— Ты что, считаешь себя самым умным? — тихо спросил Аорташ. Мне стало страшно: никогда он ещё не говорил так тихо и так угрожающе. Мне вдруг очень сильно захотелось проснуться.
— Даже не рассчитывай, — сказал он, оказавшись за моей спиной и ласково сжимая моё плечо, — ты никуда не пойдёшь, пока я не разрешу. Ну?!
— Но ведь он нужен Мари, — тихо ответил я в последней надежде.
— Совершенно он ей не нужен! — прорычал мне в ухо Аорташ, — они просто двое увлечённых друг другом дураков, совершенно не понимающих, что им не быть вместе! Ни один из них не откажется от своей сущности ради другого!
— Тебе-то откуда знать? — спросил я, — ты же сам мне говорил, что тебе неведомо будущее.
Аорташ вздохнул за моей спиной и отпустил плечо. После чего на мою голову обрушился удар огромной силы, от которого я упал на живот. А в следующее мгновение что-то прижало меня к полу, оставив ровно столько пространства, сколько мне нужно было для дыхания.
— Вариликус был прав, — удовлётворенно хмыкнул он сверху, — и правда, давно следовало так поступить.
— Ты этим ничего не доказал, — сказал я, догадавшись, что Аорташ сейчас своей ногой удерживает меня на земле.
— Пусть так. На то мы и боги, чтобы спускать пар так, как мы того пожелаем сами. Ну, так и что мы будем делать? — спросил он, наклоняясь и ласково поглаживая меня по голове, — отчего бы нам не поискать ответ в твоей памяти? В вашем мире столько занятных историй, ты перед тем, как попасть сюда, получил очень неплохую подготовку по, так сказать, сторонним сферам… о, вот это то, что нам нужно.
Перед глазами замелькал образ давно забытого мультфильма… Про мальчика, у которого смерть забрала всех родных, но взамен подарила возможность лечить… Про мальчика, который знал правила: если смерть стоит в ногах жертвы, помочь ей нельзя… Про мальчика, который нарушил это правило, чтобы спасти от болезни девушку… и заплатил за это своей жизнью.
— Что случилось с юношей, когда он спас того, кто должен был умереть, — ласково-разъярённо прошептал Аорташ, — его жизнь была забрана в обмен на ту, что он спас, верно? Думаю, придётся так же поступить и с твоей.
— Ты что, шутишь? — испуганно спросил я, — мне ещё мастера магии земли просить о помощи, самому Обелиск воды заряжать! Куда мне сейчас умирать?
— А вот об этом надо было думать раньше, — зловеще сказал Аорташ, — раз ты считаешь себя таким умным — посмотри, в какое положение ты меня поставил.
Он взмахнул рукой, и серый туман перед моими глазами обрёл очертания. В возникшей картине передо мной на кухне деревянного сруба сидела молодая пара таисианов, обнимая друг друга. Мужчина в этот момент как раз наклонился к животу своей супруги и ласково его поцеловал. И, судя по размерам живота, таисианка готовилась снести яйцо. Я горестно вздохнул, только сейчас поняв, что же я наделал.
— Ну, хоть здесь тебе хватило смекалки! — сердито сказал Аорташ, надавив ногой на мою спину, — в высшей степени благочестивая пара таисианов. Прошедшая огромное количество преград и испытаний, чтобы обрести друг друга, построить дом — и вот, наконец, долгожданное дитя должно вылупиться через семь месяцев. Догадываешься, кто это должен был быть? А благодаря тебе теперь у этой женщины будет выкидыш. Она родит совершенно здорового, но мёртвого ребёнка! Поздравляю!
— Хорошо, я сделаю это, — тихо прошептал я.
— И как это надо понимать? — спросил Аорташ, хотя, судя по его тону, он прекрасно всё понимал.
— Я сделаю это. Только дай мне время закончить дела. Если мы не зарядим Стихийные обелиски — погибнут все, в том числе и эта благочестивая пара. После этого я приду в ближайший храм таисианов и отдамся в твою власть.
— Да уж, ты-то отдашься, — проворчал Аорташ, убирая ногу, — ну хорошо. Ты, конечно, непроходимый и наивный упрямец, и всё же до этой поры у меня не было причин сомневаться в твоём слове. Но всё равно знай: я приглядываю за тобой. И не тяни! Чем меньше времени душа проведёт в не родившемся теле, тем труднее ей будет освоиться в дальнейшем. Многое должно прийти на бессознательном уровне — и пока малыш находится в животе матери, и пока он сидит в яйце. Но это уже детали. А теперь ступай, у тебя и в самом деле ещё немало дел…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})* * *
Проснулся я от того, что кто-то гладил меня по голове. Я открыл глаза… и встретился взглядом с Зикардом, который лукаво на меня смотрел. Смутившись, я испуганно вскочил, но споткнулся и рухнул обратно на тролля, который успел меня подхватить.
