Этот изувер отходил малую знатно. От плеч и до поясницы было месиво. Кое-где кожа была сорвана до мяса. С учетом того, что воду он пленницам оставил только, чтобы не умерли от жажды, промыть повреждения не получилось.
Из ступора девушку вывел всхлип средней девочки:
— А не надругался потому, что за нетронутых дороже просить можно.
Слушая шепот и всхлипы малышек, Ирина закипала все больше. Раздражение сменилось злостью. Злость переросла в гнев. А когда Ира услышала рассуждения девчонок о цене за свою невинность, ярость затопила ее душу.
Она не заметила, как начала светиться, а ее волосы, что недавно были заплетены в косы, растрепались и упали ей на спину тяжелой волной.
— Изверг! — зашипела землянка, но ее голос разнесся эхом. Лес зашумел под напором упругих струй ветра, что усилился практически мгновенно, а в отдалении послышались раскаты грома, и грозовые тучи начали закрывать видимое пространство неба, отчего резко потемнело. — Если ему оставят жизнь, то не будет в ней покоя, пока он не искупит свои злодеяния. Все! Сполна! Я хочу, чтобы он знал, за что страдает! Он хотел рабами сделать свободных людей? Пусть на себе узнает, что такое бесправие и неволя! Он бил, зная, что ему не могут дать сдачу? Дай судьба ему равноценный удел! Что этот поганец нес? Жена ему надоела? — наэлектризованные волнистые пряди пушистым облаком поднялись над головой попаданки, а она уже кричала, глядя в небеса и протянув к ним руки, с которых срывались искорки. — Пусть забудет о женской ласке — она ему больше не нужна! Но если ему подарят смерть, то пусть он возродится женщиной!
В этот миг молнии слетели с обеих рук юной ворожеи и устремились в почерневшее небо. Но Ира уже этого не увидела. Ее глаза закатились, и она начала оседать на землю…
Ирбисса брела по вековому лесу и не узнавала мест, по которым ходила четыре года. Когда она вышла на светлую поляну, силы окончательно покинули ее.
Ослабевшие ноги начали заплетаться. Старческая спина сгорбилась от усталости. Девушке, вернее пожилой женщине, очень хотелось присесть отдохнуть.
Решив, что торопиться некуда, она выбрала сухое местечко под раскидистым деревом и тяжело опустилась на землю. Легкий ветерок овевал лицо и немного остужал кожу. Глаза старухи закрылись. Она провалилась в тяжёлый сон — полузабытье.
Но женщина не осознавала, что она спит. Ей казалось, что она всё бредет через тот же лес. Что опускается туман, в котором она утопает. И вдруг из дымки раздаётся голос:
— Ну, здравствуй, Избранная! Я ждал тебя. Ты не получила то, что хотела. Понесла незаслуженное наказание. Но у тебя ещё есть шанс. Если ты им воспользуешься, прайд будет твоим.
— Что я должна сделать? — закричала измождённая женщина, вставая на колени. — Я готова, Создатель!
— Просто сделай так, чтобы чужачка оказалась в моих чертогах. Пусть она умрёт, а ты сможешь занять её место.
— Эта тварь жива? — поразилась Ирбисса. — Мне казалось, что невозможно выбраться из той ловушки, куда я ее заманила.
— Она хитра! У нее получилось не только самой спастись, но и вытащить своего спутника, — раздраженно прервал ее Высший. — Поэтому мне нужен ловкий помощник, который имеет к ней претензии, то есть хочет от нее избавиться.
— Очень хочу! — бормотала старуха, закрыв лицо руками. — Но если у сильной девки не получилось с ней справиться, как это получится у немощной бабули?
— Тебе надо будет её просто уколоть или поцарапать одной из тех иголок, что я тебе дам. Другая для тебя. Чужачка провалится в сон, что будет подобен смерти. Именно в это время ты сможешь занять её тело. Для этого тебе надо будет уколоться сразу после нее. И в момент, когда сознание поплывет, пожелать переселение души в пустую оболочку.
— А её зверь примет меня? — вспомнила об особенности вариаци предательница.
— Ты смогла приручить своего хищника, — послышалась усмешка в голосе невидимки. — Неужели не приручишь ирбиса чужачки?
