– Я, оказывается, успел забыть, какая ты у меня…
– Я обычная, Джеф… просто я очень соскучилась.
– Больше никогда не оставлю тебя. Ты моя, слышишь? – Он притянул ее к себе, и Марго счастливо улыбнулась.
«Ты моя» – эти слова всегда значили для нее куда больше, чем пресловутое «я люблю тебя».
Алекс
Порой ему начинало казаться, что вокруг правого глаза образовался огромный синяк – как следствие постоянного давления резинки прицела. Несколько дней, проведенных возле окна съемной квартиры, припав к винтовке и изучая жизнь там, в квартире Вартана.
Алекс решил, что с него хватит. Сегодня он немного пройдется, развеется, «прочистит голову», что называется, а завтра сделает то, что задумал. Смысла тянуть дальше нет никакого – ничего не происходит, не меняется, кроме разве что людей около Вартана. Интересно, почему нет ни одной женщины? Насколько Алекс помнил, женат младший Кавалерьянц не был, но ведь какие-то женщины у него были – если только не предполагать кое-чего. Тут Алекс усмехнулся – что за ерунда в голову лезет? Он отложил в сторону винтовку, прошелся по комнате, разминая затекшее тело.
Расслабляться он решил в небольшом кафе неподалеку от дома. Сидя в темном углу с рюмкой коньяка, он лениво оглядывал зал, не находя ничего интересного. Это самое «интересное» явилось через полчаса в лице двух охранников Вартана – их Алекс не перепутал бы уже ни с кем. Скользнув по нему беглым взглядом, они уселись за столик прямо перед ним, повернувшись спинами, заказали водку и какую-то закуску. «Ты смотри – пьют, не боятся. Значит, эти сегодня не дежурят», – глянув на часы, решил Алекс и невольно стал вслушиваться в разговор. Как оказалось, не зря…
Ровно в семь утра он встал с продавленного дивана и сразу метнулся к своему «посту», словно боялся, что за ночь Вартан чудом встанет на ноги и сбежит. Разумеется, в квартире дома напротив ничего не изменилось – младший Кавалерьянц по-прежнему лежал в постели, к нему как раз зашел охранник из «ночных», умыл его и довольно ловко сменил постельное белье.
«Как чувствует, – усмехнулся Алекс, направляясь в душ. – Ну, оно и верно, на чистом умирать приятнее». И в этой мысли не было ни капли цинизма – он в самом деле так считал.
Он сам не мог понять, почему тянет, медлит – тем более что информация, полученная вчера мимоходом, заставляла шевелиться быстрее и улетать в Москву. Но что-то держало его в этом городе, не давало уехать просто так, и он вдруг осознал, что.
Мэри. Это был ее город. По этим улицам она ходила с рождения, здесь жила всю юность, отсюда впервые сбежала в Москву к Марго, а затем к нему в Цюрих.
«Мэри, Мэри, Мэ-ри, – подумал он, куря у кухонного окна. – Как же все бездарно вышло… Ведь ты могла остаться в живых и быть со мной. Не захотела. Ты меня обыграла все-таки. Но ничего – это не так обидно, потому что я, наверное, действительно в какой-то момент тебя любил».
Алекс выбросил окурок и потянулся.
– Все, хватит мемуаров. Пора работать.
Он долго рассматривал обрюзгшее, хотя совсем еще молодое лицо Вартана. Стрелять в лежачего, в безоружного и беспомощного было как-то противно и недостойно, но выхода не было – пока он жив, у Марго не будет ни минуты спокойной. Да и у него самого тоже.
Нажать на курок по-прежнему не составляло труда. Одно легкое, почти без усилий движение. Наволочка под головой Вартана окрасилась алым, глаза бессмысленно уставились в одну точку, переносица оказалась разворочена выстрелом. Все.
Алекс разобрал винтовку, тщательно упаковал ее в кейс и убрал его на шкаф в коридоре. Через двое-трое суток, когда все уляжется, оружейник придет сюда и заберет его – квартира снята на месяц, хозяйка не появится раньше оговоренного срока, а ключ Алекс бросит в ту самую ячейку на вокзале, откуда в свое время вынул кейс с винтовкой. Все просто.
Он спокойно покинул квартиру, вышел во двор – там по-прежнему стоял джип, а в нем – двое охранников. Судя по всему, тот, кто был в квартире, еще не обнаружил тело хозяина – по всем прикидкам в комнату он войдет не раньше чем через полчаса. Алекс легкой походкой прошел мимо машины, вышел на оживленную улицу и поднял руку, ловя такси.
В гостинице он принял душ, заказал в номер чай и вытянулся на удобной широкой кровати – наконец-то можно выспаться как следует.
