монструозной косы.
Внешний вид сильного воина вызывал лишь жалость. Астерот невольно вспомнил, с каким азартом в глазах рубился бок о бок с ними Шианхут, выражение его лица, когда он разрубал очередного немёртвого. В глубине его Души как будто что-то накалилось и даже, казалось, заискрилось. Как посмела эта кровавая бестия лишить их единственного воина, оставив, фактически, на растерзание на дальнейшем пути?! Кто позволил ему судить, кто достоин продолжать свой жизненный путь, а кто нет?!
Микторат отшатнулся от мага, в два шага дошедшего до лежащего на земле тела. Лира дёрнулась и недоверчиво посмотрела на Астерота. С его ладоней медленно стекала липкая чёрная субстанция, которая, не доходя до земли, поднималась вверх и вливалась в зависшую над телом Шиана пока ещё небольшую воронку.
Он не даёт ему прав на смерть! Тот, чья миссия ещё не выполнена, умереть не может! С ладоней срывались вслед за Тьмой зелёные огоньки, но разгорячившийся колдун этого не замечал. Волею своего зеленоватого знакомого к нему явилась покалеченная Душа воина, сочащаяся странной жидкостью, похожей на тёмно-фиолетовый гной. Нет! Не время сейчас для обдумывания, надо действовать!
Пока Душа не растворилась, выдернутая из чего бы то ни было, маг начертил левой рукой в воздухе простенькую клеть и запечатал туда бывшего Шиана. Правую же ладонь он направил на раскинувшийся под ним труп. Повинуясь тихому женскому голосу, он полоснул запястьем по рапире, поднявшейся каким-то образом в воздух. Тёплая кровь заструилась по ладони к пальцам, соединяясь с Тьмой и отлетая в воронку.
Дикое желание вернуть свою вещь, которую у него украли, соединялось с непонятно откуда взявшимся азартом. Воронка всё расширялась и расширялась, и через некоторое время Астерот с удивлением отметил, что в её центре неизменно остаётся абсолютно чёрная точка. Вокруг неё летали в безумном танце кровь и Тьма, подкрашенные зелёным, а прямо над ней висела клеть с бьющейся в ужасе Душой.
Казалось, само пространство стонет под весом заклинания. Обернувшись, маг пальцем указал на Миктората, и тут же отвернулся обратно к воронке. Некроманта тут же пронзила тёмно-красная молния, вырвавшаяся из центра заклинания. По подрагивающему стержню к чёрной точке устремилась понемногу вытекающая из немёртвого Материя Смерти, придавая воронке голубоватый оттенок.
Астерот продолжал плетение заклинания. В искрящуюся и трещащую воронку отправлялись один за другим магические символы, распадаясь в центре на мельчайшие составляющие. Тонкие пальцы проворно двигались, выписывая в воздухе магические символы. Иногда приходилось посылать их не в центр воронки, а к краям, потому что, как оказалось, заклинание было довольно нестабильным и постоянно грозило сорваться. Если учесть количество Материи, которую Астерот, словно губка, впитывал из окружающего мира и передавал туда вместе с его кровью, а также Материю Смерти, которой тоже натекло немало, взрыв обещал быть немаленьким.
— Ты молодец. — донёсся до погрузившегося с головой в свою работу мага тихий женский голос. Он казался знакомым, но почему? — Ты доверился мне… моему ритуалу. Ты точно заслуживаешь того, что я готова тебе дать.
— Что это? — спросил у женщины маг, но ответа не получил. Она что, просто ушла?
Вдруг воронка громко треснула, а потом оттуда с чавканьем вырвалось несколько длинных щупалец. Сделав шаг назад, Астерот подхватил повисшую в воздухе рапиру и молниеносным движением срубил всех пятерых. Послышался чей-то далёкий визг, плавно переходящий в очень высокую тональность, и Тёмный отправил в чёрную точку сразу три Астральных Удара. Бьющиеся в агонии отростки щупалец втянулись внутрь, а затем неизвестное существо сдавленно то ли крякнуло, то ли хрюкнуло, и воронка успокоилась. Понемногу она замедлялась, и на её стабилизацию уже не надо было тратить так много Материи.
Позади Астерота отплёвывался и ругался благим матом Микторат, от которого отцепился высасывающий Материю канал. Но Тёмному было не до извинений перед их провожатым: он пытался контролировать воронку, чувствуя, как что-то ещё продирается через пространство к разлому, коим, видимо, она являлась. Заклинание достигло размера где-то в половину Астерота и на том закончило свой рост. Кровь, текущая из разрезанного запястья, так же резко остановилась.
Вновь послышался гул, пространство задрожало, воронка вспыхнула чёрным пламенем, рассыпая вокруг себя снопы искр, въедающихся в пол, и из небольшой чёрной точки вылетела женская рука. Аккуратные пальчики, отливающие пеплом, схватились за клеть с Душой Шианхута и с размаху швырнули его в лежащее на земле тело. Маг попытался было пронзить руку незваной гостьи рапирой, но вновь услышал женский голос, полный непререкаемой власти:
— Не смей!
Рапира остановилась в нескольких сантимертах от руки, на которой выступили угольно-чёрные символы, казалось, вырезанные в самой коже. Женщина зашептала что-то неразборчивое, потом воронка, до того момента спокойно висящая над трупом, покачнулась, а затем её края дёрнулись, образуя ударную волну. Астерот невольно сделал несколько шагов назад, а «чудеса» продолжались.
Обладательница пепельной руки вдруг схватилась за резко ставший нестабильным край разлома и… перевернула его! Не успел Тёмный маг понять, как это у неё получилось, а ловкие пальцы уже вытащили беснующуюся Душу из клети и аккуратно утрамбовывали её обратно в тело. Попутно она оставляла на теле и на Душе царапины, а главное — непонятные магические письмена и рисунки. «Аккуратно» впихнув ноги и руки Души, незнакомка с силой толкнула корпус, а затем голову, буквально вдавливая Шианхута в его собственный труп.
Она не смогла пройти мимо двух монструозных мечей, которых он до сих пор держал в руках. Несколько секунд, сопровождаемых скрипом длинных пальцев по железу, и вот он результат — лезвия украшены странной многослойной вязью магических элементов.
Вновь ухватившись за край воронки, рука чуть отодвинула её. Повисев несколько секунд неподвижно, она вдруг щёлкнула пальцами, выбив небольшую искорку. Весело стрекоча, крошечный кусочек пламени коснулся магических линий на теле воина, и магическая реакция началась.
Медленно разгорались круги и линии на груди. От них пламя пошло к плечам и бёдрам, постепенно охватывая корпус целиком. Потом заструилось по локтям, пробежало по коленям. Одежду пепельная рука не повредила, но разгорающееся магическое пламя отлично виднелось и сквозь неё. Быстренько добежав до запястий, пламя дотянулось и до стоп, затем сконцентрировалось на ладонях, освещая их и мечи. Следом по рукоятям оружия потекли сначала тонкие, потом всё толще и толще, линии пламени. Они складывались в интереснейшие узоры, порою пересекаясь и с тихим пшиком, будто здороваясь и прощаясь за одно мгновение, расходились в разные стороны. Когда все линии, оставленные тонкими пальцами на металле, были подсвечены весело дрожащим пламенем, оно устремилось к концам оружия. Собравшись там в одной точке, они вдруг выстрелили, каждый меч