— А соклановцы не заметят подмены? — начала сомневаться отступница. — Вожак чувствует нас, читает наши мысли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я прикрою тебя от него, — снисходительно успокоил ее голос, — но при условии, что ты подчинишь себе звериную суть Ирины. У нее очень странная ментальная защита. Но мой подарочек, думаю, чужачку удивит. Тебе же надо придумать, как сделать все так, чтобы на твое перевоплощение хватило времени, и этому никто не помешал.
— Поняла! — загорелись глаза старухи. — Мне нужно выманить её из дома, чтобы нас никто не видел, и никто не мог прервать. А что будет с моим телом?
— Тебе что важнее? — раздраженно уточнил невидимый собеседник, — Получить свой прайд или сохранить эту бренную оболочку? Выбирай!
— Я хочу наказать их! — воскликнула старуха. — Вчера я была юной девушкой, еще сегодня — могущественной колдуньей, а сейчас…
— Беспомощная старуха! — согласился с ней голос.
Но это прозвучало для Ирбиссы, как приговор. Старуха злобно ощерилась:
— Я убью чужачку! Они все пожалеют, что отказались от меня!
— Рад, что не ошибся! — довольно хохотнул ее собеседник. — Тебе пора. Просыпайся.
Старуха подорвалась, как будто не спала. Словно ее пнули. Глаза распахнулись сами собой. Злоба бурлила в душе, заставляя частить сердце и мешая дышать.
Мирная картина светлого дня, щебет птиц и легкий шелест листвы постепенно успокаивали ее. Мысли перестали путаться, но взгляд еще лихорадочно метался по поляне, выискивая непонятно что.
К сожалению, ненадолго! Шорох травы привлек ее внимание, и женщина оцепенела…
Ее глаза распахнулись. С губ сорвался непроизвольный всхлип. Страх смерти сковал ее тело, хотя сердце пыталось выскочить из груди. От ужаса старухе показалось, что воздуха рядом с ней нет…
В паре метров от Ирбиссы напружинилась гадюка.
Зигзаг пестрой ленты уже был готов кинуть шипящую смерть в лицо женщины. Треугольная голова направлена в ее сторону. Бусины слепых глаз, казалось, рассматривают еще теплую добычу, а раздвоенный язык пробует на вкус ее панику. Пасть распахнута, и ядовитые клыки выдвинуты в готовности впиться в плоть человека.
Еще миг и гадина кинется, атакуя …
Но в этот момент шорох травы и палой листвы, а также легкий топоток коротких ножек известили о новом действующем лице. Ушастый еж, воинственно фыркая, несся на всех парах к змее, не обращая внимание ни на ее агрессию, ни на застывшую в ужасе человечку.
Гадюка грациозно повернула свою смертоносную, точеную, клиновидную голову в сторону нового противника. Ее пасть еще шире раззявилась, шипением предупреждая: “Не лезь — убью”!
Но храбрый малыш не остановился.
Молниеносный бросок змеи. Легкий наклон острого носа и встопорщенные иглы на голове ежа встречают атакующую гадюку.
Гадина, отпрянув, вновь напружинилась и кинулась в бой. И опять наткнулась на колючий заслон.
Еж, словно не замечая ее атак, быстро обнюхал человечку и занял место прямо перед ней, словно закрывая женщину собственным телом. И тут новая атака…
В момент, когда тварь бросилась на него, брызгая ядом из своих клыков, маленький герой опять встопорщил все свои колючки.
Не добившись успеха, змея попробовала проскочить мимо ощетинившегося комка, но не тут-то было. Острые зубки неожиданного защитника впились в хвост гадины.
То ли от неожиданности, то ли от боли змеюка свилась кольцами и попыталась цапнуть ежа в беззащитный мягкий живот. Не судьба. Ее морда вновь наткнулась на колючую защиту противника. Зато еж не зевал…
И теперь в его пасти был не хвост ядовитой твари, а ее голова. Не обращая внимания на извивавшееся тело уже практически поверженного противника, это милейшее создание потащило честно добытый обед в кусты — подальше от ненужного им свидетеля.
А Ирбисса все так и сидела, боясь шевельнуться и помешать неожиданному спасителю.
Только когда в кустарнике раздалось довольное чавканье, женщина поверила, что смерть от ядовитых зубов ее миновала, и смогла выдохнуть. Оказывается, все эти бесконечные секунды она сидела, не дыша.
