– Иногда я думаю, что Мира оказалась здесь просто потому, что ничего другого для нее не нашлось.
Седрик положил руку мне на талию и перешагнул через рыбацкие сети, которые валялись на полу. С той поры, как началось наше совместное предприятие, мы стали вести себя по отношению друг к другу очень непринужденно и даже перешли на «ты».
– Мире несказанно повезло, – заявил он. – В Сирминике сейчас несладко.
– Верно. Но мне бы хотелось, чтобы она с большим энтузиазмом относилась к своему будущему. В любом случае все закончится браком в Адории. Она была бы счастливее, если бы радовалась, как и остальные девушки.
Возле трюма мы увидели капитана и его помощника: оба куда-то спешили. Мы посторонились, пропуская их, и до меня донеслись обрывки разговора.
– Ничего страшного, кэп. Я справлюсь.
– Не сомневаюсь, – буркнул тот. – Но погода сегодня что-то разыгралась. Ветер слишком сильный. В ближайший час за штурвал встану я, а потом передам его тебе.
Когда они скрылись из виду, Седрик застыл как вкопанный.
– Слышала? – спросил он.
– Что именно?
– Капитан встанет за штурвал.
– И что?
Лицо Седрика осветила предвкушающая улыбка.
– А то, что какое-то время его в каюте не будет. Не хочешь добавить к нашему авантюрному списку еще одно преступление?
Я опасливо на него посмотрела.
– Ты о чем?
– За мной!
Он подхватил меня под руку и повел куда-то вперед. Вскоре мы очутились в той части судна, где находились каюты команды «Доброй надежды». Я забеспокоилась, но Седрик не сбавлял скорость. Его чуть нахальная манера поведения заставляла матросов предположить, что мы находимся здесь по праву… к тому же они сейчас суетились и были чем-то озабочены.
Мы подошли к резной двери, которая вела в капитанскую каюту. Воровато пригнувшись, Седрик открыл ее и затащил меня внутрь.
– Странно, что она не заперта! – вырвалось у меня.
– Он обычно запирает ее, только когда спит. А днем почти никто из команды не осмелился бы сюда зайти.
– А мы осмелились? – сказала я и принялась с интересом озираться по сторонам.
Помещение одновременно выполняло функции рабочего кабинета и спальни и было в два раза просторнее нашей комнатки в «Голубом ключе». Изящное бюро притягивало взгляды к центру каюты, как и круглый иллюминатор, возле которого красовалось кресло. Даже не верилось, что тут можно каждый день любоваться небом с низкими облаками и серо-стальным морем. В дальней части каюты возвышалась кровать с парчовым балдахином. Кроме того, в глаза мне бросилось немало безделушек: подсвечники, статуэтки, шкатулки… В шкафах стояли дорогие книги в кожаных переплетах. Трудно было вообразить, что капитан живет в подобной роскоши, в то время как остальные ютятся в тесных и жалких конурках.
Корабль накренился на крутой волне, и Седрик ухватился за край бюро.
– Ты говорила, что я могу продать священнику отпущение грехов, но есть кое-что такое, чего мне у капитана выпросить не получается. И поэтому мы это просто заберем.
– Значит, мы еще и воруем? – уточнила я.
– Он не хватится пропажи. Обещаю. – Седрик направился к стеллажу и устремил взгляд на закрытый шкафчик у самого потолка. Затем он присвистнул, и на его лице отразилось недоумение. – Нам надо в него залезть, но приставной лесенки нет. Я ее видел, когда мы с отцом тут обедали по приглашению капитана.
Я подошла к креслу, но сразу же выяснила, что оно намертво прикручено к полу. Наверное, мне следовало принять это как знак, что нам надо убираться восвояси, но я была заинтригована.
– Ладно, поднимай меня.
– Погоди, что?
– Я могу забраться по полкам. Буду использовать их как ступени. Тебе надо лишь меня подсадить. Или ты передумал?
– Нет. – Вероятно, даже Седрика шокировало мое предложение. – А разве ты сумеешь вскарабкаться в платье?
– Мне не впервой, – залихватски ответила я, вспоминая детство (тогда меня часто ругали за то, что я лазила по деревьям в нашем сельском поместье). – Я могла бы его снять, но тогда ты впадешь в ступор, потому что вновь увидишь меня полуголой.
