Это взял на себя Ханссон.
Потом они перешли к делу об убийстве в Ленарпе, где тоже фигурировал загадочный автомобиль, тот, что спозаранку чуть не врезался в грузовик.
Но тут Курт Валландер заметил, что все очень устали. Многие из них непрерывно работали уже несколько дней, а сегодня была суббота.
— Ленарп подождет до понедельника, — решил он. — Сейчас все силы на Хагехольм. Те, у кого нет ничего срочного, пусть едут домой и отдыхают. Боюсь, следующая неделя будет не легче.
И он напомнил, что в понедельник Бьёрк выйдет из отпуска.
— Тогда всем этим займется Бьёрк, — сказал он. — Но я хочу воспользоваться случаем и поблагодарить всех за проделанную работу.
— То есть мы получаем «удовлетворительно»? — насмешливо спросил Ханссон.
— Вы получаете «отлично», — заверил Валландер.
Он попросил Рюдберга ненадолго задержаться. Хотелось обсудить с кем-то положение дел, а интуиции Рюдберга он доверял больше, чем своей собственной. Валландер рассказал ему об усилиях, предпринятых Йораном Буманом в Кристианстаде. Рюдберг задумчиво кивал, и видно было, что его одолевают сомнения.
— Может оказаться очередным тупиком, — сказал он. — Это двойное убийство… Чем больше я о нем думаю, тем меньше понимаю.
— Почему?
— Я не могу оставить без внимания слова Марии. То, что она сказала перед смертью. Я думаю, она сознавала, что муж ее мертв. И что она тоже умирает. Я думаю, она пыталась подсказать нам решение. В глубине души она понимала, что не выдержит долгого рассказа, и раза четыре или пять повторила: «иностранный». Что-то же это должно значить? А удавка? Узел? Ты же сам видел. От этого убийства пахнет ненавистью. Местью, если хочешь. Или тем и другим. А мы все ищем в другом направлении.
— Сведберг разыскал всех их родственников и знакомых. Никаких иностранцев. Шведские крестьяне и пара ремесленников.
— Не забывай, что он жил двойной жизнью, — напомнил Рюдберг. — Нюстрём описал своих соседей, как самых обычных крестьян, и уж во всяком случае людей небогатых. А через пару дней вырисовывается совершенно иная картина. Почему ты считаешь, что у этой истории двойное дно, а не тройное? Или четверное?
— И что, по-твоему, мы должны делать?
— То, что делаем. Но надо быть готовым, что этот след может привести в тупик.
Потом они заговорили про убийство сомалийца.
Еще на пути из Мальмё у Валландера появились некоторые соображения на этот счет.
— Выдержишь еще немного? — спросил он Рюдберга.
— О чем речь!
— Что-то не так с этим бывшим полицейским. Пока это только ощущение, не надо, не говори, я и так понимаю, что это не особенно профессионально. Но нам, тебе и мне, надо бы к нему присмотреться. Пока только тебе и мне, во всяком случае, до понедельника. Потом, если понадобится, подключим остальных. Но если все так, как мне кажется, если он замешан в убийстве, и машину у него не крали, то он должен сейчас порядком психовать.
— Тут я думаю так же, как Ханссон, — вряд ли полицейский, совершивший убийство, станет инсценировать кражу машины, — сказал Рюдберг.
— А я считаю, что вы думаете неправильно. И он думал неправильно. Потому что был уверен: поскольку он полицейский, все подозрения отпадут сами собой.
Рюдберг потер ноющее колено.
— Сделаем, как ты находишь нужным. Что я думаю и чего не думаю, это совершенно не важно, раз ты считаешь, что этим следует заняться.
— Я предлагаю понаблюдать за ним, — сказал Курт. — Четыре смены, до понедельника. Если хочешь, я могу взять ночи.
Было около часа. Рюдберг взялся вести наблюдение до полуночи.
Валландер дал ему адрес.
В этот момент вошла девушка с пиццей.
— Ты сегодня ел? — спросил Валландер.
— Угу, — ответил Рюдберг неуверенно.
— Значит, не ел. Возьми эту, а я куплю еще одну.
Рюдберг сел за его стол и с удовольствием принялся за пиццу. Потом вытер губы и встал.
— Может, ты и прав, — сказал он.
— Может, и прав, — подтвердил Валландер.
