Я не боюсь арены.
И с каждым выигранным боем моя сила будет только расти.
Рядом со списком висело объявление, согласно которому прием документов от учащихся производится на первом этаже, в кабинете 1-10.
Нужный кабинет я нашел быстро. Уточнил у вахтера, куда идти, свернул в длинный коридор и через минуту уже стоял напротив белой двери с табличкой «Приемная».
Постучавшись, вхожу.
— Здравствуйте.
Тут всего один стол, на котором развернут ноутбук. За столом сидит строгая женщина лет тридцати. Волосы уложены в красивую прическу, один локон падает на лоб. На женщине белая блуза и медальон с непонятным символом. Две перекрещенные булавы, кажется. В окружении уже знакомых звезд. Я не разбираюсь в геральдике, но, по всей видимости, секретарша принадлежит к роду, в незапамятные времена подчинившемуся клану Адамсов.
— Слушаю вас, юноша.
— Я с документами, — извлекаю пластиковую папку из своего рюкзака. — На поступление.
— Присаживайтесь.
Передо мной появился бланк с гербовой печатью лицея. Я быстро заполнил все поля анкеты, отметил необходимость проживания на территории кампуса для себя и сестры, затем написал заявление о приеме на первый курс и начал выкладывать принесенные документы. Копию паспорта и свидетельства о пробуждении, оригинал золотого аттестата, удостоверение опекуна.
Секретарша задумчиво покрутила удостоверение в руках.
И наконец изрекла:
— Надо копию сделать.
Я терпеливо ждал, пока женщина возилась со сканером и распечатывала копию документа.
Затем спросил:
— Когда мы с сестрой сможем перебраться в кампус?
Секретарша, как я подозреваю, впервые столкнулась со школьником, опекающим другого школьника. Мою собеседницу перемкнуло.
— Я сейчас, — женщина выпрямилась, оправила юбку и покинула кабинет.
До меня донеслись звуки нажатий сенсорных клавиш. Пару минут женщина с кем-то разговаривала. Соглашалась, переспрашивала, уточняла.
Вернувшись в кабинет, сообщила:
— Ваш случай уникален, Илья, но он не противоречит действующему законодательству и правилам лицея. Я переговорила с директором. У нас есть семейные номера, один из которых будет вам предоставлен. Соответствующее распоряжение от директора уже поступило. Вселиться вы можете с двадцать пятого августа.
— Что мне для этого нужно?
— Ровным счетом ничего, — улыбнулась женщина. — Я внесу вашу фамилию в базу кампуса с пометкой о дополнительном жильце, — секретарша уселась на прежнее место, ее пальцы пробежались по клавиатуре. — Так, сестра. Женский пол. Возраст…
— Девять лет, — напомнил я.
— Угу, — женщина щелкнула ногтем по тачпаду. — Готово.
— Спасибо, — я забрал удостоверение.
— Не забудьте оплатить проживание и сохранить квитанцию, — добавила секретарша. — В общежитии потребуют.
— Двадцать пятого, — уточнил я.
— Именно.
— А что с пропуском?
— Пользуйтесь временной картой. Жетоны выдают на линейке первого сентября. В торжественной обстановке.
Распрощавшись с секретаршей, я покинул кабинет.
Подмывало спросить о протекции, которую мне оказали, но что это меняет? За ниточки дергает Тобенгауз — всё слишком очевидно. Меня фактически впихнули в лучшую школу страны, причем сделали это без видимого напряжения.
Сделав пару глотков из бутылки, я понял, что хочу в туалет.
Искомое обнаружилось в дальнем конце коридора.
Кафельная белизна, длинный ряд кабинок, поляризованное окно. Я пристроился к писсуару и облегченно вздохнул… но радость моя длилась недолго.
В голове началось какое-то помутнение.
Я уперся рукой в стену, чтобы не упасть. Завершил начатое, смыл за собой, заправил всё самое важное в штаны и неспешно двинулся к подоконнику. В глазах стремительно темнело, уши начало закладывать.
Что за хрень?
Меня куда-то повело. Я сполз по стене на холодные плиты, открыл рот в немом крике. Воздуха не хватало, тело изогнулось дугой. Мышцы начало сводить судорогой, и я понял, что дело дрянь.
