- Основные антропометрические показатели, такие, как рост, вес, окружности живота и груди, в норме и соответствуют возрасту и росту исследуемого, но также имеются отклонения в показателях артериального давления, температуры и жизненной емкости легких, превышающие норму. Это связано, вероятно, с активным образом жизни и регулярными спортивными нагрузками. Также у пациента выявлен ряд атавизмов, таких как сплошной волосяной покров и хвостовидный придаток длиной около сорока дюймов, а также выросты на темени красного цвета, имеющие, по всей видимости, рудиментарное происхождение. Наличие выявленных при внешнем осмотре атавизмов и рудиментов не исключает возможности присутствия также внутренних патологий, которые могут препятствовать нормальному функционированию организма.
Щелкнув кнопкой, она выключила диктофон и посмотрела на Троттла.
- Честно говоря, впервые вижу подобное, - проговорила она. – Думаю, нужно пригласить профессора Дуэйна…
Рука Кейтлин Харпер опустилась в карман, чтобы вытащить мобильный телефон, и в этот момент Троттл резко поднялся со стула:
- С меня довольно! – твердо сказал он. – Эти ваши тесты абсолютно бессмысленны. Я такой же, как все… Я…
В следующее мгновение стоявшие возле дверей санитары метнулись к нему и, крепко схватив за плечи, повалили на кровать. Такого он не ожидал.
- Успокойтесь, мистер Ван Драйв. Никто не причинит вам вреда. Все это необходимые меры безопасности.
В руке женщины появился тоненький шприц, и через секунду игла уверенным движением практически безболезненно вонзилась в сгиб локтя.
Снова щелкнула кнопка диктофона.
- Для эффекта седации пациенту введено пять миллиграмм мидазолама внутривенно.
Крепкие руки санитаров продолжали удерживать его на койке, однако Троттл чувствовал, как мышцы постепенно становятся ватными и плохо ему подчиняются, взгляд не фокусируется, перед глазами все плывет. Казалось, что он вот-вот заснет или потеряет сознание, однако ни того, ни другого не происходило. Он слышал все, что происходило в комнате, он даже мог немного двигать конечностями, но вставать или говорить он был не в силах. Санитары стояли рядом, вероятно, на случай, если препарат окажется недостаточно эффективен.
Кейтлин Харпер куда-то звонила и что-то говорила про него неизвестному абоненту, затем она ходила по палате, складывала свои инструменты в ящик, вздыхала, смотрела на Троттла, а он чувствовал себя отвратительно из-за навалившейся слабости.
Через несколько минут в палате послышались шаркающие шаги, и над ним склонилось сморщенное лицо пожилого седовласого человека в очках с толстыми линзами – типичного ученого.
- Мать честная… - вырвалось у него, когда он внимательно рассмотрел Троттла. – Где вы его взяли?
- В двадцатом окружном полицейском участке Чикаго, - ответила Харпер. – Они обратились к нам с целью обследовать этого человека на предмет возможных эпидемических заболеваний.
- А вы уверены, что это человек? – профессор прищурился, продолжая взирать на Троттла сквозь стекла своих очков.
- Что, простите? А кто же это, если не человек? – Кейтлин Харпер нервно хохотнула. – На нашей планете обитает лишь один вид – человек разумный.
- На нашей – да… - он сделал паузу и поджал губы, затем спросил: - И к какой из известных вам человеческих рас вы могли бы его отнести? К европеоидной? Или, может быть, монголоидной? Что скажете, Кейтлин?
- Он является носителем синдрома Мартина-Белл, поэтому довольно сложно идентифицировать… - неуверенно проговорила она.
- Что с вами, доктор Харпер? Вы слышите себя? – профессор Дуэйн сначала внимательно посмотрел на нее, а затем перевел взгляд на Троттла. – Что вы ему вкололи?
- Мидазолам.
