Юноша прочистил горло, не решаясь заговорить.
– Что ты хочешь? – спросил великан, не поднимая глаз.
– Спросить, – тут же выпалил Маркус, опасаясь, что так и не осмелится задать мучивший его вопрос.
– О чем?
– Ты только не подумай, что я хочу тебя задеть или подшутить, – начал Маркус, но Хорг перебил его:
– Обижаются только горничные. Короче!
– Что ты чувствуешь, когда убиваешь? – покорно выпалил Маркус и замер в ожидании реакции собеседника.
– Ничего, – ответил тот. – А что?
– Как, совсем? – не понял Маркус.
– Раньше я чувствовал удовлетворение, – пожал плечами Хорг, продолжая водить бруском по лезвию, – но это было очень давно, когда я только учился владеть оружием. Тогда, если удавалось убить противника так, как положено, мне было приятно.
– Просто, понимаешь, – начал объяснять Маркус, – если сегодня завяжется бой, а наверняка так и будет, мне ведь придется многих убить, а я почти ничего об этом не знаю.
– В пустыне ты неплохо справлялся, – заметил Хорг.
– Кир обучил меня паре приемов, – объяснил Маркус, вспыхнув.
– Ты хочешь, чтобы я сделал то же самое? – поинтересовался Хорг.
– Нет. То есть да. И это тоже. – Юноша запнулся, но затем продолжал: – Меня больше интересует, каково это: лишать кого-то жизни, и не единожды, а одного за другим, когда нет даже времени, чтобы задуматься над тем, что делаешь?
– Пока не попробуешь, все равно не узнаешь, – ответил Хорг. – Кроме того, тебе лучше поговорить об этом со своим другом. Поверь, в чувствах он разбирается куда лучше меня.
– Кир? – переспросил Маркус недоверчиво. – Мне кажется, ты заблуждаешься. Он очень скрытный.
– Значит, ему есть что скрывать, – ответил Хорг. – Подумай об этом. Есть люди, у которых что в голове, то и на языке. Много ли они могут сказать?
Маркус отрицательно покачал головой.
– Вот видишь. Твой друг может чувствовать, и когда-нибудь он откроет свое сердце и душу тому, кто этого заслужит. Советую тебе оказаться в этот момент поблизости.
Маркус улыбнулся.
– Иногда мне кажется, – признался он, – что Кир словно хочет о чем-то рассказать, но каждый раз сдерживает себя, будто боится. Интересно, чего.
– Быть может, того, что его предадут, – ответил Хорг. – А теперь иди, спроси его о том, каково убивать. Мне нужно подняться на башню, посмотреть, почему они тянут со штурмом. – Он встал и направился к храму.
Маркус подумал, понравится ли Киру, если он начнет его расспрашивать о том, что тот так старательно пытается забыть, и решил отложить разговор. А все-таки странный этот Хорг. Словно из другого мира.
Глава 2
Первый удар сотряс ворота около десяти вечера. Кир вскочил на ноги и побежал к ним с обнаженным мечом в руке, готовый встретить ворвавшихся во двор храмовников, но их не было. Деревянные створки выдержали, только на песке лежало несколько отлетевших щепок. «У них же нет тарана!» – подумал Кир, останавливаясь. Позади него столпились кое-как вооруженные жрецы.
Из дверей храма выскочил Хорг. Он оглядел ворота и велел одному из послушников подняться на башню и посмотреть, что делают рыцари.
– Особенно следи за колдунами, – предупредил он. – Ты узнаешь их по расшитым мантиям. Кроме того, они не носят оружия.
Потянулись долгие минуты ожидания. Затем жрец вернулся.
– Господин! – крикнул он, подбегая к Хоргу. – Они встали в круг и распевают заклинания, а над головами у них собирается свет.
В этот момент еще один сокрушительный удар обрушился на ворота, и створки затрещали. Хорг вышел на середину двора, положил меч на песок, а сам сел рядом, скрестив ноги и прикрыв глаза. Все, бывшие в это время неподалеку, столпились в нескольких шагах от него и наблюдали с волнением и надеждой. Теперь уже было слышно, как колдуны распевают за стеной свои заклинания. Хорг не делал ничего подобного, он сидел неподвижно, застывший подобно древней статуе, похожий на каменного идола, облаченный в свои нефритовые доспехи, дополнявшие сходство, но воздух вокруг него вдруг задрожал, словно раскаленный. Изумленный вздох пронесся по рядам младших жрецов, и Кир заметил, как настоятель крепче сжал свой посох.
