Заметьте, дорогой читатель! Впоследствии Сун Цзян вернется на Лян-шань и станет во главе крепости. Инь Тяньси вознамерится отобрать поместье у Чай Хуанчэна. Тогда Сун Цзян пошлет Ли Куя, по прозвищу Черный Вихрь, и тот убьет Инь Тяньси. Событие это потрясет всю область Гаотан, но не о том пойдет речь.
Выслушал Янь Шунь увещания Сун Цзяна и, не спрашивая согласия Ван Ина, приказал позвать паланкинщиков. Юэнян подняли в паланкин.
Поняв, что пришло освобождение, Юэнян с поклоном благодарила Сун Цзяна.
– Вы спасли меня, почтенный атаман! – говорила она. – Жизнью я обязана вашей милости.
– Ой, нет! – возразил Сун Цзян. – Не я тут хозяин. Я только гость из Юньчэна.[1600] Ты должна благодарить вот их, трех атаманов.
Юэнян поблагодарила главарей. У Старший, охраняя сестру, покинул горный лагерь. Они объехали гору Свежего ветра и, выбравшись, наконец, на большую дорогу, ведущую к Цинхэ, продолжили путь.
Да,
Разбита клетка из нефрита –И феникса уж нет.Ключ золотой дракон похитилИ свой запутал след.Тому свидетельством стихи:Все в мире существующее злоВ сердцах людских убежище нашло.Когда бы из сердец нам зло изгнать,Средь хищных тигров можно устоять.
Если хотите узнать, что случилось потом, приходите в другой раз.
ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
ЮЭНЯН РАСКРЫВАЕТ ПРЕЛЮБОДЕЯНИЯ ЦЗИНЬЛЯНЬ
ТЕТУШКА СЮЭ ЛУННОЙ НОЧЬЮ УВОДИТ ПРОДАННУЮ ЧУНЬМЭЙ
Невесело растить чужую дочь,
А «стреляную птаху» гнать бы прочь!..
Раскроет рот – почтительна она,
Но искренности вовсе лишена.
Ей мнится: в доме нет о ней забот,
Об этом и судачит у ворот.
Пример неблагодарности людской —
Бранить своих кормильцев день-деньской.
Не станем рассказывать, как У Старший, охраняя Юэнян, добирался до дому.
Поведаем о Пань Цзиньлянь. После отбытия Юэнян они с Чэнь Цзинцзи дня не упускали, чтобы не встретиться. Бегал он за ней как петух за курицей. Не расставались они ни в передней половине дома, ни у задних построек.
Но вот однажды насупила Цзиньлянь брови и в талии раздалась. Ходила она понурая. Ее весь день клонило в сон. Не хотелось ни есть, ни пить. Позвала она тогда к себе в спальню Цзинцзи и повела разговор.
– Послушай, что я тебе хочу сказать, – начала Цзиньлянь. – Мне эти дни на белый свет глядеть неохота. И в талии раздалась. А в животе бьется, стучит. Перестала пить и есть. Во всем теле тяжесть какая-то. Когда был жив сам, я мать Сюэ просила. Она мне средство из детского места давала и наговорила воду. Все думала – понесу. Только тогда никаких признаков не появлялось. А вот теперь, когда сам на том свете …. Давно ль мы с тобой встречаемся, и уж младенца жди. Помню, меня последний раз в третьей луне месячные беспокоили. Стало быть, ему шесть месяцев. Бывало, я над другими подтрунивала, а теперь и до меня черед дошел. И ты, пожалуйста, не притворяйся, будто знать не знаешь, ведать не ведаешь. Пока нет хозяйки, лучше разыскал бы средство для изгнания плода. Как выкину, мне сразу и полегчает. А то еще, чего доброго, дождусь – сотворю чудо-юдо, придется смерть молить. Людям на глаза будет стыдно показываться.
– У нас в лавке найдутся любые лекарства, – выслушав ее, отвечал Цзинцзи. – Не знаю, правда, которое изгоняет плод. Да и рецепта нет. Но не волнуйся. Что-нибудь придумаем. Доктор Ху с Большой улицы лечит и старых и малых, славится как специалист по женским болезням. Какие только недуги не исцеляет! Он и у нас бывало пользовал. Погоди, я у него попрошу. Примешь – и будет выкидыш.
– Дорогой мой! – взмолилась Цзиньлянь. – Поторопись же! Не теряй времени! Спаси меня!
Цзинцзи завернул три цяня серебра и отправился к доктору Ху. Тот оказался дома и вышел навстречу посетителю. Они обменялись приветствиями. Доктор, узнав в прибывшем зятя почтенного Симэня, пригласил Цзинцзи в дом и предложил сесть.
– Давно не видались! – заговорил доктор. – Позвольте узнать, чем могу служить?
– Простите за беспокойство, доктор! У меня к вам просьба, – начал Цзинцзи и выложил три цяня серебра. – Это за лекарство. Я попросил бы у вас, доктор, одну-две дозы лучшего средства, изгоняющего плод. Будьте так добры.
