Опустившись на пол, я закрыла лицо ладонями. Меня сотрясали рыдания. Заливаясь слезами ярости и горя, я проклинала этот мир. Меня переполняла ненависть к капризной зимней погоде, которая погубила «Серую чайку». Я ненавидела Джаспера, который заставлял нас вести себя так, словно ничего особенного не произошло.
А сильнее всего я ненавидела себя.
Если бы не я, Тэмсин не оказалась бы на «Серой чайке».
Появление Седрика я заметила лишь в ту секунду, когда он присел рядом со мной.
– Аделаида.
Я не откликнулась и не подняла головы.
– Аделаида, – повторил он.
Мои рыдания унялись, но я еще шмыгала носом.
– Тебя ищут, – сообщил он серьезным тоном. – Мисс Брэдли вне себя. Она боится, что тебя утащил кто-то из матросов.
– Передай ей, что я в порядке. Мне просто нужно побыть одной.
– Но с тобой не все в порядке.
Мой гнев вспыхнул с новой силой. Я вскочила на ноги.
– Почему? Потому что я не могла продолжать лицемерный спектакль? Мне хочется оплакать Тэмсин и остальных девушек. Я пока не разучилась чувствовать – в отличие от некоторых!
Седрик выпрямился и встал.
– Всем хотелось бы их оплакать. Никто не отмахивается от того, что случилось.
– Кроме твоего отца, – напомнила я.
Седрик болезненно скривился.
– Он вовсе не бесчувственный. Но им движет деловая хватка, которая подталкивает его вперед. Отец решил, что вам необходимо произвести незабываемое впечатление на адорийцев. Так было и с предыдущими выпусками. Блистательный Двор должен кружить всем головы. Я слышал, как отец говорил мисс Брэдли, что, оказавшись дома, мы сделаем чуть более длительную паузу перед началом бального сезона.
– А потом будем вести себя как ни в чем не бывало, – заключила я. – Танцевать. Флиртовать. Наряжаться.
– Аделаида, а ты чего ожидала? Да, мой отец – человек черствый, но по-своему он прав. Мы приплыли в Адорию с конкретной целью. И нам нельзя о ней забывать из-за «Серой чайки».
Я закрыла глаза.
– Тэмсин была на том корабле.
– Да.
– А знаешь, почему? – воскликнула я, посмотрев на Седрика. – Из-за меня! Из-за того, что я натворила! Я устроила фокус по поводу экзаменов!..
– Аделаида…
– Я не жалею, что помогаю тебе, – продолжила я. – Я у тебя в долгу. Но мне следовало быть с ней откровенной. Я не рассказала Тэмсин о своем прошлом – я ей не доверяла. Думала, что она, моя подруга, выдаст мою тайну! Я оказалась упрямой гордячкой и была занята исключительно собственной персоной! А теперь Тэмсин умерла. Из-за меня.
Седрик ласково обнял меня и попытался притянуть к себе. У меня промелькнуло воспоминание о медовом бисквите – и я оттолкнула Седрика. Сейчас мне было не до нежностей.
– Ты не должна так думать, – тихо произнес он. – Ты не виновата.
– Неужели? А кто виноват в том, что Тэмсин выбрала «Серую чайку»?
– Она сама. Она приняла такое решение. Тэмсин была столь же упрямой, как и ты. Каждый из нас решает, как ему поступить, а затем нам приходится жить дальше и принимать последствия нашего выбора.
У меня к горлу подступили рыдания, но я заморгала, не давая воли слезам.
– Все началось еще в Осфро! Сперва я поменялась местом с Адой. А сейчас ты говоришь, что я должна снова изворачиваться. Что мне нужно заполучить богатенького мужа в Адории.
– Аделаида, – проговорил он, нахмурившись. – Мне совсем не понравится, если ты угодишь в работный дом.
– Мне тоже, – призналась я.
Я почувствовала, что стою на краю пропасти. Что ж, теперь выбор был только за мной: стиснуть зубы и приспосабливаться к жизни в Адории или трусливо вернуться в Осфрид.
– Ладно. Я продолжу спектакль. Мне надо переодеться.
Я направилась к двери, но Седрик преградил мне путь.
– Аделаида… мне очень жаль. Искренне жаль.
– Знаю, – ответила я. – Мне тоже. Но это ничего не меняет.