– Я еще от первого раза не оправился, – произнес он шутливо и посмотрел на стеллаж. – Надо попробовать. Риск – благородное дело.
Седрик обхватил меня за талию и помог приподняться – в итоге я поставила ноги на нижнюю полку и вцепилась в другую, расположенную гораздо повыше. Я понимала, что из-за этого маневра Седрик уткнулся лицом мне в юбки, но ему быстро удалось меня отпустить: я смогла удержаться и осторожно полезла выше.
– Если будешь падать, я тебя поймаю, – успокоил меня Седрик.
– И не мечтай! Ты меня спутал с какой-то неловкой девицей, которая не способна на обман.
– Да, ошибся.
Несмотря на кураж, я едва не потеряла опору, когда корабль снова накренился. В основном наше плавание проходило в спокойных водах, а сегодняшняя качка затрудняла самые обычные перемещения по кораблю… что уж говорить о моей попытке вскарабкаться на стеллаж в длинном платье!
Я добралась до шкафчика, распахнула дверцы и ахнула от изумления. Моему взору предстала еда!
Но отнюдь не солонина и сушеные фрукты, которые мы потребляли день за днем. Передо мной поблескивали банки с разнообразными деликатесами: изюмом, орехами, хрустящей карамелью, лимонным печеньем… А рядом находились таинственные мешочки и коробочки с какими-то запредельными лакомствами.
– Видишь зеленую жестянку? – спросил Седрик. – Нам нужна именно она.
Немного поискав, я обнаружила то, о чем говорил Седрик. Сбросив ему коробку, я начала спуск. Это оказалось проще простого – я была уверена в том, что «ступени» выдержат мой вес, и не боялась получить травму. Когда я почти слезла, Седрик опять обхватил меня за талию и водрузил на пол.
– Вуаля! – объявила я.
Седрик начал меня отпускать, но очередная волна заставила нас обоих врасплох. Он крепче меня обнял и сменил позу, так что мы оба устояли на ногах. Из-за неожиданного крена незакрепленные вещи в капитанской каюте съехали со своих мест. Только когда корабль обрел равновесие, Седрик меня отпустил.
– Оно того стоило? – осведомилась я.
Седрик открыл жестянку.
– Это ты мне скажи.
– Медовые бисквиты! Откуда?
– Наш капитан – сластена, а когда ты призналась, что готова убить за такое лакомство, я подумал, что надо принимать меры, чтобы все обезопасить. Хочешь штучку?
– Нет, дай мне целую коробку! – возразила я. – Но давай вернемся в трюм, пока нас не поймали на краже.
Перед отступлением мы приоткрыли дверь и выглянули наружу, но на нас, к счастью, никто не обратил внимания. Члены команды ловко сновали по коридору, а вот мы с Седриком были вынуждены останавливаться и хвататься за стены. Когда мы наконец дошли до нашего убежища, то мигом нырнули в уголок и занялись дележом добычи.
– Но ты решила взять себе все! – поддразнил меня Седрик, когда я протянула коробку ему.
– Бери немножко в качестве комиссионных. Хотя черную работу действительно выполнила я.
Я отломила кусок медового бисквита и отправила его себе в рот. Зажмурив глаза, я наслаждалась нежной выпечкой.
– Дома я уплетала их каждый день, – призналась я, прожевав свой бисквит. – Я их обожаю! А теперь, после корабельных сухарей и галет… Клянусь, ничего лучшего я за всю жизнь не пробовала.
Мы в считаные минуты расправились с содержимым жестянки.
Седрик галантно предложил мне последний кусочек.
– Надо отдать его Мире, – возразила я. – Она – настоящая подруга. Других у меня теперь нет.
Седрик вскинул голову.
– Правда?
– Не могу сказать, что сейчас думает обо мне Тэмсин…
– Ну а остальные – просто соучастники преступления.
– Ой! – Я почувствовала себя дурочкой. – Извини меня, Седрик. Я сболтнула глупость. Конечно, ты мой друг. Кажется.
Его улыбка стала еще более загадочной. Седрик потянулся и прислонился к стене трюма.
– Твой вердикт меня не слишком радует.
– Ты мой друг, – убежденно повторила я. – Но раньше я никогда не верила, что юноша способен дружить с девушкой. В моей жизни мужчины всегда являлись средством для достижения цели.