Новый удар обрушился на ворота, засовы заскрипели, а храмовники торжествующе закричали. В этот момент песчинки, влекомые невидимой силой, поползли со всего двора по направлению к Хоргу и начали собираться вокруг него, образуя густой смерч, который стремительно рос, вращаясь все быстрее и быстрее. Через несколько минут дико завывающая воронка поднялась на несколько футов над стеной, и тогда Хорг открыл глаза. Ни его фигуры, ни тем более лица нельзя было различить за пеленой вращающегося песка, но каждый, находившийся во дворе храма, осознал, что это сделал именно он, увидел его взгляд и замер, пораженный первобытным страхом, ибо в глазах Хорга застыли вечный холод и неизбывный мрак, которых никогда не было в мире и которые мог знать только Хаос.
Смерч оторвался от земли, перекинулся через стену и обрушился на стоявших там рыцарей. Никто не видел, что происходило за воротами, но пронзительные вопли свидетельствовали о том, что секущий песок делает свое дело. Казалось, в пустыне разразилась буря, пощадившая только храм Пресветлой. Через несколько минут все кончилось: песок внезапно упал вниз, и наступила тишина. Хорг тяжело вздохнул и повалился на спину. Несколько жрецов подбежали к нему и попытались поднять, однако он был слишком тяжел. Тогда пришедший в себя настоятель велел принести из храма носилки.
– Пускай кто-нибудь посмотрит, что там делается, – проговорил Хорг, когда его уносили со двора четверо молодых послушников.
Кир тут же вошел в храм и поднялся по крутой каменной лестнице на одну из смотровых башен. Он увидел, что перед стенами по-прежнему стоят рыцари в разноцветных тогах, но ни одного колдуна разглядеть не смог – они исчезли. Воин усмехнулся. Теперь по крайней мере за себя будет говорить сталь. В предвкушении боя он сжал шершавую рукоять меча и, развернувшись, поспешил вниз.
– Смерч уничтожил колдунов, – сообщил он Маркусу, который подошел к нему, как только увидел.
– Рыцари Мелиды и Эйдагора приведут новых, – отозвался юноша, пробуя пальцем лезвие своего меча. – Может быть, стоит напасть на тех, что ждут снаружи, сейчас, пока у них нет магического подкрепления?
Кир задумался.
– Это может сработать, – сказал он наконец. – Помимо того что они лишились своих колдунов, у них, должно быть, еще и храбрости поубавилось – после такого-то фокуса!
– Да, Хорг показал им, что такое настоящая магия, – согласился Маркус. – Ну так что, раскроем ворота и врежем им?
– Нет. – Кир отрицательно покачал головой. – Слишком опасно. Их намного больше, а мы не можем рисковать Анхом. Кроме того, представь, что будет, если они завладеют Глазом Дракона. Я разделяю твое нетерпение, – добавил он, заметив, как поникли плечи Маркуса, – но пойми, что на нас лежит немалая ответственность.
– Да, ты прав, – согласился юноша, вздохнув. – Хорг, должно быть, теперь не скоро сможет творить свои полезные чудеса, так что не стоит лезть на рожон.
– Нам необходимо продержаться до заката, – сказал Кир. – Собери всех и построй перед воротами. Если храмовники каким-нибудь образом все-таки протаранят их, сдержите натиск, а затем уходите в храм. Старайтесь не погибать зря.
Маркус серьезно кивнул.
– А ты что будешь делать? – спросил он, видя, что Кир направился в храм.
– Пойду наверх, попробую снять столько рыцарей, сколько смогу. Наши жрецы стараются, но в основном у них получается напрасно растрачивать стрелы.
Маркус взглянул наверх и понимающе усмехнулся – время от времени из бойницы вылетал бол и пропадал за стеной. Кир хлопнул приятеля по плечу и снова поднялся на смотровую башню, прихватив по дороге тяжелый арбалет и колчан. Усевшись перед узким окошком, он приладил стрелу и не торопясь прицелился. Тетива звякнула, болт сверкнул на солнце и впился в незащищенную шею коренастого рыцаря, судя по одежде, служившего Заэру. Тот поднял руку, словно для того, чтобы нащупать убивший его штырь, но, так и не донеся ее, медленно рухнул на песок. Остальные тут же перестроились, почти вплотную приблизившись к стенам. Кир выругался и на всякий случай перезарядил арбалет. Затем положил его на пол, а сам встал в полный рост и принялся наблюдать за горизонтом – его внимание привлекло облако пыли, постепенно увеличивавшееся. Вскоре стало ясно, что это приближаются очередные храмовники, но принадлежали они культу Мелиды или Эйдагора, Кир не знал. На всадниках были серые тоги, покрытые багровыми символами, на шлемах тускло поблескивали длинные изогнутые рога, а вооружены они были тяжелыми боевыми топорами и молотами. Всего Кир насчитал восемьдесят рыцарей и двенадцать колдунов – те ехали позади, молчаливые и сумрачные.
