Я помотал отрицательно головой, а сам украдкой отрыл меню. Нет, ничего лишнего, только сила, ловкость и выносливость, ну и филин. Джоре, будто собираясь с мыслями, продолжил устное «расследование». И тон под стать участковому. Приходил как-то о драке во дворе расспрашивал. Въедливо так. Сука!
— При этом, получив отлуп, крысан под управлением одного из этих дебилов, вступает в смертельную… понимаешь, смертельную схватку! При обычных обстоятельствах в девяноста девяти случаях из ста животное бы отозвали или оно бы сбежало. После героической смерти пета, придурки вместо того, чтобы исчезнуть, попытались еще и права качать. Я нигде ничего не перепутал? — что тут скажешь, пока все вроде бы сходилось, кивнул, а наставник продолжил. Про подслушанный разговор отморозков и их беспечность, когда они не посмотрели на кого нападать решились, умолчал. Без всяких угрызений совести. Мало ли… да и не стоило говорить про такой козырь — улучшившийся на порядок слух, — Теперь дальше. Знакомы мы с Ирией около трех местных лет, она одна из самых адекватных девок в Норд-Сити, ее отношение к «грязным» обычно приемлемое. Спуску не дает, но и не зверствует.
— «Приемлемое»? «Не зверствует»? — перебил я, не сдержавшись, — Боюсь тогда представить…
— Даже отличное! — не стал слушать Джоре, — Никого она еще из вашей братии не прикончила. За четыре года, земных, понятно. А это о чем-то говорит, тут у каждого Чистого или Серого за спиной кладбище «грязных», — задумался, видимо вспоминая полностью биографию наездницы, чуть поправился, — По крайней мере, за раздевающий, ощупывающий или просто косой взгляд Ирия точно не убивала. При этом, заметь, она может в любой момент легко грохнуть любого из черных. И ничего ей за это не будет, в самом плохом случае небольшим штрафом отделается. Однако стоило увидеть нашего Стафа, как холодную валькирию срывает с нарезок, ведет себя, не как сестра Вьюги, а как Гарма! — видя мое непонимания, пояснил, — Есть такой влиятельный бабский клан один из Великой пятерки, «Север» круче, но с девками тоже считаются. Там мужики в большей части либо живые фалоимитаторы, либо рабы. Слова голоса не имеют… Проверь, нет ли характеристики «плюнь в меня»? А раз нет, то возникает вопрос: почему, мать его так, только ты будишь в окружающих агрессию? И что с тобой не так?
— Я-то откуда знаю! — от возмущения даже кулаки сжились. А еще начал злиться. Достали, шакалы! — Типа мне самому интересно все попробовать? Например, это дерьмо нюхать? Ага! Еще что? Всю жизнь мечтал оказаться на чужой планете и с крысой-переростком на кулачках сойтись! Ты гонишь?
— Гонят го…, — проглотил окончание наставник, но добавил с некой наставительностью в голосе, — По трубам. Странно это все, очень и очень странно.
Помолчав, извлек из кармана восьмигранный кристалл, длиной около десяти сантиметров. Оба его конца были заключены в исписанные какими-то кабалистическими символами полусферы. Одна из желтого металла, вторая из белого. Золото и платина? Внутри, словно дикое животное, попавшее в неволю, бился в прозрачные стенки красный огонек.
— Скажи, сколько ты находишься на Нинее?
— Откуда я знаю? — ответил вопросом на вопрос под требовательным взглядом, — В себя пришел сегодня, минут за десять — пятнадцать до нашей с тобой встречи. У докторов, — подумалось, какие они врачи? Сучьи лепилы! Вивисекторы, — Что оказался на другой планете узнал от тебя.
Я совершенно не понимал подоплеку происходящего, к чему клонил Джоре. Зачем задавал дурацкие вопросы, ответы на которые были ему известны лучше, чем мне? Тот смотрел на кристалл, беззвучно шевелил губами, через какое-то время кивнул сам себе.
— Хорошо. На вот, возьми, — на моей ладони оказалось кольцо-печатка и нарукавная нашивка на липучке, учитель продолжал командовать, — Наши опознавательные знаки. Рассказывают всем, что кто за тебя отвечает. Перстень подойдет на любой палец — размер настроится сам, а шеврон на плечо нацепишь, на левое. И, надеюсь, доберемся до Вилли без всяких приключений.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ясно, — рассматривая «подарки» ответил я.