Он спал почти сутки, как ему показалось, даже не меняя позы, но, открыв глаза, почувствовал себя абсолютно отдохнувшим и бодрым. Можно собирать вещи и уезжать, дело сделано.
Но напоследок Алекс решил все-таки проехаться в район, где раньше жила Мэри. Этот адрес он помнил наизусть…
Разумеется, ее квартира давно продана – еще был жив тогда ее любовник Максим, он и занимался всеми этими продажами и пересылкой денег. Но Алекс, задрав голову, сразу узнал два угловых окна – кухню и комнату на шестнадцатом этаже. Он никогда не бывал внутри, но адрес помнил прекрасно – Марго дала его на всякий случай, и Алекс даже знал, как расположена квартира на лестничной клетке. Почему-то вдруг ему представилось, как летом Мэри сидела на этом подоконнике в кухне, опустив одну ногу на улицу, и курила, глядя в небо. И вот теперь ее нет – а в квартире кто-то живет. Кто-то чужой, не имеющий понятия о том, кто такая Мэри.
Налетевший внезапно ледяной ветер притащил с собой мокрый мелкий снег и заставил Алекса поднять воротник и поглубже сунуть руки в карманы. Постояв еще минуту, он решительно повернулся и зашагал прочь – в этом городе его больше ничего не держало.
В самолете, только что разбежавшемся по взлетной полосе аэропорта и взявшем курс на Москву, Алекс вынул уже порядком потрепанные листы дневника Мэри и зашелестел ими, просматривая ставшие знакомыми фразы.
«Мы как звери. Да, как два волка в одной клетке. Затаились каждый в своем углу и напряженно вглядываемся в противника – когда он ошибется и позволит впиться ему в горло клыками. Только у нас в глазах вместо звериной ненависти – любовь. И это так очевидно, а потому – страшно. Мы боимся потерять друг друга – и боимся остаться вместе, потому что нам слишком тесна клетка, в ней очень уж мало места для двоих. Кто-то из нас в конечном итоге захлебнется кровью противника и выживет. Мне давно уже неважно, кто будет этим уцелевшим. Правда, неважно – даже если при этом погибну я. Наверное, нет ничего слаще смерти из любимых рук».
Он зажмурился, стараясь прогнать видение – Мэри на больничной койке, беспомощная и умоляющая его о спасении. Выходило, что она права – это он захлебнулся, хоть и выжил. Он выжил, а она…
Алекс вспомнил, что ни разу со дня похорон не был на кладбище – не мог видеть памятника и фотографии, на которой Мэри почти как живая. Марго, наверное, сказала бы, что его мучает совесть. Но дело совершенно не в этом. Ему просто трудно было принять факт, что Мэри больше никогда не будет, и то, что он не видит ее могилы, словно давало какой-то призрачный шанс. Глупо, конечно, но…
Марго
Возвращение мужа на какое-то время отвлекло Марго от бизнеса, а потому утренний звонок Данила застал ее врасплох.
– Что, красавица, получила часть суммы – и в кусты? – обиженным тоном начал он. – А я как же? Где твой подрядчик?
– А разве он тебе не звонил? Мы ведь обговорили, что после получения первой суммы я даю ему твой номер, и вы обсуждаете дальнейшее сами. Собственно, я так и сделала.
Данил помолчал, до Марго донесся шелест перелистываемых страниц – видимо, искал что-то в ежедневнике. Марго напряженно ждала реакции. Илья Владимирович не мог ее подвести, она доверяла ему и прекрасно знала, что деловая репутация для него превыше всего. Что же произошло?
– А, вот… Извини, Маргуля, ошибся, – заговорил, наконец, Данил. – Твой человек звонил, просто меня не застал, а номера не оставил.
«Тоже странно… Как это – позвонил и не оставил номера? А на фиг тогда?!»
Марго запутывалась все сильнее – она явно утратила контроль над процессом, и кто-то из этих двоих пытается водить ее за нос. Даже тот факт, что ей заплатили, еще ничего не значил – сумма была слишком смехотворна, чтобы преуспевающий бизнесмен огорчался по поводу ее потери. И Данил ведет себя странно.
– В общем, так, подруга. Ты давай-ка пошевелись чуток, найди мне еще человечка, заинтересованного в фасадных работах, – и пока притормозим, – заключил он, прощаясь, и Марго даже не успела поинтересоваться объемом предполагаемых работ, чтобы составить себе представление о том, какого уровня должен быть подрядчик.
– Черт! – пробормотала она, убирая телефон и направляясь в ванную.
У Марго иной раз возникало неприятное предчувствие надвигающейся катастрофы, зачастую оправдывавшееся. Вот и сейчас, стоя под душем, она прокручивала внешне совершенно безобидный разговор с Данилом и чувствовала, что где-то в его словах все же был подвох. Был – иначе почему она ощущает неприятный холод между лопаток?
