— Тогда пойдем до конца, Эд. Русские согласятся с нами?
— Да, сэр. Думаю, согласятся.
Снова вернулась мысль об эпидемии. Она шла на убыль. В стране погибли тысячи людей, и погибнут еще. Джек подумал о солдатах, моряках и летчиках, выполнявших его приказ, чьи жизни подвергались опасности вдали от родины. Он даже подумал о солдатах ОИР, виновных лишь в том, что шли в бой под ложным флагом, служили выразителями ложных идей и теперь платили столь страшную цену за то, что родились в стране, повелителем которой был религиозный фанатик. Если они не совсем невиновна, то и признать их полностью виновными тоже нельзя, потому что большинство из них всего лишь исполняют полученные приказы. Он также вспомнил взгляд жены, когда вертолет доставил ее на Южную лужайку. Иногда он позволял себе быть просто мужчиной, таким же, как и все остальные, если не принимать во внимание громадную власть, сосредоточенную у него в руках.
— Проверьте, — холодно произнес президент.
* * *
В Пекине было солнечное утро. Адлер только что получил шифровку из Вашингтона и теперь знал больше, чем все остальные. Нельзя сказать, чтобы депеша была особенно подробной, в ней освещались только главные вопросы, и Адлер показал ее военному атташе. Армейский полковник, которому государственный секретарь привык доверять, сказал, что в ней можно верить каждому слову. Однако содержащаяся там информация была мало кому известна. Телевизионные репортажи поступали по военным каналам, а поскольку сейчас была еще ночь, в них только сообщалось, что идут бои. Если КНР состояла в сговоре с ОИР, китайцы могут даже по-прежнему считать, что их друзья в далекой стране близки к победе. Можно попробовать, подумал государственный секретарь, уверенный в том, что президент Соединенных Штатов поддержит его.
— Мы рады снова видеть вас, господин секретарь, — приветствовал его министр иностранных дел. И опять здесь сидел Чанг, молчаливый и загадочный, как всегда.
— Спасибо. — Адлер опустился в свое прежнее кресло, которое было менее удобным, чем в Тайбее.
— Вы считаете, что сообщения о том, что происходит, действительно соответствуют истине? — спросил его китайский коллега.
— Такова официальная позиция моего президента и моего государства, — ответил государственный секретарь. Следовательно, это правда.
— У вас достаточно вооруженных сил, чтобы защитить свои интересы в том регионе?
— Господин министр, я не являюсь военным экспертом и потому не вправе комментировать, — прозвучал ответ Адлера. Все так и есть, однако человек, уверенный в силе своей страны, сформулировал бы ответ по-другому.
— Будет очень плохо, если вы не сможете одержать победу, — заметил Чанг.
Сейчас следовало бы поинтересоваться, какова позиция КНР по этому вопросу, но ответ будет ничего не значащим и ничего не прояснит. В равной степени они ничего не скажут относительно присутствия у берегов Тайваня боевой авианосной группы «Эйзенхауэра», самолеты которой патрулировали сейчас «международные воды» Формозского пролива. Фокус заключался в том, чтобы заставить их вообще сказать хоть что-то.
— Ситуация в мире иногда требует пересмотреть позицию, занимаемую страной по многим вопросам, и время от времени следует тщательно обдумать проблему, с кем стоит поддерживать дружеские отношения, — пустил пробный шар Адлер.
Воцарилось молчание, которое продлилось полминуты.
— Мы стали друзьями Америки с того момента, когда президент Никсон впервые приехал сюда, что было мужественным поступком, — ответил министр иностранных дел по некотором размышлении. — И мы продолжаем оставаться ее друзьями, несмотря на временные недоразумения.
— Приятно слышать это, господин министр. У нас есть поговорка о друзьях, которые познаются в трудные времена. — О'кей, пусть задумаются над этим. Может быть, сообщения средств массовой информации соответствуют действительности. Может быть, ваш друг Дарейи и впрямь добьется успеха. Соблазнительная приманка висела перед китайцами секунд пятнадцать.
— Видите ли, единственным разногласием, постоянно возникающим в отношениях между нашими странами, является позиция, занятая Америкой по вопросу, который ваш президент неосторожно назвал «двумя Китаями». Если удастся урегулировать этот вопрос... — задумчиво произнес министр иностранных дел.
