И это Айнур ещё не знал про бомбы из яда ютпы. (Я велел волкам, что были со мной, молчать про воронку.) Хватило одних построек. Надо сказать, очень умелых и хитрых.
Лагерь раскинулся под самым носом у колдунов — на склоне ближайшей к нам горы, возле караванной тропы к перевалу. Несмотря на то, что стройка ещё велась, замаскирован он был отлично. Майману пришлось едва не носом тыкать Айнура в траншеи, ведущие к полуземлянкам.
Это было чудо, невозможное для мира Тенгри, не появись здесь я.
Майман воспользовался человеческим ресурсом на всю катушку. Охотники рыли укрытия, используя естественные складки местности — пещеры, овраги и горные склоны, изрытые селевыми потоками.
Они подвели к лагерю перекрытые ветвями охотничьи тропы. Сверху их было и не разглядеть.
Аилы — и те строили особым образом. Закапывали наполовину в землю, покрывали дёрном и тщательно маскировали среди кедровника.
Волки предусмотрели даже отведение дыма. Рядом пройдёшь — не поймёшь, что жилище.
Почему так хитро? А это я рассказывал Майману, что такое окопы и блиндажи.
Он понял достаточно хорошо. Я сам удивился, как талантливо переработали охотники-волки то, что я предложил в качестве образца.
В паре мест они даже изменили русла ручьёв, чтобы обеспечить лагерь водой, и сообразили что-то вроде бомбоубежища на случай бомбардировки молниями.
А ещё я заметил на стройке колёсные корзины работы неугомонного Истэчи.
Корзины были кривобокими, разной величины и формы — видимо парень экспериментировал. Но возить песок могли вполне.
— Ладно, — сдался Айнур, пожевав губами. — Но один ты не пойдёшь в город. Посмотри: воины получили надежду. Они поверили, что мы победим. Ты для них — символ поддержки неба. Нам нельзя тебя потерять, белый заяц.
— Ты хочешь, чтобы я взял кого-то с собой и там угробил? — спросил я в лоб. — Большой отряд снижает возможность манёвра. Один я могу прикинуться бездомным мальчишкой, нищим. А с отрядом мне что делать?
— А отряд прикинется стражей. И проводит тебя в саха — круг колдунов.
— Стражу тоже проверяют, Айнур. Я там был и всё видел. У внутренней стражи круга есть специальные кожаные ярлыки с печатью, это вроде пропуска. Я их даже в руках держал.
— Где? — вскинулся наш военачальник.
Глаза у него опять загорелись нетерпением и желанием битвы.
— Помнишь демона, которого мы выпустили на болоте? — спросил я. — Одним из его свойств было прятать в себе предметы. Уж не знаю, куда он их девал, но они исчезали, и после можно было попросить демона их вернуть. Когда я убил в городе колдуна, я попросил демона спрятать оружие и ярлыки стражников. Но демона я отпустил, и теперь ярлыки безвозвратно утрачены.
— Почему? — нахмурился Айнур. — Есть же какие-то колдовские обряды?
— Есть, — кивнул я. — Но это — вопрос чести. Я отпустил демона. И теперь он волен сам распоряжаться собой. Иначе — какая же это свобода?
— Ладно, — засопел Айнур. Вопросы чести и для него были болезненными. — Придумаем другой план!
— Лучше я пойду один, так вернее. А если сумею добыть тело Нишая…
— Да ты самоубийца! — взревел Айнур и распугал охотников, обкладывающих полуземлянку дёрном. — Нет, долой эту чушь! Ты не идёшь за Нишаем! Ты идёшь только за оружием!
— Но тогда охотник погибнет в теле колдуна! А он — нашего, волчьего рода! Волки, медведи и барсы — красная кость гор! Защитники нашего мира! Тенгри не будет поддерживать тех, кто бросил в беде товарища!
Айнур опять засопел. Я научился давить ему на честь, и хрен он теперь отвертится.
— Тогда ты берёшь с собой воинов! — решил он. — И вы входите в логово колдунов на острие меча! Берёшь Чиена! Берёшь…
— Я сказал — нет! Я не могу рисковать нашими людьми!
Ну, вот как объяснить Айнуру, что пробраться в каменный круг можно только хитростью?
Видел бы он, сколько колдуняк прячется в изменённой реальности саха. У нас пока нет сил на открытое противостояние с ними.