- Зачем? Он вел себя буйно? Угрожал вам? – снизив голос до шепота, он проговорил: - Вы хотя бы понимаете, какие могут быть последствия? Мы понятия не имеем, кто он такой, какова его природа и происхождение, а вы ему мидазолам! Вы что, фармакологию прогуливали? Не в курсе о разнице действия седативных препаратов на человека и животных? А если сердце остановится или необратимые процессы в ЦНС начнутся? Кто будет нести ответственность?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Но ведь он… - она запнулась, но быстро добавила уже более уверенно: - Это вынужденная мера. Под угрозой национальная безопасность и… Моя карьера в конце концов!
- Давайте его в лабораторию. Срочно, - распорядился профессор.
Через минуту Троттл уже лежал на каталке, куда его, практически неподвижного, переместили санитары. Пока его катили по коридору к лифту, он смотрел на ряд таких же ярких, как и в палате, люминесцентных ламп, протянувшихся по белому потолку. Подъем на два этажа, и снова ряд ламп, а потом свет – настолько невыносимо яркий, что Троттл невольно застонал.
- Вам плохо? – участливо спросил профессор.
- Свет… - прошептал Троттл, но настолько тихо, что его не услышали.
Его перенесли с каталки на длинный стол и накрыли простыней ноги. В глаза снова ударил яркий свет от огромной круглой лампы, висевшей прямо над ним, и Троттл невольно зажмурился.
Здесь уже руководил профессор Дуэйн, а доктор Харпер ассистировала ему. Помимо санитаров в лаборатории появились еще две медсестры в светло-зеленой форме.
- Анализ крови. Прямо сейчас! Общий, биохимический, клинический, ПЦР, – распорядился он. - И иммуноферментный тоже!
Подошедшая медсестра взглянула на руки Троттла, недоуменно пожала плечами и, пробормотав что-то типа: «Я же не ветеринар!», метнулась куда-то в сторону и вернулась уже с бритвенным станком. Удалив волосяной покров, она, перетянув предплечье жгутом и нащупав вены, ввела иглу.
- Очень хорошо, - заметил профессор и, кивнув второй медсестре, сказал: - Возьмите на биопсию волосы и образцы кожного покрова.
Раздался оглушительный звон стекла.
Бубня извинения, медсестра принялась торопливо собирать с кафельного пола осколки чашки Петри.
- Мы все нервничаем. Нам всем страшно… - произнес профессор Дуэйн, обращаясь к доктору Харпер. – Давайте пока подождем результатов анализов крови, а дальше будем думать. Главное, чтобы об этом не узнали спецслужбы. Дойдет до Пентагона или до журналистов - и все… Я даже не знаю, что хуже! Кстати, как он попал в полицию?
- Кажется, гонял на мотоцикле с поддельными правами, - ответила Харпер, пожимая плечами.
- Где ж ему настоящие-то взять? – задумчиво произнес Дуэйн, продолжая разглядывать Троттла, неподвижно лежащего на столе. – За время работы в ФБР я много чего повидал, но чтобы такого… - он покачал головой.
- Проведем обследование строго секретно, - сказала доктор.
- Разумеется. Новая огласка нам не нужна.
***
Суббота, 1 июня
01:10
Ночной звонок ее напугал, встревожил и разозлил одновременно. Сколько это будет продолжаться? Чего добивается этот псих? Вряд ли он до бесконечности будет доставать ее телефонными звонками и слать странные послания в голубых конвертах. Что, если это некий подготовительный этап в реализации его страшного плана? Какова главная цель?
Тейлор зазнобило. Откинув одело и, стараясь не обращать внимания на лай соседской собаки, она встала и включила компьютер. Заснуть ей вряд ли удастся, а чем гонять в голове хаотичные мысли о сумасшедшем преследователе, задавать вопросы и не находить ответа, лучше потратить это время с пользой и поискать информацию, которая сможет помочь Троттлу.
Все интернет-источники содержали только общие сведения об Отделе судебной медицины. На официальном сайте достаточно много материала, но в основном он касался направлений деятельности Отдела. Все лицензии были в порядке и представлены на отдельной странице вместе с документами о присужденных наградах и премиях: «за особые достижения в области изучения врожденных патологий», «за сотрудничество с органами правопорядка» и тому подобное. Ничего такого, что могло бы подтолкнуть мысли Тейлор в нужное русло, чтобы понять, как она может помочь Троттлу выпутаться из этой паршивой истории.
