с удивлением заметил пыхтящую пару людей, выступивших из темноты. – Ты? – узнал он дона Севильяка, тол-кавшего взашей какого-то человека. – Куда это ты его?
Дон Севильяк захохотал, показав прекрасные белые зубы.
– В мешок, куда ещё? Пусть, поганец, там посидит, винцо полакает! – Гигант встряхнул обмякшего в его руках Гнасиса. – Каков, а?
– Зря стараешься, – охладил его Толкачёв. – Сейчас мешок Сола взлетит на воздух… Рухнет, одним словом. Вы оба лучше займитесь стражей, да и ходоками тоже. Их всех надо бы оттащить отсюда подальше… Да отпусти ты его! Слышишь? – крикнул Иван с надрывом в голосе, чтобы было громче.
Ему показалось, что ни ошалевший и запуганный Гнасис, которого он видел по-настоящему, пожалуй, впервые, ни возбуждённый и занятый только своими планами дон Севильяк, ничего из сказанного им не восприняли. Они просто по инерции двигались к своей цели. Гнасис не сопротивлялся, едва переставлял ноги и был ко всему безучастен, а верт, уставившись своей жертве в затылок остекленевшим взглядом, упорно подталкивал её по направлению к тёмному входу в мешок Сола.
Пришлось применить силу и освободить Гнасиса из-под опеки дона Севильяка. Гнасис тут же упал, а его мучитель, кривя лицо, с усилием сжал и разжал пальцы рук.
– Занемели, – объяснил он озабоченно, как будто это сейчас было самым главным.
– Как его зовут? – кивнул Иван на упавшего.
– Так это и есть Гнасис! Паршивец!
– Ага!.. Сам встать можешь?.. Гнасис?
В ответ Гнасис промычал что-то нечленораздельное.
– Может, – пояснял за него дон Севильяк, щерясь в недоброй усмешке. – Я сейчас помогу ему подняться.
Гнасис завозился, всхлипнул, встал и, отшатнувшись от верта, доверчиво прижался к Ивану.
В круге света появился Арно. Разгорячённый, деятельный и восторженный. Работы его увлекли.
– Сейчас будет взрыв, – известил он. – Никак Гнасис?.. Хе-хе! Ты чего такой мятый?
– Потом разберётесь, – остановил его Иван. – За дело! Беритесь по двое… Гнасис, шевелись!
Гнасис тупо посмотрел на Ивана, но последовал его примеру.
Они вчетвером подняли двух ходоков и отнесли их в дальнюю нишу в стене, из которой можно было без помех либо подняться из подземелья наверх, либо спокойно стать на дорогу времени. Здесь не так сильно должны были сказаться последствия взрыва у мешка Сола.
Подрывными работами занимался Симон.
От помощи Ивана он отказался, сказав, что в этом деле понимает больше его. Иван хмыкнул в ответ на его заявление, но спорить не стал. Возможности ходоков его уже не так сильно удивляли, как в начале знакомства с ними. И всё-таки…
Минирование – это специальность. Оказывается, Симон ею владеет. Но почему и зачем это ходоку во времени?
Впрочем, особо задумываться надо всем этим, у Ивана не было ни времени, ни желания. Надо было заниматься ходоками, вынесенными из мешка. Их положили рядышком друг с другом.
– Почему они так спят – не проснуться? – осведомился Арно у Гнасиса.
– Снотворное.
– Ну и гады же вы! Это-то зачем надо было делать? А!
Когда они вернулись, чтобы забрать другую пару из оставшихся ходоков или стражи, там их уже поджидал Симон и вытирал грязным платком обильный пот, заливавший его измученное лицо от непривычных физических усилий и спёртого воздуха, осевшего здесь в незапамятные времена. Да и газ, которым были усыплена стража, не выветрился ещё полностью.
Симон улыбнулся подошедшим, кивнул Гнасису, не удивившись при его появлении.
– Сейчас! – дыша ртом, сказал он и обернулся назад, словно на-деясь рассмотреть за толстыми каменными стенами происходящее в мешке Сола.
