Только и остается, что надеяться на техническую отсталость магов по сравнению с мастерами, не владеющими магией, — эти-то расколют мое неуклюжее лукавство на раз. Ладно, пора собираться на встречу с командой.
На удивление все пока что идет гладко. Сарат подтверждает знаком, что настоящий накопитель действует и что он находится в нашей двуколке. Там же Ирина. От нее знак — все в порядке. Тарек с нашим грузовиком в одну лошадиную силу — с ним тоже порядок. Я еду с ним. Двуколка по договоренности едет первой, дистанция — от тридцати до пятидесяти метров. Головой верчу так, что она вот-вот отвинтится. Видимо, с самого начала она была закреплена без контргаек. И ничего, пока что ни преследователей, ни слежки.
Накаркал.
Тарек обернулся ко мне, знаком попросил вина, сделал вид, что как следует глотнул, и тихо сообщил шепотом:
— Хвост.
Надо же, усвоил мою терминологию. Действительно, за нами всадник, порядочно далеко — с полкилометра. Паранойя отзвонила колоколом громкого боя.
— Вижу. Один всадник.
— И я вижу. Хотя беспокойство птиц я увидел раньше. Если бы был маг — озаботился бы отводом глаз. Впрочем, возможно, он предполагает наличие у нас амулетов.
— С такого расстояния ленту не различаю. Но думаю, соглядатай. Если бы хотел ввязаться в драку — уже давно догнал.
Я уже деятельно взводил арбалет.
— Сейчас и проверим. Через четверть мили — поворот в нужную нам сторону. Если и он повернет — наверняка соглядатай. А что тогда делать будем, командир?
— При таком транспорте избавиться от хвоста мы не можем. Бросать наши телеги со всем добром — и того глупее. Значит, будем или валить, или брать живьем. Второе предпочтительно.
— А ведь тут недалеко то место, что ты присмотрел для засады. Вот и пригодилось.
Дождавшись моей приготовленной позиции, я подаю знак 'Внимание, опасность!' тем, что впереди. Сарат увидел, тихо сказал что-то Ире, и она погнала лошадку вперед к кустам, где и планировалось спрятать транспортное средство. Места хватило бы на пять телег. Туда же направил нашу вторую телегу Тарек, а я сам, подхватив арбалет, укрылся в стрелковой ячейке. Планировалось, что Тарек с луком должен был передать телегу и бежать ко второй огневой позиции, но только если противник не будет его видеть. Кусты могли бы скрыть передвижение.
Сидеть в моем укрытии был адски неудобно. К тому же я понимал, что наиболее опасная задача не у меня, а у напарника: я-то уже в укрытии, а ему еще до него добежать. Отдать должное — он успел.
Вот она — цель. Нас он не видит, не видит он и нашего транспорта. Это его пока что не беспокоит, перед ним спуск, он может предположить, что на спуске мы прибавили скорости. Но на всякий случай он переходит на рысь. Его конь наклоняет голову вперед — прекрасно, мне удобнее стрелять. И я стреляю.
Разряженный арбалет — в сторону. Бегом к всаднику, уже начавшемуся валиться вбок. Подхватить его — он не должен разбиться при падении. Но и за руками следить.
Стрела попала не совсем туда, куда я хотел. Пробито легкое, судя по звуку. Похоже, долго он не протянет. Значит, надо допросить быстро.
— Кто вы и зачем за нами следили?
— Пател-ил. Управляющий доктора Шхарат-ана. Он владелец этих земель. Получил приказ.
Похоже, ему трудно говорить длинными фразами.
Тарек встревает в допрос — похоже, навыки бывшего разведчика берут верх над субординацией:
— На каком основании был выдан приказ?
— Я навел хозяина на мысль. Что вы незаконно живете на его земле. И что вы производите что-то.
— Почему вы пришли к такому выводу?
Молчание.
— Он долго не проживет, у него внутреннее кровотечение. Но я могу попробовать продлить его жизнь.
Ирина! Ведь у нее же был ясный приказ: ни в коем случае не подходить. Так, разбор полетов я тебе гарантирую, девонька. Но не сейчас. И все равно странно: говорить такие слова в присутствии больного — грубейшее нарушение врачебной этики. Впрочем, наша целительница, вероятно, не давала клятву Гиппократа или какой там ее аналог здесь имеется.
Эге, а у девицы, похоже, имеется длинный зуб против этого типа. Вон какая улыбочка — ну точно людоедка, добавляющая последнюю щепотку пряностей в любимое блюдо.
По моему знаку Ирина достает из своих закромов кувшинчики и коробочки. Настойка на рану, легкое касание мазью.
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы продлить твою жизнь.
Улыбка становится еще более широкой и еще менее приятной.