* * *
Вернувшись в отсек, где располагались каюты Блистательного Двора, я увидела, что некоторые девушки метались по коридору как безумные. Похоже, подготовка к выходу в адорийский свет была в самом разгаре…
Жемчужины оказались слишком заняты прическами и платьями, чтобы общаться со мной. Почти никто не встречался со мной взглядом, однако я заметила, что кое-кто из девиц с любопытством косился на меня.
Я застала Миру в нашей тесной каюте. Подруга уже застегивала свое алое атласное платье, вышитое золотыми цветами. Нижние юбки из золотистого шелка пикантно выглядывали настолько, насколько и было положено согласно местным фасонам.
Мира преобразилась. Она была экзотической и таинственной. При виде меня подруга оторвалась от своего занятия и крепко меня обняла. Я прижалась к ней – и мне снова пришлось бороться со слезами.
– А тебя это не волнует? – спросила я.
Зная ее независимый характер, я почти ждала, что она тоже будет возмущаться.
– Конечно, волнует, – ответила Мира совершенно хладнокровно.
Я увидела ее пылающие глаза и пролегшие по лицу морщинки и поняла, что за ее спокойствием прячутся ярость и горе. Просто Мира лучше меня умела сдерживать свои эмоции.
– Если я вернусь обратно в Осфрид, то проиграю. Мне нужно двигаться дальше, переходить к следующему этапу жизни. И тебе тоже.
Я отстранилась и кивнула.
– Да. И на самом деле… я же знала, на что подписывалась. Я не сдамся. Но Тэмсин…
У меня перехватило дыхание, и я не смогла вымолвить ни слова. Мира стиснула мои пальцы.
– Понимаю, – прошептала она. – И у меня на душе очень тяжело. Но, Аделаида, твоей вины тут нет.
Седрик сказал то же самое. Но я пока не могла им поверить…
Однако я последовала примеру подруги и начала прихорашиваться. Я облачилась в платье из серебристо-серого бархата, под которое поддевались белоснежные нижние юбки и сорочка. Рукава и лиф платья были украшены серебряными бантами, плечи прикрывала невесомая кружевная шаль. Она плохо защищала от сырости и промозглой погоды, но Джаспер жестко запретил нам выходить в теплых накидках.
Мы уложили волосы в сложные прически. Адорийские женщины предпочитали разнообразные пучки и плетения, но жемчужины Джаспера должны были затмить местных модниц своей красотой. В общем, нам пришлось трудиться не покладая рук.
На борту корабля использование огня было строго ограничено, поэтому тем, кто не мог похвастаться кудрями, нельзя было даже думать о том, чтобы использовать щипцы для завивки. К счастью, у меня были волнистые волосы, и я смогла быстро накрутить локоны, которые теперь обрамляли мое лицо.
Ну а мисс Брэдли заверила нас, что хоть мы и не смогли уделить должного внимания нашей внешности, мы на порядок превосходим всех путешественниц, которые когда-либо ступали на берега Адории.
Когда мы закончили сборы и снова поднялись на палубу, «Добрая надежда» уже почти подошла к гавани. Свободные матросы и пассажиры смотрели на берег. Мое горе оставалось столь же гнетущим, что и раньше, но я с горделивым выражением лица начала изучать окрестный пейзаж. Залив Триумфа оказался действительно громадным, а суша обнимала водное пространство подобно подкове или дуге.
Сам Триумфальный располагался как раз на одной из сторон «подковы». Мистрис Мастерсон рассказывала нам о том, что Триумфальный сразу же занял стратегически выгодное положение. Городской порт был защищен от морских штормов и обеспечивал безопасную стоянку швартующимся кораблям. В остальные районы Денхэма можно было попасть либо по суше, либо проплыв вдоль берега. Напротив города, на противоположной стороне залива, возвышались голые прибрежные скалы, а далее лежали каменистые, еще не освоенные земли.
Сперва я разглядывала мощные адорийские деревья. Несмотря на то что поселенцы постоянно использовали лес для строительства и с помощью вырубки расчищали почву для посевов, растительность здесь буйствовала.
Затем я различила и городские здания. Я невольно заинтересовалась Триумфальным, несмотря на свое желание сохранять равнодушие. Город был совершенно иным, чем мой родной Осфро. В столице Осфрида все было старинным. Неприступные замки и вековые храмы определяли столичный силуэт, их окружали обжитые деревянные жилые дома и магазины, облицованные камнем или кирпичом. Конечно же, в Осфро не прекращалось строительство и обновление, но в целом город производил впечатление надежной твердыни и внушал чужакам трепет.