— Как спалось? — насмешливо спросил он.
— Спасибо, хорошо, ты очень мягкий, — выдавил из себя я со смущённой улыбкой.
— Я так и подумал. Ты так сладко спал, что мне прямо было жаль тебя будить. И знаешь, — замялся он, — я тебе сейчас скажу, быть может, обидную вещь, но именно благодаря ей я пойду вместе с вами к нашему мастеру магии земли и буду просить его выслушать вас.
— Мне вашего брата много пришлось повидать, я четыре года путешествовал по Авиалу, — начал говорить тролль, — а поскольку после ссоры с королём светиться перед светлыми расами мы не желали, то искал я приюта у вампиров и твоих названных сородичей. И я часто видел, как они спят. Нелегко вашему брату живётся в Авиале, что и говорить. Почти у всех сон неровный, напряжённый, казалось, бедолаги в любой момент готовы вскочить защищать свою жизнь. НИ У КОГО не было во время сна такого по-детски наивного, но оттого такого притягательного выражения лица — лица ребёнка, желающего подарить свой свет всем, без исключения.
Я молчал, полностью обескураженный такими речами от взрослого тролля. Что и неудивительно — вот как мало мы знаем о других расах, вот как, оказывается, могли чувствовать и сопереживать тролли.
— Знаете, вам всё-таки надо чаще выглядывать во внешний мир, — пробормотал я, — тогда бы всем сказочникам и бардам, описывающим троллей как тупых, жадных и бесчувственных чудовищ, пришлось бы подавиться текстами собственных произведений.
Откинув голову, Зикард захохотал. Понятия не имею, что такого смешного я сказал, но тролль никак не желал утихать. Когда он уже начал всхлипывать от смеха, я вспомнил, наконец, ради чего мы вообще сюда пришли. Я осмотрел комнатку, но Фрайсаша на кушетке уже не было.
— Ну, насмешил, Дэмиен, — пробормотал сквозь смех Зикард, — право слово, не будь у тебя таланта мага — была бы тебе дорога в актёры, там бы ты точно не голодал.
— Да при чём тут это? — спросил я, — просто… я бы и сам никогда бы не подумал услышать от тролля подобного…
— А мне нечасто приходится видеть, как другие ради своих друзей без раздумий встают на колени перед чужаками, — парировал Зикард, — для тех, кто хоть немного умееть шевелить мозгами в голове, этого более, чем достаточно, чтобы сделать нужные выводы.
— Ладно, неважно, — сказал я, — а теперь иди сюда и ложись на эту кушетку сам. Ночью через твоё тело Вариликус пришёл мне на помощь — да ты, наверное, по самочувствию, и так это понимаешь. И он настоятельно просил обследовать тебя после ритуала, так как твоё тело к нему непривычно, и могут возникнуть… Осложнения.
Зикард послушно лёг на живот, куда было сказано. Я принялся массировать его затылок, тщательно проверяя на наличие малейших повреждений. Чистота. Зикард был здоров, как бык, не считая закономерной усталости после столь энергозатратной ночи. Вслед за головой моему сканированию подверглись грудь и живот. Запустив напоследок целебно-сканирующую волну по всему телу и не обнаружив ровным счётом ничего, я сказал:
— Есть тебе сегодня будет хотеться много — ничего страшного, ешь. У тебя небольшое истощение — питание его восстановит. Завтра утром проснёшься, как новенький. А теперь пойдём… признаться честно, я голоден, как зверь.
Рассмеявшись, Зикард поднялся с лежанки и велел мне следовать за собой.
* * *
Поскольку на постое в это время находились ещё два отряда по четыре тролля, для них работала столовая, кстати, и рассчитанная всего на десять персон. Как видно, сами тролли уже поели, так что в помещении находился лишь Кермол да повариха, у которой чернокожий орк явно вызвал интерес, так как он нехотя отвечал на …дцатый её вопрос. Когда мы с Зикардом вошли, он радостно замахал нам рукой. Когда я взял тарелку и подошёл к поварихе, та недовольно посмотрела на меня, посмевшего прервать её беседу с Кермолом, но потом всё же сжалилась и насыпала какую-то смесь из картофеля, крупы и овощей — что-то вроде рагу. Выглядело не очень аппетитно, но пахло на удивление вкусно — даром, что я был в облике таисиана, которые не сильно жалуют овощи. Впрочем, сейчас я был так голоден, что слопал бы, не задумываясь, любую пищу.