Остаток дня прошел без особых происшествий. Машина так и не нашлась. Пожарные прочесали тралом озера, но нашли только части старого комбайна.
Звонков с важной информацией было мало.
Зато непрерывно звонили журналисты, они охотились за свежими новостями. Курт Валландер попросил их еще раз объявить, что полиция ищет бело-голубой «ситроен». Были и нервозные звонки от директоров лагерей, они просили усилить патрулирование.
Он отвечал им терпеливо, как только мог.
В четыре часа машина сбила насмерть пожилую женщину в Бьерешё. Расследованием занялся вернувшийся с карьера Сведберг, хотя Валландер обещал отпустить его после обеда.
В пять часов позвонил Неслунд, он был навеселе. Спросил, нужен ли он или он может поехать на вечеринку в Скиллинге. Валландер его отпустил.
Он дважды звонил в больницу и спрашивал, как отец. Ему отвечали, что тот сонлив и не вполне понимает, где находится.
Потом он набрал номер Стена Видена. Ему ответил девичий голос, который он сразу узнал.
— Это я помогал вам с лестницей, — напомнил Валландер. — И ты догадалась, что я из полиции. Мне надо поговорить со Стеном.
— Он в Дании, покупает лошадей, — сказала девушка по имени Луиза.
— А когда приедет?
— Наверно, завтра.
— Можешь попросить его позвонить?
— Могу.
Вот и весь разговор. Курт был почти уверен, что Стен Виден ни в какой не в Дании, а стоит рядом с телефоном и слушает. Скорее всего, когда он позвонил, они валялись в его неубранной постели.
От Рюдберга ничего не было слышно.
Он отдал свою докладную патрульным. Те обещали вручить ее Бьёрку прямо в аэропорту.
Потом он занялся неоплаченными счетами. Заполнил пачку квитанций и вместе с чеком вложил в желтый конверт. Посчитав расходы, он понял, что ни на видео, ни на музыкальный центр в этом месяце денег не хватит.
Затем ответил согласием на предложение поехать в конце февраля на оперную экскурсию в копенгагенский Королевский театр. Он никогда не видел «Воццека» на сцене.
В восемь часов он прочитал рапорт Сведберга о происшествии в Бьерешё, понял, что тут дело заводить не придется. Водитель, фермер с безупречной репутацией, был не виноват, женщина появилась на дороге в метре от машины, и он, несмотря на небольшую скорость, просто не успел среагировать. Все показания сходились. Он отметил себе, что после вскрытия должен послать протокол расследования Аннет Бролин.
В полдевятого пришло сообщение о драке в многоквартирном доме на окраине. Петерс и Нурен быстро разняли драчунов. Это были два брата, оба хорошо известные полиции. Они дрались три-четыре раза в год.
У кого-то в Марсвинсхольме сбежала борзая. Поскольку видели, как она бежала в западном направлении, Валландер переслал заявление коллегам в Скуруп.
В десять часов он вышел на улицу. Было довольно холодно, дул порывистый ветер. Небо было ясное и звездное. Никаких признаков снега. Он поехал домой, надел теплое белье и взял шерстяную шапочку. Рассеянно полив поникшие цветы на кухне, он поехал в Мальмё.
На дежурстве в управлении остался Нурен. Валландер обещал звонить ему, но у Нурена, скорее всего, будет по горло дел с Бьёрком, который очень скоро убедится, что его отпуск и в самом деле кончился.
Валландер остановился в мотеле в Сведале. Поколебавшись, заказал только салат. Не то чтобы это был подходящий случай начать здоровый образ жизни: скорее он просто опасался заснуть, если поест слишком плотно.
Зато выпил несколько чашек крепкого кофе. Пожилая женщина подошла к столу и предложила купить «Сторожевую башню» свидетелей Иеговы. Он купил экземпляр, подумав, что это настолько скучное чтение, что его хватит на всю ночь.
Сразу после одиннадцати Валландер свернул на трассу Е-14. До Мальмё было не больше десяти километров. Вдруг одолели сомнения, стоило ли втравливать в это дело Рюдберга да и самому им заниматься. У него ведь ничего нет, никаких фактов, только интуиция. А можно ли на нее так полагаться? Не следовало ли прислушаться к вполне обоснованным возражениям Ханссона и Рюдберга?