— Я уже говорил вам, что президент пытался объяснить свою точку зрения репортерам в крайне сложной ситуации.
— Значит, нам не следует обращать на это внимания?
— Америка по-прежнему считает, что мирное решение этого вопроса, носящего сугубо местный характер, послужит интересам всех стран. — Это было подтверждением прежней позиции, занятой Америкой, когда она была мощной, уверенной в себе державой, и раньше Китай не решался открыто подвергать ее сомнению.
— Мир всегда предпочтительнее конфликта, — согласился Чанг. — Но вы ведь не можете бесконечно испытывать наше терпение, правда? Недавние события только подтверждают необходимость скорейшего решения проблемы, лежащей в основе этих разногласий.
Наконец-то, отметил Адлер, китайская сторона сделала шаг, направленный на то, чтобы в скрытой форме выразить свои устремления, — Мне понятно ваше разочарование, — произнес он, — но все мы знаем, что терпение является самой ценной из всех добродетелей.
— Однако наступает момент, когда терпение становится потворством. — Министр иностранных дел протянул руку к чашке с чаем. — Понимание нашей позиции со стороны Америки будет воспринято нами с исключительной благодарностью.
— Значит, по вашему мнению, нам следует внести некоторые изменения в прежнюю позицию Соединенных Штатов? — Интересно, подумал государственный секретарь, вступит ли Чанг снова в разговор, после того как он слегка изменил его направление.
— Мы всего лишь считаем, что важно обратить внимание на логику ситуации. Это значительно упрочило бы дружбу между нашими странами. К тому же, в конце концов, вопрос Тайваня является второстепенным в отношениях между такими странами, как наши.
— Понятно, — кивнул Адлер. И ему действительно все стало ясно. Теперь исчезли последние сомнения. Он поздравил себя с тем, что ему все-таки удалось заставить китайцев выразить свою точку зрения. Нужно побыстрее связаться с Вашингтоном, если они там не слишком заняты военными действиями и смогут уделить внимание другим проблемам.
* * *
Десятый бронетанковый полк пересек границу и снова вернулся на территорию Саудовской Аравии в половине четвертого утра по местному времени. Теперь «Буйволы» двигались фронтом шириной в тридцать миль. Еще через час они перережут линии коммуникаций Армии Аллаха, причем оказавшись здесь незаметно для противника. Американские войска двигались теперь гораздо быстрее, почти с тридцатимильной скоростью. Разведывательные группы Магрудера обнаружили несколько вражеских патрулей и подразделений войск внутренней безопасности на территории ОИР — это были главным образом грузовики с солдатами — и сразу же уничтожили их. Теперь, когда американцы выйдут на следующее шоссе, патрулей будет больше. Прежде всего это будут группы военной полиции — или как там они называются у противника, — управляющие движением транспорта. Сейчас в сторону военного городка короля Халеда из ОИР движется множество автозаправщиков, и первостепенная задача «Буйволов» состоит в том, чтобы прервать снабжение Армии Аллаха горючим.
* * *
Вторая бригада дивизии «бессмертных» почти час подвергалась американскому обстрелу, пока наконец не прибыл приказ возобновить движение. Машины бывшей иранской бронетанковой дивизии устремились вперед. Генерал-майор, командующий ею, находился теперь в тылу Третьей бригады, которая обходила фланги противника. Он старался меньше говорить и побольше слушать, продолжая удивляться отсутствию американской воздушной мощи и благодаря Аллаха за это. Корпусная артиллерия прибыла и скрытно заняла позиции, не сделав пока ни единого выстрела, чтобы не дать противнику обнаружить себя. Генерал знал, что это не может долго продолжаться, но ему хотелось использовать фактор неожиданности. Американские войска силой не более бригады занимали позицию рядом с шоссе, а он располагал вдвое большей огневой мощью. Но даже если ему противостоит целая бригада на фланге, его поддержит иракская дивизия, так поступил бы и он сам, будь перед ним открытое пространство. Не прекращая движения, чтобы избежать неожиданного нападения вертолетов или артиллерийского обстрела, генерал приказал по радио своим бригадным командирам перейти в наступление. Сам он следовал за войсками в открытой командирской машине. Теперь, если только войска противника останутся на тех же позициях, на которых они находились во время первого сражения, столь успешно закончившегося для американцев, генерал сумеет продемонстрировать им свою силу...