Гул взрыва прокатился, многократно отражаясь, под сводами древних строений и возвестил немногочисленным свидетелям о том, что мешок Сола как легенда, как миф, как реальность, в конечном счёте, перестал существовать.
– Наконец-то! – воскликнул Арно и тут же, нелепо взмахнув руками, упал и откатился снопом к стене.
Сильный удар, выдернувший землю из-под ног, разметал ходоков.
Стены, сложенные в незапамятные времена из крупных каменных блоков, застонали и зашевелились, будто поёжились от мороза, сыпля крошку и искры. Пол задрожал, заставляя поднявшихся было ходоков сплясать невероятный танец, и, норовя бросить их вновь наземь. Всё вокруг раскатисто гремело и захлёбывалось в грохоте, когда где-то что-то тяжело падало или проваливалось.
– Землетрясение! – первым догадался Гнасис, выросший по соседству с беспокойным вулканом Котопахи. – Землетрясение!!
Взрыв мешка Сола удивительным образом совпал с катастрофическим землетрясением, разразившимся в этих местах.
Едва пришедший в себя от встряски, заработанной от дона Севильяка, Гнасис получил вдобавок сильные ушибы при падении и, хотя и кричал о землетрясении, сам ничего предпринять не мог, даже не сообразил стать на дорогу времени, чтобы избежать дальнейших неприятностей.
Медленно приподнимаясь, он заметил как Симон что-то крикнул Арно и новому ренку, и те убежали и вернулись с ходоками, переброшенными у них через плечо, перед этим перенесенными в дальнюю нишу. Ходоков, недавно сидевших в мешке Сола, не разбудило даже гулом землетрясения. Сам Симон и дон Севильяк, а потом и вернувшиеся Арно и ренк, стали хватать спящих ходоков и усыпленных газом стражников и стаскивать их ближе друг к другу.
К ним, так и не поднявшись на ноги, пополз и Гнасис,
Сверху ужасающе заскрежетало и посыпалось ещё сильнее. Крупные камни ударяли по голове и спине.
– Охватывайте всех! Будем вместе становиться на дорогу времени! – услышал Гнасис прерывистый голос Симона. – Быстрее!.. Со всех сторон!..
Арно и новый ренк раскинули руки и повалились на спящих, создавая кучу-малу. Им последовал дон Севильяк, подмяв под себя сразу человека четыре. Гнасису и Симону достались остальные.
Сомневаться в разумности предпринимаемой попытки было некогда: притихший ненадолго подземный гул вновь стал нарастать, предвещая очередную волну землетрясения.
Потолок подпрыгнул и, словно нехотя, начал проваливаться…
Но когда каменные своды обрушились вниз, под ними оказалась только одна жертва – тело Али. Всего мгновением раньше другие люди медленно растворились, увлекаемые бодрствующими ходоками в прошлое и прочь от опасной зоны.
Отчаянная попытка спасения не только ходоков, но и обычных людей, удалась.
Али, так и не получив причитающиеся с эмира золотые, либо не попал в обхват ходоков, либо, что более вероятно, вообще не имел способности двигаться во времени, даже ведомый ходоками. Потому был погребён глубоко под землей, чтобы через сотни лет быть от-копанным археологами раздавленным, но при полном вооружении своего времени и с прекрасно сохранившимися образцами одежды той эпохи.
Подойдя к нужной точке зоха, Радич собрался проявиться, но с удивлением обнаружил закрытие, и ему пришлось материализоваться не во дворце, а на базарной площади.
Его взору предстала ужасная картина разрушения некогда богатого и красивого города: обвалившиеся стены, огромные провалы в земле, раздувшиеся и разлагающиеся на солнце трупы людей и животных. Почти рядом с ходоком выла собака и жалобно хрипел, издыхая, ишак, впряжённый в арбу, застрявшую в колдобинах базарной площади.
Некогда изукрашенный изразцами вход во дворец завалило камнями и саманным кирпичом. Ни стражи, ни других людей, в обычные дни толпами бродивших рядом и во дворце, не