— Я тебя узнал. Ты племянница.
— Кое-чему научившаяся от (непонятное слово).
— Ирина, отставить разговоры. Вы не ответили на вопрос.
— Я вычислил вас. Вы посетили россыпь и нашли что-то ценное. Я думал, что вы не маг. Что кто-то другой погасил сигнальный амулет. А это были вы. Моя главная ошибка. И я анализировал ваши покупки в городе. Вы покупали вещи. Производственного назначения. И еще что вы живете недалеко. И еще ваши дела с Морад-аром. Что-то очень ценное. Иначе он бы с вами не имел дела.
Будь ты неладен, он потерял сознание. И явно скоро умрет. А труп уже ничего не расскажет. Или расскажет? Но в моей команде некромантов нет… А вот у местных органов защиты правопорядка таковые, возможно, и найдутся.
— Кто знает, как можно сделать так, чтобы покойник уже ничего не рассказал?
У Тарека методы не из сложных:
— Изрубить на мелкие кусочки, всего и делов. Или, еще лучше, сжечь тело. Утопить тоже можно, но желательно поглубже.
У Ирины свой вариант:
— Есть один отвар. Вообще-то он для (непонятное слово), но если по принятии внутрь в течение суток больной умрет, то ни один некромант ничего сделать не может. Смешать его с болеутоляющим, ложки за глаза хватит. Хотя на него расходовать болеутоляющее…
Все понятно, наша славная медицинская работница с куда большей охотой напоила бы раненого болеусиливающим.
— Он не сможет выпить — без сознания же…
— У меня — выпьет.
— Подвожу итоги. Изрубить нельзя, будет слишком много крови, ее найдут. Сжечь — потребуется слишком много дров, их заготавливать нужно. Топить просто негде, река далеко. Отвар — единственный наш вариант. Ира, действуй.
Целительница оказалась права. Ложка отвара была выпита почти без трудностей. Взгляд пленного прояснился — видимо, в лекарство был добавлен стимулятор.
— Какие еще силы находятся под командованием хозяина?
— Десяток охраны. Не маги. Хорошие воины. Магов нет. Он не терпит рядом магов. Меня — и то с трудом. Защитных амулетов много. Всех не знаю.
— Вы бакалавр?
— Так и не стал. Этим он и поманил. Обещал содействие на экзамене и деньги на обучение.
Старо. Морковка перед носом ослика.
Тарек снова встревает:
— Кто еще выполнял разведывательные и контрразведывательные функции у Шхарат-ана?
Вот всем вопросам вопрос. Нет, мне еще учиться и учиться у этого ветерана.
— Никто. Я один. Такого, как я (мимолетная злорадная усмешка) он еще не скоро найдет. Он хороший маг, но думать не умеет. Не знает, что есть у него во владениях. И не узнает. Хорошие кристаллы. И вы не узнаете.
Последние слова пленный выплюнул вместе с кровью. Ноги слабо двинулись и застыли. А на лице застыла слегка презрительная гримаса шахматиста, увидевшего в безнадежном положении этюдный путь к ничьей.
Могилу рыть не стали — очень уж почва была каменистая. Просто оттащили тело в распадок и завалили камнями.
Разумеется, мы забрали амулеты и деньги — последних было совсем не так и много. А вот среди амулетов один привлек мое внимание. Он был с гранатом.
Похоже, на сегодня мы исчерпали запас приключений. Ничуть этому не огорчаюсь. И без того все мы устали. Все, разборы полетов, поиски, выявление и наказание отложим на завтра. Впрочем, нет. Ирине дать задание: передать Сарату, чтобы подобрал дом подальше, где он и будет хранить свой настоящий усилитель.
Глава 20
Утро — оно всегда вечера мудренее. Вот с утра и начнем мудрый и проницательный разбор полетов.
— Так, команда. Все по лавкам, слушаем внимательно. Вчерашнее боестолкновение в целом закончено в нашу пользу. Но это не по причине наших знаний и умений. (я хотел употребить выражение 'всеогромная крутость', но не знал, как перевести) Единственными членами нашей команды, кто достоверно не сделал ни единой ошибки, были лошади. Разберем по порядку возрастания вины. Сарат-ир!
— Слушаю, командир!
Однако, парниша кой-чего усвоил из армейских порядков. Уже неплохо, но говорить об этом пока не будем.
— С учетом своего нового статуса мог бы поактивнее участвовать в планах. Отныне на тебе повышенная ответственность именно в магической части, поскольку из нас ты самый знающий. Однако недостаток инициативы — это то, за что можно получить лишь не более замечания. С тобой все.
Кажется, он ожидал большего разноса. Так и слышу его мысленный вздох облегчения: 'Пронесло!'