Печатка с изображением волчьей лапы: «Кольцо-идентификатор (временный владелец собиратель Стаф). Носящий данное украшение человек находится под защитой группировки «Снежные волки»» — всплыло пояснение перед глазами. Шеврон с таким же рисунком белого цвета сопровождала точно такая же короткая надпись. Сподобились, выдали. Но почему именно сейчас, а не во время инструктажа? Уверен, если бы на нас имелись подобные опознавательные знаки, то спокойно и без лишних приключений добрались до гостиницы. Конечно, подобные соображения я озвучивать не стал, но пока учитель не отошел к основной группе, спросил:
— Джоре, а далеко до постоялого двора? Есть хочется после лекарств, скоро и человечиной не побрезгую.
— Потерпи. Минут пять-десять, там сможешь заказать еду в номер. Потому что в таком виде тебя в общий зал не пустят, а пока отмываешься — с голодухи сдохнешь. Или учудишь еще что-нибудь.
Не стал поправлять и вносить ясность, что ничего я не «чудил». Даже рта нигде не раскрывал.
…Постоялый двор «У Резвого Вилли» оказался трехэтажным длинным строением из дикого камня. Высокая черепичная крыша с окнами подразумевала наличие мансарды, а с десяток широких дымовых труб — печное отопление, водостоки вроде бы современные пластиковые, но вписывались в общий архитектурный ансамбль. Присутствовал и цокольный этаж, на возведение стен коего пошли огромные, можно сказать монументальные, валуны.
Обширный двор скрывался за высоким забором из коричневого кирпича, не менее трех с половиной метров в высоту. Еще минимум сантиметров шестьдесят добавляли кованые навершия в виде пик, расположенных на расстоянии около двадцати сантиметров и соединенных между собой завитками-вензелями, концы которых тоже были заострены.
Сразу вспомнился рассказ Джоре про местную достопримечательность — Провал, а также переодически лезущих из него монстров. И возникал вполне справедливый вопрос. Что это? Любовь к «прекрасному» владельца заведения или необходимая предосторожность ввиду близости рассадника монстров?
Я внимательно наблюдал, как в распахнутые створки огромных ворот заезжали дилижансы, фургоны, телеги и подводы. Тащили самый разнообразный груз: и дрова, и сено, и какие-то мешки. Нередко встречались одиночки верхом, некоторые спешившись, заводили животных под уздцы, другие вели их под вьюками. Видимо, имелась при заведении еще и «конюшня».
Отчего постоялый двор не назвали по-обычному — «гостиница», для меня оставалось тайной за семью печатями. Но, как говорилось, в старой русской поговорке: «хозяин-барин». Он-то и встретил нас возле входной двери, не уступавшей крепостным воротам. Да и сам владелец скорее напоминал разбойника с большой дороги, чем мирного владельца тихой гавани.
Багрово-красный косой шрам на лице, начинавшийся от правой лобной доли, спускался вниз, пересекал бровь, пропахивал щеку, а затем терялся в пышных усищах. Крючковатый нос и бегающие глаза, прятавшиеся под кустистыми бровями, дополняли картину. Сам мужчина — высокий пузатый, как будто заглотил минимум кегу с пивом. Белый фартук смотрелся на животе неуместно, здесь скорее подошел бы палаческий кожаный. Непомерно длинные мускулистые руки рассказывали об изрядной силе дядьки. Тот приветственно кивнул наставникам, Джоре проигнорировал, уставившись куда-то в сторону, а девушка ответила взаимностью, обернулась к нам и сказала:
— Все, передаем вас в руки Вилли, дальше разберетесь. Через полтора часа будем ждать в кафе на первом этаже. Не забывайте, в рейд идем на двенадцать — четырнадцать часов, поэтому советую подготовиться соответственно. И не опаздывайте, — развернулась на каблуках на месте и вместе с сенсеем они зашагали в обратном направлении.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
То, что никаких предупреждений в духе — «иначе вам будет больно» не произносилось, не говорило ни о чем. К настоящему моменту каждый распоследний дурак понял — задержка могла грозить не только Плетью. Никто точно не знал об арсенале средств воздействия, имеющимся у наставников. Их же власть над нами может и имела какие-то ограничения, но пока они были величиной неизвестной. Данный фактор заставлял сто раз подумать, прежде чем что-то сделать или что-то сказать вслух.
