улыбке.
– Кстати, совсем забыл спросить, как прошла твоя командировка? – поинтересовался Ральф.