— Тогда я сам пойду с тобой! — Айнур сжал рукоять меча побелевшими от напряжения пальцами. — Пусть мы будем отец и сын, что идут в город продать охотничью добычу!
— Но зачем, Айнур?
— Затем, что тогда я смогу умереть рядом с тобой! Ты пойми: если погибнешь сейчас — всё, что мы сделали, — всё было зря! Что мне тогда делать со всем этим? — он указал на полуземлянку.
Было понятно: Айнур не отступит. Он слишком долго не мог поверить в белого зайца Тенгри. И не хотел отдавать удачу.
А вот план его был дерьмовый, потому что погибать я не собирался. Один. Но угробить в городе группу было проще простого.
Я был в саха уже два раза. Мальчишка ещё может туда проскользнуть, если повезёт. Но что делать с людьми Айнура?
Даже если мы используем личины вайгальцев для сопровождающих меня воинов, всё равно они мне будут только мешать. Отрядом в саха нам не пройти, а надёжного места в городе, чтобы укрыть там группу людей, я не знаю.
Мне тоже непросто будет пробраться внутрь. Но если сумею — шансы спасти охотника есть. Охранники Нишая поклялись мне на мече. Мне бы до них только добраться — они же меня потом и выведут. И сопроводят из саха, если надо.
Главное — успеть! Чтобы повезло, и охотник остался жив.
Айнур хмуро смотрел на меня, не желая уступать. Не понимал, что и он, и его люди — балласт, груз.
Я набрал в грудь воздуха, пытаясь найти новые аргументы, и вдруг на траву между нами упал изогнутый найманский меч.
Айнур поднял голову — может, кто-то сидит на кедре и дурака валяет?
Но наверху не было никого. И над деревьями никто не летал. Только птицы смолкли. И даже кузнечики перестали тереть ноги об крылышки.
Охотники бросили стройку, схватились за луки — но и их острые глаза не давали целей.
— Магия! — прошептал кто-то.
Мы с Айнуром обеспокоенно переглянулись и выхватили мечи. И увидели, как прямо из воздуха вываливается вайгальский доспех — очень простой, кожаный.
Потом упал и звякнул об корень второй меч. Следом свалился ещё один доспех.
Воздух задрожал, как в жару у водопада, и сверху на доспех улеглись два куска кожи с выдавленными на них печатями.
Раздался металлический скрежет, потом — душераздирающий хохот. И всё смолкло.
— Что это? — спросил Айнур.
— Два ярлыка кожаных, два меча вайгальских… — пробормотал я слегка ошарашенно.
Я узнал имущество стражников, убитых колдуном. Тем, что ночью в городе пытался подчинить себе демона.
Вот только ничего у колдуняки в тот раз не вышло. И обладателем мечей и доспехов стал я. Но не мог их спрятать иначе, как в демона.
— Это демон, — сказал я Айнуру. — Тот, которого я отпустил. Ему почему-то захотелось отдать нам то, что он прятал.
Айнур кивнул и поднял куски кожи с выдавленными на них печатями.
— Это ярлыки, что дают стражникам право входить в каменный круг? — спросил он.
— Да, именно эти знаки и служат магическим пропуском в саха, — кивнул я. — Теперь ты можешь конвоировать меня туда. Ты и Чиен. Но я бы лучше взял Чиена и Незура. Чиен — мастер клинка, а Незур — хорошо знает город и нравы вайгальцев.
— Хорошо, — кивнул Айнур. — Этот план мне нравится больше. Чиен и Незур приведут в саха пленника. Заберут там охотника с телом Нишая. А если вырываться из саха придётся с боем — прикроют тебя. В этот план я могу поверить.
— Хорошо, — кивнул я. — Посылай за Чиеном.
Солнце не стало ждать и поползло к горе. Но мы решили не медлить, а лететь в ночь.
На волках — я не понимал пока возможностей Нисы и оставил драконицу под присмотром жены.
Мавик был очень доволен. Этот поросёнок пользовался моей властью, чтобы захватить лидерство в стае наших волков. И нагнул уже всех ветеранов, на которых летали мальчишки.
Незур умел управлять крылатым волком, а вот Чиен служил в личной гвардии правителя Юри, а она была пешей. Сегодняшний полёт должен был стать вторым в жизни фехтовальщика.