Дыхание.
Живительный поток праны.
Я вдруг ощутил, что чакра заблокирована, и у меня исчез доступ к мировой энергии. А что с внутренними ресурсами? Зачерпываю немного праны из личного запаса, прогоняю по венам и лимфотоку, насыщаю каждую клеточку…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Отпускает.
Теперь я вижу сгустки чего-то светящегося. Эфирные вихри закручиваются в спирали, трансформируются в светло-голубые печати способностей.
Вот оно что!
Умения демонолога.
Меня угораздило перейти на следующий этап развития в школьном туалете.
— Гадство, — цежу сквозь зубы.
Язык прокушен до крови.
Слюна с привкусом железа.
Я присматриваюсь к печатям умений, одновременно успокаивая пульс. Три навыка, маркированных неведомыми значками. Разве одаренный не должен сам визуализировать сверхспособности? Раньше, если верить статьям в глобале, маги заклинаниями бросались. Читали вслух километровые телеги. Правда, это самое «раньше» продлилось недолго. Годков пять или шесть. Все быстро просекли, что в бою решающий фактор — быстрота.
На первой печати — раскрытая книга.
Второй знак — улыбающийся смайлик в розовом ореоле.
Третий символ — шестеренка.
Открываю глаза. И вижу склонившегося надо мной подростка с обеспокоенным лицом. Взгляд фокусируется. Парень моего возраста. Крепкое телосложение, средний рост, русые волосы. Лицо приятное, с правильными чертами. Слегка выступающие скулы. Модная стрижка с выбритыми висками и упавшей на лоб челкой.
— Ты живой?
Утвердительно киваю.
Хватаюсь за протянутую руку.
Безусловно, передо мной аристократ. Дорогие шмотки, легкое колебание энергетического фона. Кроме того, среди первокурсников есть лишь один представитель мещанского сословия — это я сам.
— Услышал шум в туалете, — парень смотел мне в глаза. — А здесь ты… Корчишься на полу… Я думал «скорую» вызвать.
Только сейчас я заметил, что мой сверстник держит в правой руке смартфон. Память Ильи подсказала, что я узрел «самсунг» последней модели.
— Всё в порядке, — я натянуто улыбаюсь. — Не надо никуда звонить. Спасибо.
— А что случилось-то?
— Мне кажется… добавились новые способности, — честно признался я.
Парень не стал углубляться в тему.
Убрал телефон.
И, спохватившись, представился:
— Клим Горин.
— Илья Невзоров, — пожимаю протянутую руку.
— Тот самый Невзоров, — улыбнулся Клим и отдал мне рюкзак, валявшийся у стены. — Живая легенда, можно сказать.
Я насторожился.
— А что со мной не так?
— Ну… — замялся мой новый знакомый. — Начну с того, что не каждый день в неомские лицеи поступают демонологи. Без обид, но вас, ребята, очень мало.
Интересный факт.
Слова Горина многое проясняют. Неспроста орден вцепился в мое тщедушное тельце мертвой хваткой. Пробужденных в мире не так уж много. Процентов пять от общего населения Земли. Аристо — около одного процента. Люди со сверхспособностями встречаются повсеместно, но рано или поздно съезжаются в крупные города. И даже здесь класс демонологов — редкость.
Я забросил рюкзак на плечо.
Тщательно вымыв руки, ополоснул лицо.
Стало легче.
— Тебя не смущает, что я простолюдин? — задаю прямой вопрос новому знакомому, когда мы оказываемся в коридоре.
— Абсолютно, — фыркает Клим. — Гнилые предрассудки. Я из прогрессивно мыслящей семьи, дружище.
Пересекаем гулкий вестибюль, выходим на крыльцо.
— Кстати, о мещанах, — добавляет Горин. Как бы между прочим. — Ты — единственный простолюдин среди первокурсников. И единственный ученик за всю историю лицея, поступивший по личной протекции лидера клана.
Мои пальцы уже начали вскрывать пачку с крекерами.
Я замер.
— Постой, — в это сложно поверить. — Ты прикалываешься?
— Информация конфиденциальная, — смутился Клим. — Просто мой отец — один из попечителей лицея. Так что я в теме.
— И многие… знают?
— Думаю, человек пять-шесть.
