Мэдисон. Только малышка этого не осознавала.
– Разве она не чувствительна к моллюскам? – отец нахмурился, глядя на Джулиана. Тот беспомощно перевел взгляд на жену. Боже правый. Кэти отодвинула тарелку Клементины. – Легкая аллергия. Они вызывают у нее сыпь.
– Доктор сказал, что у нее выработается иммунитет, если она будет регулярно есть моллюсков. – Эмбер покраснела под макияжем. Я почти жалел ее. Она вовсе не нерадивая мать, но ее материнские инстинкты на уровне пакета хлопьев. Для Козявки нанимали частных репетиторов, и Эмбер водила ее на уроки балета, учила плавать, кататься на велосипеде и делать трюки. Она даже записала ее на занятия по французскому. Однако участие Джулиана в жизни ребенка свелось к минимуму и ограничивалось тем, что каждый вечер, возвращаясь домой, он гладил ее по голове, будто она лабрадор. У меня имелась теория, что Эмбер потеряла душу в тот день, когда выбрала в мужья Джулиана Блэка. Конечно, будучи президентом клуба «Я ненавижу Джулиана» последние три года, я немного предвзят. Во всяком случае, у меня появилось ощущение, что я могу завербовать Мэд в качестве нашего нового члена, судя по ее общению с парой.
– Разве ей не следует начинать с небольших порций? – Кэти обратилась к Эмбер.
– Я голодна-а-а-а-а, – заныла Клементина, запрокинув голову.
– В самом деле, это не составит никакого труда. И займет каких-то десять минут, – принялась объяснять Мэдисон в какофонии голосов, перебивающих друг друга.
– Просто дайте ей блинов! – вдруг прогремел мой отец, ударив кулаком по столу. В комнате воцарилась тишина. Мэдисон принялась за дело и помчалась на кухню.
Я снова переключил внимание на еду.
– Ты не собираешься составить компанию своей невесте? – Джулиан откинулся на спинку стула, закручивая очередную бурю дерьма.
Я пожал плечами.
– Она способна найти дорогу на кухню.
– А ты способен найти дорогу в двадцать первый век? Попахивает шовинизмом.
Я поборол желание закатить глаза.
– С каких это пор намеки на то, что моя девушка может сама приготовить себе еду, стали признаками шовинизма? Разве это не показывает ее независимость? И вообще, когда ты в последний раз готовил себе что-нибудь из того, что не куплено в супермаркете органических продуктов?
– Девушка? – Джулиан изогнул бровь, будто говоря: «попался». – Думал, она твоя невеста.
– Чейз. Джулиан. Прекратите, – выдохнула мама. – Вы расстраиваете своего отца.
«Это все он начал», – хотел возразить я. Но по понятным причинам не стал этого делать.
Я видел, как Мэдисон устраивается на кухне Джулиана и Эмбер. Слышал звук шипящего масла, когда оно попадало на сковороду. Запах теплого сахара разносился по воздуху, и я не представлял, что хоть один придурок за столом предпочтет краба, фаршированного органическими овощами, тому, что готовит моя фальшивая невеста.
– Мне очень нравится Мэдди. – Козявка со вздохом принялась пить свой органический сок.
– Это здорово, милая. – Эмбер отвернулась от тарелки, быстро моргая.
– Она мне очень, очень нравится, – продолжала Клементина, не выиграв за этот вечер ни одного очка такта. – Очень мило с ее стороны приготовить мне блинчики. Надеюсь, я скоро снова увижу ее в клинике.
Эмбер резко вскинула голову, как сторожевая собака, которая только что услышала хруст ветки под сапогом.
– В клинике?
– Ага. Когда мы ездили на прививку. Я хотела поздороваться, но ты разговаривала по телефону и сказала, что нет времени, помнишь? – Клементина посмотрела на свою мать в замешательстве, и в моей груди развернулось что-то очень темное и невероятно холодное. Наверняка Эмбер не обратила внимания на то, что сказала Клементина в тот момент. – Я видела ее, когда зашла ко врачу. Мэдди его обнимала. Она крепко его обнимала. И долго. Как это делают парочки в фильмах. Так противно. – Козявка вздрогнула и с отвращением тряхнула головой.
В комнате стало так тихо, что я мог слышать биение собственного сердца. Все взгляды медленно скользнули в мою сторону. Мне нечего сказать. Кроме как: «ПОЧЕМУ МЭДИСОН ДОЛГО И КРЕПКО ОБНИМАЛА ЭТОГО ПРИДУРКА В ТРИКО И С ГАЛСТУКОМ, КАК ЭТО ДЕЛАЮТ ПАРОЧКИ В ФИЛЬМАХ?»
Объятия приводили к другим вещам, которые теперь атаковали мой мозг, демонстрируя коллаж из снимков Мэд с доктором Трико, которые напоминали прыгающих кроликов перед детской клиникой. Он грубо схватил ее за шею, засовывая язык ей в рот. Я сделал глоток воды, сосредоточившись на том, чтобы не швырнуть стол и все, что на нем находилось, в панорамное окно. Мне хотелось вытворить нечто радикальное, жестокое и шокирующее, но я знал, что это делу не поможет.
Я не доверял своему языку. И мыслям.
– Правда, милая? – Джулиан налил еще воды в мой стакан, и его голос был сродни шипению змеи. – Еще раз, как зовут твоего педиатра?
– Доктор Гудман, – промурлыкала Клементина, глупо радуясь тому, что отец признал ее существование. – У него лучшие галстуки, папа. С мультяшками и персонажами Диснея. И он позволяет мне щипать его, когда делает уколы. Он мне нравится, хотя он и обнял Мэдди так крепко, что между их телами не осталось места. Потом поцеловал ее в щеку. Фу.
Я собирался совершить убийство. Без сомнений.
Взгляд Эмбер не отрывался от моего лица, но Кэти оказалась первой, кто задал вопрос срывающимся голосом:
– Чейз? То есть… это правда?
У меня оставалось два варианта. Выставить Козявку лгуньей – коей она не являлась – или списать все на буйное воображение девятилетки. Существовал и третий путь – признать, что это правда, и во всем сознаться. Но это значило позволить Джулиану победить. Три года назад я бы изящно отступил.
Однако сегодня это была война.
– Может, ты просто видела кого-то похожего на нее, Козявка. – Я провел рукой по косе Клементины.
Она уставилась на меня, серьезная, словно сердечный приступ, и нахмурилась.
– Нет, это не так. На ней было то же самое зеленое платье с маленькими авокадо, что и в Хэмптонсе. Я сказала маме, что хочу такое же, а она ответила, что скорее подожжет себя, чем позволит мне надеть его.
Чтоб меня. На роль своей обожаемой фиктивной невесты я выбрал самую узнаваемую женщину в Нью-Йорке. Все внимательно наблюдали за нашим разговором. Особенно мой отец выглядел бледным и очень слабым. Он сцепил руки, задумчиво постукивая указательными пальцами по губам.
Я одарил Джулиана многозначительным взглядом.
Он пренебрежительно помахал мне пальцами. Ему плевать.
Мэд выбрала именно этот момент, чтобы совершить свое великое возвращение с широкой улыбкой, прихватками и тарелкой с горой дымящихся блинчиков. Она пододвинула блюдо Клементине, поливая блинчики кленовым сиропом в количестве достаточном, чтобы утопить целого хомяка.
– Держи, милая.
– Мэдди. – Джулиан самодовольно растянулся на своем стуле. – Клементина только что