– Я исцеляю взрослых, – пояснял Ху, – являюсь знатоком женских и детских болезней. Лечу недуги внутренние и наружные. Постиг «Тринадцать неизменных рецептов», «Чудодейственные рецепты предельного долголетия», «Священные рецепты с моря».[1601] и всю фармакопею по разным внутренним болезням[1602] Словом, нет того, в чем бы я был несведущ. К тому же, считаюсь я специалистом-гинекологом. Лечу женщин как в предродовой период, так и в послеродовой. Ведь у женщины основа – это кровь. Она сосредоточена в печени и растекается в остальные внутренние органы. Направляясь вверх, становится молоком, а вниз – месячными. От соединения семени зачинается зародышевая пневма, завязывается плод. У девицы к четырнадцати годам наступает половое созревание, приходит в полное действие чудесный меридиан Жэнь[1603] и начинаются регулярные менструации. Обычно они происходят раз в три десятидневки. Расстройства в крови и пневме наблюдаются при нарушении равновесия женского и мужского начал – инь и ян. При избытке мужского начала истечения учащаются, при избытке женского начала, напротив, замедляются. Разгоряченная кровь истекает, охлажденная застывает. Обильные и несвоевременные истечения приводят к заболеванию. При обилии холода наблюдается больше белей, а жара – кровей. Когда отсутствует гармония между холодом и теплом, идет сукровица. В общем, когда в крови и пневме гармония и оба начала – инь и ян – уравновешены, жизнетворная кровь, несущая семя, собирается и образует плод. Обследование по пульсу кровеносных и пневмопроводящих сосудов, связанных с сердцем и почками, показывает, что обилие семени означает рождение сына, а преобладание крови – рождение дочери. Таковы уж законы естества! До родов главное – сохранить плод. Если беременная не страдает недугами, нельзя злоупотреблять лекарствами. На десятой луне наступают роды. Тогда нужно особенно тщательно беречь себя. Иначе можно нажить послеродовые болезни. Остерегаться необходимо, очень остерегаться!
– Но я не прошу у вас, доктор, средства, укрепляющего плод, – заговорил, улыбаясь, Цзинцзи. – Мне необходимо в данный момент лекарство, которое изгнало бы его.
– Забота о сохранении жизни – это основа основ всего происходящего меж небом и землей! – воскликнул доктор Ху. – Среди людей девять из десяти просят средств укрепить плод. А вам вдруг для изгнания? Как это так?! Нет, нет! Таковыми не располагаю.
Видя, что Ху противится, Цзинцзи прибавил еще два цяня серебра.
– Пусть вас это не смущает, доктор, – продолжал он. – У каждого своя забота. А женщина, о которой идет речь, уже и раньше переносила страдания, теперь же ей предстоят еще более тяжкие муки. Вот почему она и пожелала выкинуть.
– Ладно, не тужи! – согласился доктор Ху и принял серебро. – Дам тебе дозу напрочь вычищающего снадобья из трубчатых цветков красной астры.[1604] Пусть примет и пройдет пешком расстояние в пять ли. Плод выйдет сам собой.
Тому свидетельством романс на мотив «Луна над Западной рекой»:[1605]
Cоломоцвет,[1606] и дендробиум – крабья клешня[1607]Плюс молочай,[1608] чистотел,[1609] нашатырь, железняк,[1610]Тушка мушиная,[1611] волчник,[1612] и мирабилит[1613]Ртуть,[1614] разотру и добавлю туда магнетит[1615]Зернышко персика,[1616] тетрапанакс из бумаги,[1617]Мускус,[1618] и «пояс узорный»[1619] немножечко влаги,Красную астру сварю, и текома пойдет,[1620]С рисовым уксусом.[1621] Начисто вытравит плод!
Цзинцзи, получив две дозы напрочь вычищающего снадобья из трубчатых цветков красной астры, откланялся. Дома он передал пилюли Цзиньлянь и объяснил все по порядку.
К вечеру Цзиньлянь разогрела и приняла добытую микстуру. Через некоторое время она почувствовала боль в животе и легла на кан. Чуньмэй она не велела отлучаться, просила массажировать ее. И как ни странно, при первом же позыве она выбросила плод. Цюцзюй наказала завернуть его в бумагу и бросить в отхожее место. А на другой день золотарь обнаружил беленького пухленького мальчика. Как говорится, добрая слава под лавкой лежит, а дурная – по дорожке бежит.
Через несколько дней все в доме от мала до велика знали, что Цзиньлянь сошлась с зятем и прижила ребенка.
Но вот настал день, когда вернулась У Юэнян. Паломничество на гору Тай и обратно заняло полмесяца. Юэнян прибыла домой в десятой луне. Ее встречали все домашние. Нагрянула она как снег на голову. Первым делом хозяйка воскурила благовония перед изображениями божеств Неба и Земли, почтила поклонами дщицу усопшего Симэнь Цина, потом поведала Мэн Юйлоу и остальным домашним о своем паломничестве в монастыри на гору Тай. Ее рассказ о пережитом в горной крепости завершился громким плачем, на который сбежались все от мала до велика. К Юэнян вышла кормилица с Сяогэ на руках. Встретились мать и сын. Были сожжены жертвенные деньги и устроен пир, после которого У Старшего проводили домой. А вечером жены угощали прибывшую хозяйку, но не о том пойдет рассказ.
